Здравствуйте, дорогая редакция «Золотого кольца»! Я вашу газету выписываю десять лет, она нам очень нравится, особенно «Околесица», — пишет Валентина Николаевна СТУЛОВА из поселка Урдома Тутаевского района. — Ее мы читаем тремя семьями. Очень многие песни вспоминаются, и большое спасибо вам за то, что возвращаете их. Я сама тоже знаю много песен и давно хотела вам написать, но все смелости не хватало.
И вот наконец-то решилась. Посылаю вам очень старую песню, которую слышала, когда была маленькая. А сейчас мне уже 62 года. Эту песню пел дядя моей мамы, он служил охранником в Смольном, был рядом с Лениным, когда тот выступал с броневика. Вернувшись домой, он приходил в школу и рассказывал про Ленина. Нам, деревенским ребятишкам, все было интересно, но мы были запуганы, всего боялись. А песня называется РАССТРЕЛ КОММУНАРА В камере тесной, сырой и холодной Спит на соломе сырой Приговоренный к расстрелу и казни Наш коммунар молодой. Был он солдат на все руки от скуки, В бой всегда шел впереди. Красненький орден за храбрость и муки Честно носил на груди. Щелкнул замок, и темница открылась, Слышен был голос: «Вставай! Батюшка ждет уж тебя приобщаться. На вот белье, одевай!» Взял он белье, от попа отказался, Поп пришел душу спасать. Сам же, подлец, расписался спокойно, Чтобы его расстрелять. Зимняя ночь далека до рассвета — В летней одежде дрожал… Наголо шашки, полвзвода винтовок — Строгий конвой провожал. Следом в карете на серой лошадке Поп ехал с жирным лицом. С ним генерал, с ним и прапорщик юный С детским наивным лицом. Вот уж виднеется яма позорная, Сердце бедняги стучит. Смерть неизбежная, черная, страшная Там возле ямы стоит. Встал он к столбу, и глаза поднял кверху. Страшный прочли приговор И приступили к позорному делу — Щелкнул немецкий затвор. Грянули залпы — и тело упало В яму, как скошенный сноп… Слезы текли по лицу генерала, Только доволен был поп. На другой день после казни позорной Царская милость пришла… Но было поздно, солдат был расстрелян. Милость ему не нужна. Вот теперь и я приму участие в «Околесице», — продолжает Валентина Николаевна. — Живу я в поселке Урдома. Когда работал наш льнозавод, хоть работа была и грязная, но сколько народу на нем работало, все старались, завод берегли. А теперь наш поселок пустили на вымирание. Завод разрушили, остались только стены да крыша. Ведь можно было бы его под чего-нибудь приспособить? Но все брошено, разбито. Дорогие читатели, ждем от вас старых новых песен!
