В этом на своем опыте убедился Анатолий Егорович Миронов из мышкинской деревни Ладыгино. 45 лет он пас коров в здешнем колхозе им. Ульянова, узнавая время по солнцу и напевая свою любимую песню про Ежика. Пас не в раздольных лугах да полях, а гонял стадо в дремучий Грибанихский лес, который за эти годы стал для него любимым заповедным миром.
НА ПЛОТАХ Полетели на землю белые снежинки, перестали щелкать на пастбищах пастушьи кнуты. Миронов свой последний кнут хранит на память в чулане. Уже несколько лет не бывал он и в Грибанихском лесу. Много забот по домашнему хозяйству, да и у жены Екатерины Ивановны здоровье стало сдавать. Там, в лесу, знакома ему каждая лужайка, каждое приметное дерево. Ведь в лесу, только другом, вологодском, подростком в годы войны он и работать начал. Сначала на лесозаготовках пилил строевые сосны лучковой пилой. Потом гонял из них плоты по Шексне, по каналам Мариинской системы до Череповца. Плоты вязали из бревен в несколько слоев. Десять-двенадцать таких плотов соединяли в караван, называемый ходкой. На первом стояла кабинка с земляной насыпью для костра. Тянул ходку маломощный паровой буксиришко. И плыли дни, и распахивались берега. На воде, вдали от людей, никакой опасности. А к берегу пристанешь — смотри в оба: могут украсть, зацепить багром бревно-другое. Раз даже весь месячный хлебный запас с плота утащили. Если шантрапа с берега начнет камнями для потехи швырять — прячься в кабинку. Нравились ему очень такие путешествия. Но парнишка рос, надо было подыскивать работу поосновательней. На паровом колеснике приплыл он с матерью в Мышкин. Родственники помогли устроиться в колхоз. Сначала пас овец, а поднаторел — и коров доверили. Да так и остался в коровьем царстве на всю жизнь. На короткое время, правда, переводили его на работу в полеводческую бригаду, но потом снова брался за кнут. В 70 — 80-х годах имя Миронова, одного из лучших пастухов, славилось в Мышкинском районе. Входил он в победители разных соцсоревнований. Сейчас подобных мастеров, пожалуй, уже не осталось в глубинке. Старые или на пенсии, или умерли. Пастьбой в основном занимаются люди пришлые, случайные, нанимаются на год-другой, а затем спешат заполучить более престижную работу. ГРИБАНИХСКИЙ ЛЕС Угодья колхоза им. Ульянова рядом, у Мышкина. В прежние годы это было лучшее хозяйство района, где собирали по 30 — 35 центнеров зерновых с гектара. Хорошо шли дела и в животноводстве. Правда, с сенокосами здесь туговато. Поэтому коров пасли в лесу. Да и там-то еще строго отводили участки, запретные места — огораживали. По названию уже можно догадаться, что в нем много грибов, даже деревушка есть такая — Грибаниха. Густой, болотистый, протянулся он на десятки километров в Некоузский район. Пойдет неопытный грибник — и заблудится. Однажды случилось такое с покойным прокурором Фокиным. Вся местная власть всполошилась, поехали на машинах, стреляли из ружей — нашелся заблудившийся прокурор ночью. А где-то у Флоровского, как считает местный житель Юрий Груздев, есть между болот даже аномальное место, где и компас действовать перестает. — Человек заблудится, — говорил Миронов. — А корова — никогда, она и человека выведет. В густом кустарнике между березками да осинками на коне не разгонишься. Поэтому все эти годы в отличие от многих сотоварищей по ремеслу Анатолий Егорович работал пешком или, как он говорит, на своих ноженьках. А выгоняли скотину в пятидесятые в четыре утра, потом стали в пять. Теперь выгоняют позднее. Были у него в Грибанихском лесу свои заповедные грибные места, собирал он там полезные травы. Много приходилось бегом бегать — теперь все это возвращается здоровьем. Иные механизаторы, его ровесники, уже умерли. А он бодр, хотя ему уже далеко за 70. ПРОСЬБА ЛОСИХИ В лесу можно встретиться с лосем, кабаном, волком. Медведя за все годы работы лишь один раз, да и то издали, видел Миронов. Пасли стадо они, как правило, вдвоем с напарником. Только как-то вышли на полянку покормиться — передняя корова остановилась. С другой стороны поляны стоит лосиха. Только что отелилась, определил Миронов. Рядом маленький лосенок. Вдруг мама его двинулась к передней корове. Пастух испугался. Знал, какие эти звери сильные. Копытом могут небольшое дерево перебить. Раненая или защищающая свое потомство лосиха опасна для человека. Искалечит корову — потом отвечай. Но лесная мама шла медленно. Подойдя к передней корове, она каким-то особым движением коснулась губами ее морды и мирно отошла. Все стадо медлило, ожидая, пока лосиха не увела лосенка. Только после этого двинулись. Миронов убежден, что лосиха попросила коров не пугать детеныша. В том, что у больших мудрых животных существует свой язык, он и позднее не раз убеждался. Так и уточнил: «Произошел между ними какой-то разговор — поняли друг друга». ДИКИЙ ТЕЛЕНОК В стаде не все коровы одинаковы. Есть такие, что любят показать свой характер или по каким-то причинам побыть в одиночестве. Убежит такая корова в лес и пасется там одна на приволье, а через несколько часов, нагулявшись, возвращается. Но однажды рогатая Баронка пропала на целую неделю. Потерять кормилицу — для пастуха по колхозным масштабам ЧП. Председатель стал требовать с Миронова, чтоб взамен Баронки он привел на колхозный двор свою корову. Но Миронов все искал. И на восьмой день у Грибанихи пропажа нашлась. Сама вышла к стаду — а рядом прыгал крепкий теленочек. Почему-то Баронка решила отелиться в лесу. Как ни звала она своего сыночка к сородичам — теленок убегал. Людей еще не видел, боялся их. «Дикий теленок, — говорит Миронов. — Пришлось его веревкой ловить». Он мамашу выдаивал, и в доярках все восемь дней родильного отпуска она не нуждалась. За годы своего пастушества Миронов не потерял ни одной коровы. Хотя всякие неожиданности случались. Однажды забрела его подопечная в речку Вороновку, завязла и стала тонуть. Едва успели с напарником вытащить веревкой. То попытается иная, наевшаяся травы толстушка между деревьями пройти — и застрянет. Брюхо не пускает. Приходится ее проталкивать, отгибая деревце на сторону. А однажды произошел из ряда вон выходящий случай, который и теперь Анатолий Егорович не может объяснить: — Стадо залегло в поле. Стал подымать — все 119 встали, а 120-я лежит. Гляжу — а у нее головы нет! Подбежали. Видим: голова под туловище подогнулась и шея не разгибается. Поэтому и встать не может. Так легла неловко — в какую-то канавку. Схватили с напарником за рога, выправили голову. Еще бы минуты две — и задохнулась. Поднялась, пошла, как все. НАХАЛЬНЫЕ КАБАНЫ К разным животным корова относится по-разному. Собаку, помощницу пастуха, слушается. Хорошая собака может и завернуть убегающую корову. Кошка шмыгает в хлеву во время дойки — буренка недовольно фыркает. Не любит, считает за приживалку: только молока ей подавай. Грибанихский лес — излюбленное место кабанов, где залегают они в ельниках. К дикому вепрю стадо относится всегда с напряжением. Свинья она и есть свинья. Бредут себе не торопясь буренушки по лесу, вдруг выбегает большая стая кабанов — и прямо к коровам. Лень обойти — уступайте им дорогу. Вошли в стадо, впереди секач, сзади молоденькие хрю-хрю. Коровы остановились, пропустили нахалов. Миронов вслед им несколько раз кнутом выстрелил, чтобы проваливали поскорее. Такого еще не было, обычно за кустами вокруг стада отирались. Наверное, в деревню, на огороды, торопятся молодой картошкой похрустеть. Сама не своя становится кормилица, когда зачует волка. Тут и у безобидного животного просыпается агрессивность. Обороняясь от серого, стадо становится в круг и наставляет рога на плотоядного хищника. Волки, один или два, не решаются атаковать. Знают, что несдобровать. Говорил Миронов, что в критическую минуту может и пастух войти в коровий круг. Корова, по его мнению, пастуха всегда защитит и в обиду не даст. ПО СОЛНЫШКУ ХОДИЛ Строго раньше относились и к лесам, и к пастбищам. Раз приехала комиссия проверять, не портит ли стадо лес. Увидел лесничий, что копыта крупного рогатого скота ступают между молоденьких елочек. Стал выговаривать Миронову, что коровы лесопосадки губят. Анатолий Егорович целую речь, как на партсобрании, в защиту своих подопечных сказал: — Коровушка не будет кушать ни елку, ни сосну. Она траву вокруг выест — елка от этого только лучше расти станет. Пользу приносит. Я сроду не курил. Тридцать лет пасу — и ни одного окурка в лесу не бросил. Утка гнездо совьет — я всегда обхожу и коров обвожу. Мы лес охраняем… Выслушал его доводы строгий служащий внимательно, а в итоге даже поблагодарил за заботу о лесе. — В лесу какая благодать была! — вспоминает мечтательно мой собеседник. — По солнышку первые годы ходил, часов не на что было купить. Какие деньги в колхозе? Время узнавал по своей тени. Измеришь ее шагами: три — значит девять часов. Полтора шага — 12, полдень. В сыром Грибанихском лесу много змей. Сам видел — выползают на дорогу, греются на последнем осеннем солнце. Или на горелом пне, как резиновый клубок, лежат. «Бывает, заснешь на траве, — говорит Миронов. — Проснешься, а змея рядом, тоже спит. Ты ее не трогай — и она тебя не тронет. Змея никогда первой не нападает». Давно уже не гоняют колхозное стадо в Грибанихский лес. В том его краю, где пастушил Миронов, все дороги заросли травой и осокой выше человеческого роста. Почти перестали там и косить. Поэтому и грибов в этих местах не стало, одичал, помрачнел лес, лишившись чистых полянок и троп. Поблукаешь, как в джунглях, да скорее выйдешь на едва приметную дорогу, заросшую болотными незабудками. ПЕСНЯ ПРО ЕЖИКА Кнут — главный инструмент. Прежде плели его изо льна, теперь — из приводных резиновых ремней. У кнута свой язык. Надо уметь и коров к этому языку приучить. У настоящего пастуха все по ранжиру. Бросится какая-нибудь рогуля в сторону — хлопнешь три раза. Это значит: «Назад, дорогая!» Она и поворачивает. Можно вместо кнута и рожком пользоваться: у того свои сигналы. Долог день пастуший. Как тут без песни? Есть такая любимая песня и у Миронова. Про Ежика. Услышал ее еще в детстве и с тех пор все годы работы пел. Длинная. Про то, как в бескрайних степях Украины ехал красный отряд и командир в одном хуторке небольшом подобрал щуплого мальчишку. Его стали называть Ежиком. И вот отряд попал в окружение, а мальчишка, прорвавшись к своим, привел подкрепление и спас бойцов. «С виду ты ежик, а сердцем — орел!» — такими словами красного командира и заканчивается эта песня. Анатолий Егорович продекламировал мне эту балладу, а потом с чувством спел первый куплет. Давний подписчик нашего «Золотого кольца», собирается он послать ее на конкурс «Песни нашего двора». И я подумал, что сам пастух, маленький, быстрый, чем-то похож на героя своей любимой песни. Поистине орлиный нужен глаз да и сердце, чтобы так вникать в природу и любить ее. Жаль, что такие специалисты теперь редки. В самом сельхозкооперативе им. Ульянова у него не осталось учеников. Потому что и молочного стада теперь здесь нет. Хозяйство, еще в семидесятых гремевшее по области, да и в восьмидесятых бывшее на хорошем счету, в последнее десятилетие пришло в полный упадок. Коров пустили под нож. Будущее здесь очень неопределенно. Кто винит последних руководителей, кто — новую политику. В самом Ладыгине даже у частников осталось всего три коровы. И только кнут, хранящийся в чулане, да подернутый осенним туманом Грибанихский лес напоминают о прошлом.
