Вы можете быть атеистом (к чему я совершенно равнодушен). Можете не любить Путина (в чем я с вами солидарен). Но это, к сожалению, не значит, что в ваших головах совсем-совсем нет вредоносных скреп. Есть одна такая «скрепа», которая имеется у многих. Ее суть проста: если что-то запретить, то можно добиться великого прогресса», — пишет публицист Егор Седов в Facebook.

«К чему все это? А вот есть такой очень хороший и очень уважаемый телеграм-канал. Который пишет совершенно верные вещи насчет пенсионной реформы, военных авантюр и всего подобного. Но тут случилось странное: хотят вернуть ночную продажу пива. И канал разразился довольно гневной репликой.

Конечно, повод гневаться есть. Но только один: в том, что это даже не полумера, а десятая часть меры. Надо не только ночную продажу пива возвращать, а отменять к собачьим чертям все ограничения. Возвращать баночки в ларьки. Освобождать из-под ареста в магазинах сигареты, прекратить эту клоунаду с якобы полуподпольной продажей. А главное — требовать, чтобы гнали в три шеи любого чинушу, который вдруг ни с того ни с чего начинает сильно заботиться то о нашем здоровье, то о нашем моральном облике.

Как-то избирательно они заботятся, не находите? К примеру, сколько молодых людей получило в тюрьмах туберкулез и другие расстройства здоровья? Это их волнует? Никак нет. А вот курение — волнует. И алкоголь — волнует. Или, к примеру, в армии служить — с 18-ти. А алкоголь покупать наши чинуши требуют (пока еще только требуют) — с 21-го. Правда, интересно?

А может, корни «заботы» совсем не в беспокойстве о здоровье молодежи? Может, дело в том, что курильщик — негодный донор органов? Разные подозрения появляются из-за этой самой избирательности. Скажете — народ сопьется? Да ничего подобного: народ — он не глупее вас, сторонники запретительства. А, пожалуй, и поумнее. И если сейчас люди действительно стали меньше пить, то дело-то совсем не в запретах. Просто число потомственных горожан (буржуа) естественным образом выросло. А горожанин — это многочисленные интересы, и алкоголь — далеко не на первых местах.

Что до «пивасика», то поделюсь своими наблюдениями. В начале «нулевых», когда ограничения еще только обсуждались (а ларьки с пивом и энергетиками были повсеместно), одну из станций питерского метро облюбовали неформальские компании. Разумеется, пиво пили — сидя на ограждении. И что? И ничего. Никаких драк и прочих нарушений не было. Почему? А потому что все это было под наблюдением ментов. Которым было пофиг распитие пива, а вот какие-то правонарушения — совсем не пофиг. И все стороны об этом отлично знали. Но вот пришла пора первых ограничений. Пить пиво у метро стало невозможно. Компании перебазировались в дальний сквер. И вот тут начались и драки, и разборки. Менты — далеко, никто не наблюдает — вперед!

И чтобы два раза не вставать — совсем уж болезненная тема, из-за которой в меня сейчас полетят кирпичи. Ну да и ладно, пусть себе летят.

Иногда в либеральных питерских блогах встречаешь сетования: «Ах, какие же ужасные эти разноцветные объявления — реклама проституток! Вот как бы это запретить!». Да, дорогие, у нас в городе, видимо, других проблем нет. Никто не устраивает безумных разгонов митингов. Никто не рискует свариться в кипятке из-за прорыва очередной трубы… Так, что ли?! Или совсем не так!

Хотя некоторых проблем и в самом деле нет — но они непременно появятся. Особенно — у дорогих дам, сетующих на объявления (у всех не сетующих — тоже). Сейчас вы входите в подъезды, почти не оглядываясь по сторонам. Спокойненько так… А вот если не будет объявлений и самих секс-услуг, вам придется вспомнить про то, что значит оглядываться. Придется непременно. Вам нужны ТАКОЙ моральный облик и ТАКАЯ красота города без объявлений? Подумайте…

Помните: запретительство — это оружие исторически обреченных. Вроде нынешнего депутата ГД, прежнего главсанитара РФ Онищенко. Вот он теперь с подростковой мастурбацией намерен бороться. Как будто в этом есть какой-то вред. Вред он наносит сам: его аудитория — не ухмыляющаяся над «инициативой» просвещенная публика из ФБ, а невежественные мамашки (никакого другого термина они не заслуживают), прислушивающиеся к любой околонауной мути и подверженные моральной панике — считающие, что страшные опасности в современном мире грозят из-под каждого куста.

И наша задача, как я ее представляю, — борьба с запретительством. А не разговоры вроде «да, я против аннексии — но вот запрет такой-то и такой-то я одобряю». Аннексии, «скрепы», запретительство — это неотъемлемые части одной политики и одной идеологии. Рухнет одно — посыплется и другое».