Во время одной из телевизионных передач, когда показывали встречу Михаила Зурабова с президентом, бабка Валя сидела и ликовала.
Ей казалось нестрашным грядущее прибавление цен на свет и газ, потому что есть в государстве такой человек, который будто заранее все это знает и о пенсионерах спешит позаботиться. Государство отнимает, а он тут же дает. «Божий человек, — думала бабка Валя, глядя на экран, — вроде как президент ему и прибавлять не велит, уж очень строго с ним разговаривает, а он нисколечко будто президента и не боится и отвечает, что все равно прибавит в феврале 6 процентов, а в апреле даже 12, потому что денег в фонде столько, что их девать некуда». После передачи, нацепив на нос очки и вооружившись счетами, которые для этого случая всегда висят за печкой на гвоздике, бабка Валя начала подсчитывать, какая у нее будет пенсия и на что она эту прибавку потратит. Получилось, что при ее пенсии в 1536 рублей прибавка составит 92 рубля 16 копеек, а в целом пенсия перевалит за 1600 рублей. — Куплю-ка я на эту прибавку деду подарок на 23 февраля, рубашку, пусть порадуется старый, да заодно попросит у Господа здоровья государственному человеку Михаилу Зурабову. Зная, что пенсию она получает в числе первых, бабушка Валя то и дело выбегала на крыльцо посмотреть, не несет ли почтальон пенсию. Когда увидела перед собой ведомость, удивилась. первая мысль была: видно, пересчитать не успели, много ведь нас. На ее удивленный вопрос почтальонка Люба сказала, что пенсия прибавлена… на 30 рублей. Не выказав своего разочарования, бабка Валя тут же всю прибавку и потратила, купив у почтальонки пачку порошка, чтобы было чем деду старую рубашку постирать, и три куска душистого мыла, чтобы в баню ходить не тужить. А когда почтальонка ушла, бабка Валя опять достала счеты. Чикала так и сяк, умножала, делила, но обещанных 6 процентов никак не получалось, прибавка не дотягивала даже до двух. Перед сном вместо обычной молитвы, она костерила на чем свет стоит этого «государственного человека». — Омманул, лешой! Ведь знала, что омманет, а поверила — вот старая дура! Да возьми их лихоманка со своей прибавкой, уже не смешили бы людей, прибавили бы все в апреле. И вдруг бабку Валю будто током пронзило. А президент-то, интересно, знал про эти тридцать рублей? Наверное, не знал, а то разве стал бы перед народом позориться? Или знал? Пожалуй, знал, потому что уж больно печальный сидел и все глаза вниз опускал, будто стеснялся смотреть в камеру.
