Двухэтажная лачуга недалеко от рынка на улице Белинского снаружи чем-то напоминает ветхий домик старухи из пушкинской «Золотой рыбки». Внутри — длиннющий, комнат на двадцать, заставленный трухлявыми шкафами коридор. Нищета, грязь, запах перегара.Наверное, здание это ждет судьба многих ему подобных. Скоро его выкупит под офис какая-нибудь крутая фирма, и на глазах расцветет домишко, и станет видно, какие у него высокие потолки, какая добротная кладка. И только стены будут вспоминать непутевую Оксану, которая любила, сильно любила. Так, что двоих детей родила. Да только и свою судьбу загубила, и судьбы выношенных под сердцем Назира и Амины…
— Вчера до двух часов ночи мама с соседкой Любой портвейн пили, — стесняясь, рассказывает девятилетний Назир. — У мамы денег не было, так на Любины брать пришлось. Меня вином не угощали. А вот пивко как-то мы с мамой пили. Она мне стаканчик налила — хорошо стало, весело… ВЗРОСЛЫЕ ЗАДАЧИ В свои девять лет Назир учится в первом коррекционном классе. Умом и сообразительностью вроде Бог не обделил, да занимается с ним только улица. Матери не до этого. Считает мальчишка и вовсе отлично, иному взрослому такие задачи трудно решить. Волей-неволей соображать приходится: мама дает 50 рублей и в магазин посылает за картошкой, морковью и луком. Пацан идет в овощной и прикидывает: хватит на 2 килограмма картошки по 10 рублей, кило морковки по 15, остатки на лук, еще и хлеба в ларьке взять бы не помешало… В последнее время научили его старшие друзья в игральных автоматах с помощью пластилина деньги добывать. Рублей по сто за вечер набегает. Тратит их Назир на еду — организм-то растущий, кушать все время хочется. В столовой пообедает, вермишельки на ужин купит — чтобы мама отварила. Но не всегда мама добрая, иной раз придет сын поздно — ночевать не пускает, да еще для острастки и по голове настучать может. Соседи рассказывают, не раз пацану под лестницей ночь коротать приходилось… Причем что такое спать в пижамке, мальчишка и не знает: «Я даже если в своей кровати сплю, не раздеваюсь. А зачем брюки снимать, если завтра все равно одеваться?» Двухлетнюю сестренку Амину Назир не признает: — Мама ее больше, чем меня, любит, больше кормит. И ночует Амина всегда в комнате. Правда, даже Амина, не говоря уж о Назире, ни разу не дождалась от мамы Оксаны сказки на ночь. Пацан и не знает, что это такое, сказки. Ни про Буратино, ни про волка с зайцем из «Ну, погоди» не слышал. Телевизор иной раз «посмотреть» удается, да только без изображения — сломан он, только звук и остался… НЕПУТЕВАЯ — Оксанка-то раньше высокая была, красивая, — взахлеб рассказывают соседки. — А теперь посмотреть страшно, почти каждый день пьяная, нигде не работает… В свои 26 лет Оксана выглядит на все 35. Остатки былой красы в пропитом лице, если приглядеться, еще видны. Но вначале в глаза бросается отсутствие передних зубов, всклокоченные волосы, грязный халат. И сильный аромат перегара, про такой говорят — разит за километр. Женщина постоянно хрипло кашляет, прокуренным голосом жалостливо выводит: — Давно уже кашляю, наверное, воспаление легких началось. Да в больницу все никак сходить не могу. С ними, — кивок в сторону крошечной дочери, — сижу, оставить не с кем. За все время нашего короткого разговора Оксана ни разу не назвала детей по имени, только безликие «он» и «она». Как врагов народа, право слово. В ее комнате, куда нам с фотокорреспондентом удалось заглянуть, увидели стол с грязными стаканами, смятую постель с почти что черным бельем. Поперек помещения протянута бельевая веревка с крошечным детским свитерком и колготками. В углу две пустые бутылки из-под водки «Русские традиции». Однако недешевую водку пьет безработная Оксана. — Почему ваш ребенок в школу не ходит? — спрашиваем. Оксана тут же разрождается гневной тирадой: — Я тут ни при чем, это учительница Его не пускает. В интернат сейчас Его оформляю. Хотите узнать, не лишают ли меня родительских прав — да, лишают, и что? С Ним не справиться. Приходит из школы, бросает портфель — и убегает до ночи. Что же мне Его, привязывать, что ли? Выйду на общую кухню чайник поставить, а Он убежит. У меня же не отдельная квартира, чтобы Его запереть. Сверстники Его рядом не живут, дружит со старшими, испорченными мальчишками. Они Его научили игральные автоматы пластилином заделывать, чтобы деньги из них воровать, клей нюхать, дома не ночевать. И тут же, мечтательно: — Вот устрою Его в интернат — пойду работать. Тогда не пропаду. — Да уж ты пропала, Оксана, — говорим. Женщина тут же горделиво откидывает голову назад и жестом королевы показывает на дверь: — А не пошли бы вы вон! Вы не имеете права вторгаться в личную жизнь, она только меня касается. Стыдно должно быть, что ходите тут, высматриваете, судьбы людские губите! Нам ли стыдно должно быть… БОГ ПОСЛАЛ БАБУШКУ Назир тоже, как и мать, надсадно кашляет. Говорит, в холода ходил в тонюсенькой курточке на трехлетнего ребенка, которая давно мала стала. Да и питается он часто чем Бог пошлет. Бабушки-соседки подкармливают. Понимает уже мальчишка, что в этой жизни ничего просто так не бывает. Не просто хлеба просит, а «давай я тебе мусор вынесу или пол подмету, а ты мне поесть что-нибудь дашь». А вот сестричка, двухлетняя Амина, во все двери их коммуналки стучится, у сердобольных старушек кушать просит. И дают, отрывая от себя (на мизерные пенсии много ли харчей купишь), ведь жалко голодных детей… Хвала Богу, встретился в жизни Назира добрый человек — живущая в соседнем доме пенсионерка Лидия Николаевна. Назир ее бабушкой называет, признается, что любит гораздо больше собственной матери. — Помню, как мы с Назиром подружились, — рассказывает Лидия Николаевна. — Я из магазина шла, присела отдохнуть на лавочку. Смотрю, мальчишка напротив примостился. Черные глазенки так в сумку и вцепились. «Да что смотришь? — говорю. — Есть, что ли, хочешь? Да ведь нет у меня ничего, кроме хлеба». А мальчишка вдруг так мечтательно, с придыханием, «хле-е-е-б» протянул. Дала я ему батон, он тут же его и съел. С тех пор и дружат. — Бабушка меня не бьет никогда, — рассказывает парнишка. — На день рождения она меня в пиццерию водила, в цирк, а мама только пирожное подарила… ПЕРВЫЙ КЛАСС НЕ В ПЕРВЫЙ РАЗ Мама Оксана и не вспомнила полтора года назад, что сын должен пойти в первый класс. А вот Лидия Николаевна с соседками ходили к директору ближайшей 36-й школы, просили проконтролировать, чтобы 1 сентября мать Назира в школу отвела. К Оксане приходили школьные учителя, говорили, какие справки надо оформить, какие анкеты заполнить. Но у женщины другие увлечения, на школу ей начхать. И ребенок пропустил целый учебный год, свободы вдоволь повидал. С милицией близко пообщался — старшие друзья где-то украли деньги и ему 500 рублей отвалили. Милиционер приходил, Назира допрашивал. — Мне-то ничего не было, — рассказывает мальчишка. -Только трепка от матери. А вот Мишу на 20 дней забирали, но сейчас уже выпустили, опять вместе гуляем. Ночью ходим к «Гиганту» в автоматы играть. Будет тепло, на Набережную с утра будем ездить купаться. — А как же школа? — интересуемся. Только смущенно улыбается. Этим летом соседи Назира опять начали беспокоиться, что неучем парень растет. Лидия Николаевна звонила в администрацию Ленинского района, получила отповедь: мол, ребенок под контролем, а вы не лезьте в чужие дела. Тогда женщина вновь отправилась в 36-ю школу. Там ее переадресовали в Красноперекопский интернат, сказали, что ребенка, скорее всего, отправят туда. Лидия Николаевна не поленилась побеседовать с педагогами интерната. — Ваш мальчик нам не подходит, — заявила ей заместитель директора. — На субботу-воскресенье его надо домой отправлять, а не с кем — первоклассника одного же не отпустишь. И вообще, если вы так о Назире беспокоитесь, забирали бы его себе. Да не потянуть Лидии Николаевне в ее возрасте мальчишку-сорванца… На заседании медико-психолого-педагогической комиссии у ребенка обнаружили задержку психического развития и направили в коррекционный класс 3-й школы, что за кинотеатром «Волга». Если пешком, то около получаса добираться. ПО-ХОЗЯЙСКИ В ПЬЯНЫХ КОМПАНИЯХ Лидия Николаевна отвела Назира первый раз в первый класс. Три четверти он худо-бедно проучился, правда, часто опаздывал, бывало, пропускал занятия — мать писала в дневнике «по причине болезни». Саму Оксану учителя в школе так ни разу и не увидели… А за три дня до начала весенних каникул Оксана увезла Назира к друзьям, и с тех пор мальчишку больше в школе не видели. Причем его одноклассники от этого в восторге: — Назир плохой, — взахлеб рассказывают ребята. -Постоянно драться лезет, ручки отбирает, за гаражами курит, школу прогуливает, учительнице грубит. Если больше в школу не придет, слава Богу. Когда инспектора по делам несовершеннолетних посетили мать Назира и Амины, та согласилась отдать сына на попечение государства, а вот дочь, кричала, никому не отдам. Потом остыла и махнула рукой: «Ладно, обоих забирайте». Дело о лишении Оксаны Есингалиевой родительских прав на сына и дочь передано в суд Ленинского района Ярославля. А дети пока так и предоставлены сами себе. Назир целыми днями торчит у игральных автоматов, а Амина просит у соседей поесть и по-хозяйски чувствует себя в пьяных маминых компаниях.
