Десять лет назад слово «муниципалитет» для ярославцев значило не больше чем «мотоциклет» — треск один и никакого толку. В ту пору так решили обозвать свое собрание городские депутаты. На уровне области сходку народных избранников окрестили думой, а в городе во избежание путаницы — муниципалитетом.
Про это и написала наша газета 12 марта 1994 года: «Муниципалитетов у нас еще не было. Ни до революции, ни после. Первое в истории Ярославля заседание этого органа представительной власти состоялось 10 марта в малом зале мэрии Ярославля. Из 22 депутатских мест в результате выборов 27 февраля заполненными оказались лишь 15, но и этого хватило для рабочего состояния…» Работы в начале 90-х оказалось под завязку. От разбитого фонаря во дворе до проблем выживаемости таких предприятий, как шинный и моторный заводы. Муниципалы с головой окунулись в гущу событий. Слово-то какое, скажешь погромче: «Муниципал!» — и слышится кандальный звон, бряцание вериг раздается. И чего туда люди рвались и рвутся, чего спешат взвалить себе на плечи ярмо неподъемное? Ведь за десять лет проблем не убавилось. Прогнившую коммуналку сколько ни латай — трубы рвутся, крыши текут, аварийное жилье становится все больше аварийным. Дороги в городе стра-а-ашные! Любая иномарка, если бы она могла говорить, взмолилась бы о пощаде и попросилась бы лучше на свалку. В ухабы Большой Октябрьской удачно вписывается только трактор «Беларусь» или азиатская арба, снабженная волами. Шаг от центра — и начинается Бурятия. Цивилизованный ландшафт сменяется диким пространством Брагина или поселка «Резинотехники». Так и жди, что мимо со свистом и топотом, чавкая и швыряясь вязкой грязью из-под копыт, промчится табун лошадей. Возможно, даже верблюдов. Внешность тамошних жителей все чаще дает повод думать о юртах. Девятиэтажки в степном интерьере напоминают идолов острова Пасхи. Громадные каменные истуканы при въезде в Ярославль исключают любой намек на связь с одушевленным миром. С наступлением сумерек в окрестностях разворачивается действие языческое, логичному объяснению не поддающееся. Аборигены от мала до велика впадают в алкогольный транс. Только драные собаки бегают без початой бутылки пива. Остальное все, что движется, снабжено священным сосудом из темного стекла продолговатой формы с горлышком. Через него пахучая жидкость заполняет организм. Позже за-хмелевший субъект может опорожниться у любого угла. Запросто расписаться струей хоть на опорном пункте охраны общественного порядка. Или обделать постамент с бюстом героя. Цвет и запах жидкости в процессе переливания не меняется. Такова особенность местных напитков, положенная на свое-образное устройство местных внутренних органов. На возмущенный вопль — дескать, как не стыдно, разве можно так! — в ответ звучит: «На моем месте так поступил бы каждый». В темное время суток совершаются жертвоприношения. Преступлениями они числятся только в милицейских сводках. Один взгляд на перекопские корпуса наводит на мысль о пустячной цене человеческой жизни. На бытовом уровне среди «бурятов» кровопролитие считается рядовым обрядом. Кого-то режут на кухне во время попойки, кого-то — у родного подъезда. Насилуют с той же частотой, в тех же обыденных местах. Жертвы сексуальных эксцессов даже не заявляют в милицию. Не потому что им это уж очень нравится, просто — «зачем, ведь не убили же!». Тем более что концов не найдешь ни в прямом, ни в переносном смысле. Фонари во дворах отсутствуют, очевидно, по логике: раз не стоит улицу отапливать, то по кой хрен ее освещать. Вот такое чудовище десять лет скрывается под белой пушистой драпировкой с надписью «Сие есмь град Ярославль». Говорят, раньше, в домуниципальные поры, еще страшней было. Просто говорили об этом меньше. Считалось дурным тоном. Настолько, что можно было угодить за решетку. После нынешних выборов, 14 марта, в ярославский муниципалитет придут сразу 36 представителей из народа. С некоторой долей условности, конечно. Если принять, что миллионеры еще способны отождествить себя с рядовыми гражданами. Ну уж каких выбрали! Вот если бы с увеличением численного состава муниципалитета на треть — до этого десять лет так и обходились 22 депутатами — на треть уменьшилось число городских проблем, то ура муниципалитету можно было бы кричать прямо сейчас.
