Копейками рубль крепок. Рубль цел копейкой. Кто не бережет копейки, сам рубля не стоит. Все эти  пословицы приходят в голову всякий раз, когда я захожу в один знакомый супермаркет.

СТОЮ в очереди и прикидываю, что сегодня придумает девушка-кассир. Чаще всего перед тем, как выбить чек, она спрашивает мелочь: «Четыре рубля двадцать две копейки поищете?» или «Посмотрите, пожалуйста, три рубля тринадцать копеек!». Если в кошельке есть мелочь, то все нормально. Если нет, то сдача округляется. Естественно, не в пользу покупателя.

Вместо семидесяти восьми копеек вы в лучшем случае получите семьдесят пять, а то и семьдесят. Вместо восьмидесяти семи копеек недавняя выпускница школы отсчитает восемьдесят пять, а то и восемьдесят. Это давно в порядке вещей. Спешащие покупатели и сами не дожидаются этих копеек, «крутые» вообще оставляют мелочь на блюдечке, загребая только рубли. Но и при такой щедрости большинства покупателей кассовая богиня все равно не изменяет своему принципу, что копейка рубль бережет.

В конце прошлого месяца покупал в аптеке нейромультивит. Девушка-провизор назвала стоимость лекарства:

— Сто девять рублей двадцать копеек.

Подал две купюры по сто рублей. На всякий случай спросил:

— Двадцать копеек дать?

— Не надо, — по-деловому ответила красавица в белом халате и сдала девяносто рублей пятьдесят копеек! Я взял сдачу и растерялся: уходить по-английски или все же сказать про недостающие тридцать копеек? Сказал — и был сам не рад. Красавица превратилась в чудовище, которое швырнуло мне три проклятых гривенника так, что я едва успел их поймать.

Постоял, подумал, пытаясь понять причину нелюбви юной работницы прилавка к посетителям аптеки, и, чтобы вернуть девушку на землю, попросил книгу жалоб и предложений. Пусть в следующий раз, прежде чем демонстрировать характер, вспомнит, за счет кого получает жалованье. А там, глядишь, и руководство областного департамента здравоохранения и фармации, если оно, конечно, контролирует работу аптек, напомнит трудящимся золотое правило, что клиент всегда прав. Хотя с учетом того, что в области уже более семи сотен аптечных организаций, до этого дело вряд ли дойдет, да и в аптеке, скорее всего, заведут новую книгу жалоб и предложений.

Это в старом Уголовном кодексе РСФСР была 156-я статья — обман покупателей и заказчиков.

И всякое обвешивание, обсчет или иной обман покупателей наказывалось исправительными работами на срок до двух лет. А те же действия, совершенные по предварительному сговору группой лиц, или в крупных размерах, или лицами, ранее судимыми за те же преступления, карались лишением свободы от двух до семи лет с конфискацией имущества или без таковой.

С переходом страны на рельсы рыночной экономики и построением нового светлого будущего — капитализма произошла переориентация былых ценностей. Мерилом всех мерил стали деньги, а тут уж, извините, кто как умеет, тот так и зарабатывает. Для наглядности приведу еще два свежих примера.

Пожилая женщина покупает в кассе железнодорожного вокзала билет на поезд дальнего следования. Как большинство людей старше семидесяти, волнуется, копошится с документами и деньгами. И тут девушка-кассир как будто в порядке вещей спрашивает: «Страховку за сто или за сто пятьдесят рублей оформлять?» Женщина теряется, чувствуется, что с деньгами у нее напряженка, а тут еще постельное белье от Ярославля до Москвы пришлось оплатить, да еще какая-то страховка! Но привыкшая не спорить, она покорно соглашается: «Давайте за сто». И тут я со своим языком: «Страховка — дело добровольное, можно вообще не брать!» «Если можно, то не надо страховку!» — не просит, а умоляет женщина кассиршу, которая, несомненно, имеет от реализации добровольных страховок пассажиров железнодорожного транспорта свой процент. Но не предлагает, а навязывает их пассажирам как должное.

В начале июня, пользуясь хорошим валютным курсом, решил избавиться от завалявшихся 40 долларов и 25 евро. Зашел в филиал престижного столичного банка. Опустил в кассовый ящик две американские двадцатки, двадцать и пять евро. «Американцев» брали по 33-70, евро по 41-60. Кассовый работник поинтересовался, нужна ли мне справка о проведенной операции. Я ответил:

— Нужна.

— Зачем? — удивился молодой человек.

— Чтобы запомнить, какой был курс.

— Так он перед вами, — не сдавался банковский работник.

На этот раз я промолчал. И получил 1714 рублей и две квитанции о проведении операций с наличной валютой. Одну на принятие 20 долларов, другую — на двадцать пять евро. Взглянув в бумаги, подписанные какой-то странной фамилией, вроде Плинтус, я спросил:

— А почему в справке написано 20, а не 40 долларов?

— Ой, извините, это моя ошибка, — не дрогнув, ответил кассир. И выдал недостающие 674 рубля и справку на принятие еще 20 долларов.

С кем-то, кто не любит возиться с бумажками, эта нехитрая операция, может, и прокатила бы, но я оказался не из тех. Заранее подсчитав, что должен получить в кассе 2388 рублей, я очень разочаровал продвинутого Плинтуса.