Тайная возлюбленная политика готова даже лично выкопать могилу Немцова. 33-летняя Екатерина Ифтоди заявила о себе сразу после убийства Бориса Немцова. С февраля 2015 года она изо всех сил пытается доказать, что ее ребенок (мальчику скоро исполнится 2 годика) — сын известного политика, и так же, как и другие дети, имеет право на фамилию и наследство своего отца. Судебные тяжбы пока ни к чему конкретному не привели. Из-за этого процесса законные дети не могут вступить в права наследования. В юридических коллизиях этой истории разбирался репортер «МК».
Ифтоди очень хорошо помнит день, когда познакомилась с Немцовым.
— Было это 5 мая 2013 года. Мы всей семьей отмечали день рождения моего младшего брата в ресторане. А Боря сидел за соседним столиком, мы обменялись телефонами. Сначала просто переписывались, потом встретились и у нас очень быстро завязались отношения. Я прекрасно знала про его женщин. Но была страсть и страсть взаимная. В результате этой этой любви у нас родился сын.
Мальчик родился 7 апреля 2014 года, за 10 месяцев до трагедии на Большом Москворецком мосту.
— Мы договорились, что он признает отцовство, когда Боречке исполнится годик, но Борис не дожил до этого дня, — утверждает Ифтоди. — Виделись мы не часто, но по смс общались буквально каждый день. Я посылала ему фото, рассказывала, как Боречка поспал, что кушал. Его всегда это интересовало. В суде мне пришлось показать эту переписку, хотя мне морально тяжело было афишировать личные чувства. Если родственники не верят, что Боречка — сын Немцова, то тем более нет ничего проще, как провести анализ и все! Для этого от них нужен всего-лишь один волосок. Если правосудие мне откажет, то я сама выкопаю могилу Бориса и добуду образцы ДНК. Знаю, что это по мнению многих, не самый порядочный шаг. Но Боря бы меня не осудил.
«Суд отказал в удовлетворении ходатайства об изъятии у других детей Немцова образцов ДНК и проведении экспертизы», — объясняет адвокат Екатерины Владислав Поликаркин. — Так же нам отказывают запросить образцы ДНК Бориса, которые есть в уголовном деле о его гибели».
Единственный раз в жизни Катя видела клан Немцовых на похоронах Бориса. Она вместе со всеми стояла у гроба:
— Мне помог пройти сын Бори Антон. Сразу после того, что случилось на мосту, мы с ним списались в соцсетях, обменялись телефонами. Но Антон знал обо мне и до гибели отца. Он хороший парень, и говорил, что хочет познакомится с братиком. Даже писал, что хочет заменить ему отца. Но, видимо, под влиянием семьи он прекратил со мной общение. И вообще сменил номер.
Напомним, что по различным оценкам наследство Немцова составляет около миллиарда долларов. Прямых наследников на сегодняшний день пятеро — мать политика Дина Яковлевна, и четверо детей — Жанна, Антон, Дина и Соня. Все они не могут вступить в свои права, так как против них уже год длится суд, по заявлению Екатерины Ифтоди.
На днях к делу подключился известный адвокат Александр Карабанов: «Судебный процесс явно затянут. Если бы речь шла не о наследнике известного политика, то скорее всего все решилось бы давно и просто: служители Фемиды имеют право принудить прямых наследников пройти экспертизу ДНК. Но обойтись можно и без них — в уголовном деле о гибели Бориса Немцова есть ДНК-анализ образцов его крови. Достаточно просто запросить их и сравнить с ДНК мальчика. Мировой судебной практике известны случаи, когда отцовство приходилось устанавливать после смерти. Например, дети известного шахматиста Бобби Фишера добились эксгумации, чтобы взять образцы ДНК отца. Речь тогда шла о наследстве в 3 миллиона долларов. В самое ближайшее время мы намерены провести портретную экспертизу».
Дина КАРПИЦКАЯ, «Московский комсомолец».
