Случается, занесет судьба в дом, где живут два пожилых человека — муж и жена, живут, поддерживая друг друга
в горе и радости, и так светло, так благостно становится на душе от этой встречи, что потом эта благость не один еще день и светит, и греет.
— Я замуж-то поздно вышла, в тридцать шесть лет, — говорит мне хозяйка Антонина Дмитриевна.
— Почему так поздно? Женихов не было? — шучу я.
А она вполне серьезно отвечает:
— Почему не было? Были. Но я судьбу свою ждала…
Вот об этой самой «судьбе», о хозяине дома Михаиле Григорьевиче Кошкине и будет мой сегодняшний рассказ.
«КОММУНИСТ
ХРЕНОВ…»
Именно эта фраза не менее десятка раз прозвучала из уст Михаила Григорьевича, когда он рассказывал о своем отце. До революции отец, Григорий Иванович, работал в Питере приказчиком. Там и невесту высмотрел. Мария Ильинична была по линии отца финкой, имела по тем временам хорошее образование и работала гувернанткой в богатом доме.
Когда грянула революция, Григорий Иванович поддержал большевиков и стал в ней активно участвовать. Поскольку родом он был из Пошехонского уезда, то сюда и был направлен помогать устанавливать советскую власть. Привез сюда и невесту, видную, статную, с косой до пояса. Сбежавшаяся на смотрины многочисленная родня твердила ему:
— Гриша, Гриша, не отпускай эту невесту!
Так Мария Ильинична и осталась в деревне, родила Григорию двух дочек и двоих сыновей, один из которых, Иван, погиб в 1944 году под Ленинградом.
Отцу семьей заниматься было некогда, он носился по району, участвовал в раскулачивании, даже родную тетку не пощадил.
— Он раньше не пил, мать не пошла бы замуж за пьяницу, а связался с коммунистами и стал пить, матери ни в чем не помогал, она сама пахала, а он топора насадить не умел. Правда, воевал и в Финскую, и в Отечественную, и потом с Японией…
Выжить семье помогла сестра матери Дарья, которая работала в Москве и была там в какой-то большой должности. Каждый месяц она высылала по сорок рублей денег и одежду.
А отец так и сгинул безвестно, семья даже не знала, где его могила.
С ЗАНОЗОЙ
ПОД СЕРДЦЕМ
Детство самого Михаила Григорьевича было трудным, как и у большинства мальчишек его поколения, но была в нем всю жизнь (и осталась!) неудержимая тяга к знаниям. Читать научился самостоятельно по газетам, наклеенным на потолке. Учительница Мария Алексеевна Поройкова, человек в районе очень авторитетный, награжденная орденом Ленина, отмечала смышленого паренька, да и как было не отмечать, если он еще до пятого класса всю школьную библиотеку перечитал и даже две толстенные книги «История государства Российского».
Собрался поступать в ремесленное училище, но справки на получение паспорта не дали, поставили условие — отработать год на строительстве дороги Вологда – Пречистое. Отработал, паспорт получил и поступил в Рыбинске в ремесленное училище, которое окончил с почетной грамотой Министерства трудовых резервов.
Слесарь-инструментальщик пятого разряда, он был направлен на работу в Омск на Сибзавод. Все та же жажда постижения нового привела его там на курсы в аэроклуб, где он получил специальность авиационного механика. А дальше — армия, призвали служить в авиацию, их полк стоял в Австрии. Служил пять с половиной лет, умудрился во время службы с отличием окончить восемь классов.
Однажды приснился ему странный сон, он увидел себя во сне старшиной, и сон оказался пророческим. Как-то, выступая на комсомольском собрании, он решил проявить бдительность и рассказал о том, что секретные документы, которые поступают к ним на утилизацию, просто-напросто вывозятся на свалку. Он и предположить тогда не мог, что кто-то за это получит по шапке, а для него самого его выступление будет иметь печальные последствия.
Михаил Григорьевич уже демобилизовался и от рыбзавода
уехал в Ленинград на курсы повышения квалификации, был там старостой группы, когда однажды получил повестку в суд. Его обвиняли в том, что в армии, будучи старшиной, он растратил двести сорок рублей. Он твердо знал, что ни в чем не виноват, но только потом понял, что это эхо того армейского выступления. Военным трибуналом войсковой части 49721 он был осужден на пять лет без поражения прав и отправлен на поселение в Коми. Вышел по амнистии в 1957 году, но это несправедливое осуждение всю жизнь занозой сидит у него под сердцем.
Еще работая там, в Княжпогосте на катере, он познакомился с красавицей Галиной и взял ее в жены. Вернулся домой. Территория, где стоял их родительский дом, попала в зону затопления Рыбинским водохранилищем, и он получил положенную компенсацию, которая частично покрыла расходы по перевозке дома в Пошехонье. Здесь родились два их сына, но жизнь с Галиной не складывалась, она оказалась плохой матерью и никакой хозяйкой, к тому же все чаще и чаще начала прикладываться к рюмке. После развода Галина
уехала в Бердянск к сестре и увезла детей. Это было печальнее всего, на уговоры оставить хотя бы младшего, она никак не согласилась.
К тому времени Михаил Григорьевич работал на маслозаводе, и там он встретил Тоню. Она была активной участницей художественной самодеятельности, пела на сцене дома культуры песни из репертуара Людмилы Зыкиной, а он был гармонист, всю жизнь тянулся к музыке, в зрелом уже возрасте пошел учиться в музыкальную школу и окончил ее. Конечно, родители Антонины Дмитриевны не очень одобряли выбор дочери, но она уже поняла, что он ее судьба. Вышла замуж, родила дочку Олю. А спустя какое-то время с Галиной случилась беда, ее не стало, и Михаил Григорьевич привез сыновей к себе. Так их семья стала многодетной.
Я спросила Антонину Дмитриевну:
— Матерью или мачехой вы стали детям?
— Конечно, матерью, когда решали что-то купить Юре или Оле, я всегда решала в пользу Юры, потому что он был старше…
И СЕГОДНЯ НА ПОСТУ
О трудовой биографии Михаила Григорьевича надо писать отдельную статью, настолько она насыщенна и многогранна. Работал три года мотористом-водителем на мотоботе. А в 1971 году ему предложили очно учиться в механико-технологическом техникуме в Угличе. Оторвался от семьи на три года и окончил техникум в Угличе на хорошие и отличные оценки, получил специальность «Техник-механик». С упоением рассказывал мне Михаил Григорьевич о том, как активно он участвовал в строительстве нового маслозавода, как уходил на работу в шесть утра и возвращался домой только к десяти, как болел душой за оборудование, которое тогда в большом количестве поступало на завод. Там он стоял в очереди на новую квартиру, но однажды его вызвали в райисполком и попросили помочь поднять хлебозавод, который тогда пребывал в плачевном состоянии. Он напомнил об очереди на квартиру, ему пообещали очередь сохранить. Михаил Григорьевич согласился, возглавил хлебозавод, а начальство свое обещание не сдержало, так и живет он до сих пор в доме, которому больше века.
Уходил на пенсию в 1989 году уже с льнозавода, где помогал переводить котельную с угля на мазут и газ. Хотя «уходил», это сказано неправильно, потому что Михаил Григорьевич работает и по сей день, хотя ему уже 85 лет. Его вызывают в АТП и горпо, если случаются какие-то проблемы по его специальности, потому что сейчас человека с такими золотыми руками и такого безотказного отыскать не так-то просто. В любой мороз по первому звонку он садится на мотоцикл, берет инструмент — и уже можно не сомневаться, что все будет отлажено.
В свободное время по-прежнему много читает. Я и увидела его впервые на юбилее библиотеки, где его чествовали как одного из самых активных читателей.
Показал мне Михаил Григорьевич и имеющуюся у него современную технику: фотоаппарат, компьютер, принтер и сканер. Все работает. Говорит, что это заслуга сына Юрия, который сам всем этим увлечен. Похвастался внучками, которые в этом году более чем успешно окончили школу и поступили в Демидовский университет. И только на прощание сказал о боли, которая терзает отцовское сердце, — это судьба старшего сына Сергея, который служил на Семипалатинском полигоне и после этого вся его жизнь — больница.
Наш разговор затянулся на несколько часов, Михаил Григорьевич провожал меня до самой машины, и чувствовалось, что он не успел рассказать и половину того, что вместила его большая и интересная жизнь, о которой хоть роман пиши.
На снимке: супруги Кошкины.
Фото автора.
