Продолжение.
Начало в N 191, 193, 195.
Как только они с Кристиной оказались вдвоем в сауне, Костров сбросил с себя маску похотливого идиота и показал свое истинное лицо человека, для которого страсть к деньгам всегда была несоизмеримо сильнее, чем страсть к женщинам. Вернее, не человека, а хищника, способного на любую подлость.
— Дорогая сеньора, конечно же, я согласен на условия сеньора Канталетти, но у меня тоже есть одно скромное пожелание.
Продолжение.
Начало в N 191, 193, 195.
Как только они с Кристиной оказались вдвоем в сауне, Костров сбросил с себя маску похотливого идиота и показал свое истинное лицо человека, для которого страсть к деньгам всегда была несоизмеримо сильнее, чем страсть к женщинам. Вернее, не человека, а хищника, способного на любую подлость.
— Дорогая сеньора, конечно же, я согласен на условия сеньора Канталетти, но у меня тоже есть одно скромное пожелание. Вы, вижу, люди серьезные, и разговор о каких-то жалких шести процентах вести не будем. Миллиард — это достаточно круто. Чтобы инвестиционная программа заработала, нужно всего лишь двести европейских лимонов…
7
Губернатор Славгородской области Геннадий Васильевич Скопин на большинство людей, которые с ним общались или видели его на телеэкране, производил впечатление человека, который никогда не бывает в плохом настроении, и отчасти это было действительно так. Его трудно было чем-либо смутить, огорчить или вывести из себя. В свои 59 Скопин мало чего опасался и не сомневался, что спокойно досидит в губернаторском кресле до пенсии, а дальше как получится.
Но когда в половине третьего ночи ему позвонил сам президент, представления Геннадия Васильевича о собственном будущем радикально изменились. Президент был не просто зол, он был разгневан:
— Что у вас там творится? Второй мэр подряд — вор и взяточник! Какая репутация теперь будет у вашей области? Учтите, такие деньги с неба не падают. Если упустите этот миллиард, отправлю послом в Мутамбе!
Угроза эта, как и все, что говорил глава государства, была наполовину шуткой в духе свойственного ему черного юмора, который недоброжелатели называли «сортирным», а наполовину — вполне реальной перспективой. Дело в том, что российского посла в западно-африканском государстве Мутамбе не было уже почти пять лет. Последний представитель РФ в этой стране пропал при невыясненных обстоятельствах, и ходили упорные слухи о том, что он был съеден кем-то из приближенных местного императора. Так это было или нет, доподлинно никто не знал, но от назначения послом туда все дипломаты и политики почему-то отказывались.
Скопин тоже не горел желанием разделить участь пропавшего посла, поэтому взялся выполнять указание босса с удвоенной энергией. С Кристиной Канталетти он связался лично, принеся извинения за действия коррумпированных чиновников городской администрации и предложив дальнейшие переговоры вести на региональном уровне.
Впрочем, иначе и быть не могло после того, как в криминальных новостях показали очередное задержание очередного мэра Славгорода. Кострова взяли прямо в сауне, где он благополучно заснул, довольный тем, что сицилийская гостья пообещала передать его пожелание сеньору Канталетти и покинула это оздоровительно-развлекательное заведение. Допивать водку и доедать закуску ему пришлось в одиночестве.
Задержанного препроводили в изолятор Следственного комитета, где его разместили в той же самой камере, где несколько месяцев назад находился Орланов.
В губернаторском кабинете на Кристину со стен смотрели портреты предшественников господина Скопина начиная с XVIII века, а из окон открывался вид на главную площадь города со старинным храмом, внесенным в список претендентов на почетный титул «Символ России». Сам губернатор избавился от смущения, угадывавшегося в его голосе утром, когда он позвонил.
— Добрый день еще раз, сеньора Канталетти, хотя по справедливости вас следовало бы называть теперь Джейн Бонд. Вы здорово нам помогли выявить вопиющий случай коррупции, сделав его достоянием гласности каким-то удивительным способом, — он выразительно посмотрел на бриллиантовые сережки Кристины, которые по-прежнему были на ней, хотя в качестве шпионского суперприбора уже не работали. — Мы надеемся, что происшедшее не заставит сеньора Канталетти отказаться от инвестиционной программы. По личному распоряжению его высокопревосходительства президента Российской Федерации я беру ситуацию под свой личный контроль и уверен, что ничего подобного больше не повторится.
Кристина выдержала паузу, словно раздумывая над тем, что хочет сказать. Собеседник напрягся: что сейчас заявит эта наследница мафиозных миллиардов, какой приговор вынесет ему — спокойно доработать до пенсии или бесследно пропасть в африканских джунглях? Когда же Кристина начала говорить, Скопин вздохнул с облегчением.
— Сеньор Канталетти уделяет большое внимание ситуации с правами человека в тех странах и регионах, куда он инвестирует свои капиталы. А как стало сейчас ясно, в результате незаконно вынесенного приговора по сфабрикованному обвинению в тюрьме находится невиновный —
бывший мэр города Славгорода Эдуард Орланов. Это является препятствием для немедленного подписания договора о реализации наших совместных проектов. Надеюсь, не непреодолимым…
К такой постановке вопроса он был готов, тем более что меньше часа назад ему звонили из президентской администрации, сообщив, что генеральный прокурор Сова направил в Верховный суд ходатайство об отмене вынесенного Орланову приговора. Губернатор был не лишен чувства юмора, и ему показалось довольно забавным такое сочетание птичьих фамилий: прокурор —
Сова, опальный мэр — Орланов, а он сам — Скопин. Причем все — птицы хищные. Не зря в городе в течение последнего года была популярна расхожая шуточка о том, что двум пернатым хищникам в одном гнезде тесно.
— Я всегда считал ва… мэра Орланова честным человеком, хотя вместе с ним мы работали совсем недолго. Меня ведь, как вы знаете, назначил на этот пост своим предпоследним указом президент Буров. Вам это может показаться удивительным, но я не состою в «Народной России», не согласен с теми, кто драматизирует любую политическую неудачу этой партии. Ее функционерам очень хотелось отрапортовать наверх о своей победе на выборах, и они оказались втянуты в грязную историю. Костров тут оказался очень кстати. Незадолго до ареста Орланова на него самого было заведено дело за задержки зарплаты сотрудникам более шести месяцев, но после того, как наш город так прославился на весь мир, его потихоньку прикрыли. И, между прочим, штаб «Народной России» сейчас находится в одном из офисных зданий, принадлежащих «СлавМостоСтрою».
В кармане губернаторского пиджака запиликал мобильник. Закончив разговор, губернатор извинился перед Кристиной и поделился с ней полученной информацией. Задержанный градоначальник практически сразу же сознался, что оговорил своего предшественника, а представленная им в качестве улики запись телефонного разговора была «нарезкой», сделанной бывшими сотрудниками спецслужб, работавшими в службе безопасности фирмы Кострова. Теперь оставалось дождаться, пока будут соблюдены все юридические формальности и Орланов выйдет на свободу.
— До свидания, Кристина Эдуардовна, — сказал губернатор, когда сицилийская гостья подошла к порогу его кабинета. Что это означает, до нее дошло не сразу, но теперь это уже не играло никакой роли. Главное, что она сумела помочь своему отцу.
8
Домой Эдуард Михайлович вернулся три дня спустя, и в Славгороде его встречали как национального героя. С дочерью он долго говорил по телефону накануне вечером, а при личной встрече оба были крайне немногословны. Он похудел, постарел, но его взгляд был уже не таким усталым и затравленным, каким Кристина его видела в репортаже о его задержании.
— Спасибо, дочка, ты сделала невозможное, и благодаря тебе я снова в строю, — скупая слезинка потекла по его лицу, и отец не стал ее смахивать, а несколько мгновений спустя от нее не осталось и следа, а он уже делился своими планами и идеями со своим самым близким человеком. Эдуард Михайлович хотел вновь выставить свою кандидатуру на пост мэра Славгорода, беспокоясь о том, чтобы новые инвестиционные проекты, являющиеся огромным плюсом для экономики города, удачно вписались в его архитектурный облик, не отразившись негативным образом на его неповторимой ауре.
Но вскоре ему пришлось изменить свои планы: внезапно в Москве было решено провести выборы главы Славгородской области.
На губернаторский пост выдвинули кандидатуру Эдуарда Орланова, чья популярность достигла наивысшей точки за всю его политическую карьеру. Кристина не стала отговаривать отца, хотя и переживала за его здоровье. В тюрьме он перенес гипертонический криз, и пульс частенько зашкаливал за 90. Но она понимала, что это его жизнь и если лишить его всего этого, ему будет по-настоящему плохо. К тому же необходимость быть рядом с отцом в период его предвыборной кампании, фактически исполняя обязанности его «консильери», отвлекала ее от мыслей о своем утраченном счастье, о Фрэнки, которого больше никогда ей не суждено увидеть.
9
Выборы, прошедшие тихим и умеренно теплым осенним днем, закончились вполне предсказуемо. «Народная Россия» вообще не решилась выдвинуть своего кандидата, и единственным соперником Орланова был представитель партии «Национально -либеральный союз», набравший чуть больше 15 процентов голосов. Остальные 84 с лишним достались бывшему мэру Славгорода.
Костров, в ожидании суда находившийся в следственном изоляторе, как гражданин, еще не признанный виновным по приговору суда, тоже имел право проголосовать, но отказался им воспользоваться. По мнению тех немногочисленных людей, которые с ним общались по долгу службы, обвиняемый пребывал в состоянии глубокой душевной депрессии, которую усиливало пребывание в одиночной камере, впрочем, весьма комфортной. Поступали к нему и передачки от родственников и друзей. А однажды ему привезли целых два ящика фруктов. На них были обозначения «Сделано в Евросоюзе» и изображения забавных человечков с головами в виде лимонов, как в сказке про Чиполлино. Охранники тщательно проверили сами коробки и их содержимое, но ничего предосудительного не нашли — только одни выглядевшие очень аппетитно сицилийские лимоны, которых было ровно двести штук. Лимоны осмотрели, просветили рентгеном, несколько штук взяли на токсикологическую экспертизу, но никакого подвоха не обнаружили.
Увы, оценить их на вкус Вячеславу Кострову было не суждено. Когда дверь его камеры открыли, чтобы внести подарок из солнечной Италии, тело бывшего мэра, депутата областной думы и хозяина крупной строительной корпорации безвольно висело на вбитом в стену штыре, поддерживавшем какую-то трубу. Он сделал прочную петлю из своей футболки, что в стенах этого изолятора иногда случалось, а вот как этому довольно грузному человеку удалось взобраться по тонкой проржавевшей трубе на более чем трехметровую высоту, экспертам оставалось только предполагать.
Следующим сюжетом в сводке криминальных новостей на канале НТВ в тот день был репортаж из Палермо о скоропостижной смерти заместителя главы парламента Сицилии Витторио Дзанутто, произошедшей за полчаса до начала очередного заседания комиссии по строительству моста через Мессинский пролив. Всего несколько минут назад он выглядел абсолютно здоровым, а в последний день своей жизни не употреблял ничего, кроме минеральной воды и миндальных орешков, которые очень любил.
Сицилийское телевидение показало также кадры пожара на одной из бензоколонок на востоке острова, произошедшего из-за того, что сработало взрывное устройство в подъехавшем на заправку «Ламборджини» темно-синего цвета. Автомобиль сгорел полностью, а личности его водителя и пассажира идентифицировать сразу не удалось…
То же обстоятельство, что в течение этой богатой трагическими событиями недели похороны безвременно ушедших из жизни сыновей и супругов прошли сразу в нескольких сицилийских семьях, оказалось замеченным только владельцами ритуальных контор и католическими священниками…
10
— Он с самого начала знал, кто я такая, — говорила Кристина отцу за семейным ужином с бутылкой «Кьянти». Впрочем, вино пил только отец. Сама Кристина едва пригубила рюмку и отставила ее в сторону. — Костров год назад в составе делегации депутатов Славгородской областной думы ездил на Сицилию и познакомился кое с кем из влиятельных людей на острове. Контакты на почве взаимных интересов продолжились и после визита. Так что он был в курсе и планов строительства моста как профессиональный мостостроитель и моей семейной жизни как человек, мечтавший занять твое место.
Убийство Фрэнки было частью его дьявольского плана. Так получилось, что его друзьями на Сицилии стали враги семьи Канталетти, которые хотели оттеснить дона Рикардо от строительных контрактов. Естественно, если бы проект Фрэнки получил одобрение, это сделать было бы практически невозможно. Но устроив катастрофу, они еще попытались запугать и меня. Мол, если с моим мужем случилось такое, то мало ли что может случиться и с находящимся в тюрьме отцом.
Продолжение следует.
