Гражданин Чехии Томаш Нетопил приехал в Ярославль с надеждой, что ему удастся найти документальное подтверждение пребывания своего деда в нашем городе в горячем 1918 году.
Тогда в России находились около 200 тысяч пленных чехословаков. Дед Томаша Людвиг Кондрашек был среди них. Будучи призванными под ружье в Австро-Венгрии, чехи не испытывали ни малейшего желания воевать с Россией. Большинство чехов добровольно сдавались в плен русским. Так на российских просторах оказался целиком 50-тысячный чехословацкий корпус. В его составе и находился Людвиг Кондрашек. После известных революционных событий чехам разрешили вернуться домой. Однако дорога на родину оказалась для них очень длинной. На железнодорожных станциях солдат корпуса встречали агитаторы от белого движения и уговаривали помочь братской России. В ход шли всевозможные аргументы, в том числе, что среди большевиков славян нет, а одни лишь евреи, соответственно, соплеменников убивать чехам не придется. Солдаты корпуса стали белочехами. С их помощью в 1918 году белому движению удалось захватить власть в городах от средней Волги до Иркутска. В Ярославле же так называемый белогвардейский мятеж проходил в том же году без участия белочехов, по крайней мере, так было принято считать до последнего момента. Правда, по воспоминаниям Людвига Кондрашека все было иначе. После всех этих кровавых революционных событий, в которые он был втянут, ему удалось все-таки вернуться домой живым. Это произошло через несколько лет после белогвардейского мятежа в Ярославле. И путь Людвига был очень длинным и окружным. Сначала ему чудом удалось убежать от революционных матросов, прибывших в наш город на помощь местным большевикам, затем он добрался до Владивостока, позднее оказался в Сингапуре… В советской Чехословакии афишировать свое участие в гражданской войне в России на стороне белых не было никакого резона, тем не менее дедушка Томашу успел многое рассказать. Ярославль Людвигу очень понравился. Он любовался нашими старинными улочками и особенно храмами, сетовал, что наступавшие революционные матросы эту красоту наверняка уничтожили, потому как, не жалея снарядов, стреляли по городу из артиллерийских орудий. Дед просил Томаша когда-нибудь побывать в нашем городе и посмотреть, что с ним сталось после тех разрушительных событий. Особенно он много почему-то говорил о нашей Арсенальной башне. Вероятно, около нее происходили какие-то важные для него события. Какие именно? Томаш сейчас не помнит, но само название «Арсенальная» запомнил навсегда. В детские годы он представлял башню такой же огромной, как мифическая Вавилонская, сейчас, увидев ее живьем, разочарованно несколько раз переспросил: «Неужели это она и есть?» Готовился к поездке в Ярославль Томаш серьезно. Он был уверен, что иностранцу в нашем городе придется очень трудно. На него обязательно нападут и изобьют, отнимут деньги, фотоаппарат… Поэтому Нетопил подготовился маскироваться под русского. Для этого, как ему казалось, надо надеть серую одежду и взять в руки рюкзак. В Ярославле же Томаш сделал для себя открытие. Он понял, что находится почти в обыкновенном европейском городе. Маскировку пришлось отменять. Вместе с Томашем в Ярославль приехала Татьяна Голубарова. Ее прадед тоже находился в России в составе чехословацкого корпуса. Однако потомкам белочехов заполучить в нашем городе какие-то новые сведения о своих предках так и не удалось. Возможно, это произойдет позднее. На снимках: Людвиг Кондрашек в гражданскую; потомки белочехов у Арсенальной башни, о которой так много слышали от своих предков.
