«Пионеры, бейте тревогу. Ваши родители молятся богу» — щекастого мальчугана в галстуке, несущего плакат, аж распирает от гордости. Другой старательно выводит на доске имена своих одноклассников, бывших в церкви на Пасху.
КАК-ТО светский человек поздравил священника с праздником 7 ноября. Батюшка ответил:
— Спаси Господи. Сегодня действительно праздник. Сколько этот день дал нам мучеников.
«Пионеры, бейте тревогу. Ваши родители молятся богу» — щекастого мальчугана в галстуке, несущего плакат, аж распирает от гордости. Другой старательно выводит на доске имена своих одноклассников, бывших в церкви на Пасху.
КАК-ТО светский человек поздравил священника с праздником 7 ноября. Батюшка ответил:
— Спаси Господи. Сегодня действительно праздник. Сколько этот день дал нам мучеников. Известно, что только в 1920 году в ссылке на Соловках находилось около 30 архиереев, а на Бутовском полигоне, раскопки на котором ведутся до сих пор, только с августа 1937 по октябрь 1938 года было расстреляно 20760 человек и 900 из них — за веру. Верующему человеку вырезали на груди ранку, засыпали солью, завязывали, чтобы он не не мог развязать, — такие письма с описанием диких жестокостей приходили из лагерей. «Крест Голгофский» — нарисованный на дощечке, он заменял узникам икону. На нем молились, совершали литургию.
В галерее Успенского собора в Ярославле работает выставка «Преодоление: вера в годы безбожия». Представленные на ней фото и архивные документы — результат кропотливой работы православного Свято-Тихоновского гуманитарного университета и Музея современной истории России. Есть здесь и письма, и личные вещи ярославских новомучеников и исповедников: митрополита Агафангела, священномучеников Серафима и Вениамина, епископа Афанасия (Сахарова).
Февральскую революцию многие церковные деятели восприняли с воодушевлением, но впоследствии они осознали, какая часовая бомба завелась. Монархия пала, Николай II, в свое время первым поднявший вопрос о канонизации Серафима Саровского, отрекся от престола. И, возможно, это и было большой ошибкой.
В 1917 году состоялся Всероссийский поместный собор, где патриархом Московским и всея Руси был избран Тихон (Белавин), «скромный, простодушный, не ученый и не гордый, а сияющий русской простотой и смирением».
Тихон же еще до интронизации уехал в Троице-Сергиеву лавру, где пробыл неделю, и вернулся сильно постаревшим. Возможно, понимал, какой крест ему придется нести. Впоследствии он находился под стражей в келии Донского монастыря (позже большевики превратили его в крематорий и хоронили на кладбище монастыря политзаключенных), где совершал прогулки, благословлял народ, но не мог ни с кем разговаривать. На него было совершено несколько покушений — рапорт об одном из них есть в экспозиции. Заслонивший патриарха келейник Яков был убит, отчего батюшка сильно переживал. Умер он в 1925 году от приступа грудной жабы, но не исключено, что смерть была насильственной.
Отдельная страничка — изъятие церковных ценностей. Тихон писал: «Паства родная моя! Протяни руку на помощь голодающим братьям и сестрам и не жалей для них ничего…» Он же благословил духовенство: отдайте все, имеющее материальную ценность, — утварь, оклады с икон, все, кроме напрестольных икон и освященных кровью Спасителя евхаристических чаш. Православный люд собрал для голодающих братьев огромную сумму — 9 миллионов золотых рублей.
Деньги изъял большевистский «Помгол», и церкви было запрещено вмешиваться в дело помощи голодающим. А поруганные святыни хлынули на черный рынок, осели в бездонных карманах «неподкупной ленинской гвардии». Ленин в это время давал леденящую инструкцию своим подручным: «Мы можем произвести изъятие церковных ценностей с самой бешеной и беспощадной энергией. Чем большее число реакционной буржуазии и духовенства удастся нам по этому поводу расстрелять, тем лучше». Не поэтому ли, когда патриарху рассказали, что в Мавзолее прорвало канализацию, он язвительно заметил: «По мощам и елей».
А вот вскрывают мощи Сергия Радонежского. Они были вывезены из Троице-Сергиевой лавры и выставлены в музее. Всего в 1919 — 1920 годах было осуществлено 63 публичных вскрытия.
Наряду с портретами гонителей, Ягоды, «железного наркома» Ежова можно увидеть и портреты исповедников и подвижников благочестия. Среди них Михаил Ефимович Губонин, русский художник, историк церкви, а также Мария Юдина. Как писал о ней в книге «Фортепианное Евангелие» Вениамин Береславский, «маленькая пианисточка иудейского происхождения закрыла в 1943-м
ГУЛАГ и смогла усовестить мирового злодея-деспота Иосифа Сталина». Во времена Хрущева в СССР осталось всего три архиерея. И среди них архиепископ Ташкентский и Среднеазиатский Ермоген (Голубев). За время гонений на территории его епархии не закрылся ни один храм и монастырь и даже появились новые. Но и он впоследствии был снят с кафедры и отправлен на покой.
Надо отметить, что к 1980 году отношения церкви и власти изменились в лучшую сторону. На брежневское руководство хрущевские и сталинские установки уже не действовали. Да и молодежь, интеллигенция потянулись в храмы. Были достигнуты некоторые договоренности о собственности для церкви, в распоряжение РПЦ был отдан комплекс Даниловского монастыря. Удалось открыть и завод, который выпускал продукцию для священников и церковных таинств. Но все равно положение церкви было непростым. Нашлось в экспозиции место и более светлым страницам истории, когда святыни стали возрождаться одна за другой.
На снимках: Николай II с наследником престола Алексеем пилят дрова; шествие безбожников; газета «Перековка» на строительстве канала Москва — Волга, где использовался труд политзаключенных.
Фото Ирины ТРОФИМОВОЙ.
