26 мая 2003 года маленький маневровый тепловозик, ласково именуемый переславцами «кукушкой», как обычно прибежал из купанских лесов и остановился за старым зданием автостанции в районном центре. Высадил одних пассажиров, принял на борт других и, слегка отдышавшись, не по годам резво побежал обратно со своим вагончиком в заповедные пришвинские края. И все. С тех пор в городе поезд никто не видел. По одной простой причине: этот день стал последним в жизни переславской узкоколейки.
УЗКОКОЛЕЙКА И ТОРФ А начиналось все очень даже здорово. Купанское предприятие промышленного железнодорожного транспорта — проще говоря, узкоколейка — появилось в залесских краях в эпоху комсомольской юности Павки Корчагина. Стальная магистраль призвана была вывозить торф из окрестных болот и снабжать им в уездном городке котельные «Красного эха» и фабрики кинопленки номер пять. И с этой своей задачей справлялась весьма успешно. После войны дорога стремительно выскочила из коротких штанишек. Торфа кругом было тьма-тьмущая, его потребителей тоже не меньше. И в первом послевоенном году стальная магистраль резво добежала до торфяных разработок поселка Мшарово, через два года появилась в Талицах у знаменитого Блудова болота. А в шестидесятом паровозный гудок слышал уже молодой поселок торфяников Кубринск. Добралась «кукушка» и до станции Беклемишево, откуда переславский торф, перегруженный в вагоны широкой колеи, отправлялся на все четыре стороны бескрайнего Союза. К этому времени общая протяженность дороги достигла свыше двухсот километров, а в локомотивном парке фырчали вместе с довоенными паровозами трофейные стальные кони из Германии, три финских Росинанта, полученных по репарации, мотовозы-локомотивы всех мастей со всех областей. ЭФИОПЫ ИЗ КУПАНИ А вот пассажирских вагонов не было и в помине. Да только купанский люд — народ не гордый. Он и в торфяных вагонах распрекрасно в город путешествовал. Подстелет под себя мешок или фуфайку — и вперед, семнадцать верст на любимой кукушке. Вот только из вагонов вылезали эфиопы эфиопами. И тут же к воде мчались. Копоть с лица смыть. Как белые люди в настоящих пассажирских вагонах купанцы вкупе с переславцами стали ездить лишь с первыми полетами человека в космос. ТЕПЛОВОЗ НОГАМИ ВВЕРХ В хрущевско-брежневские времена жизнь на узкоколейке била ключом. Бедным «кукушкам» торфяники с железнодорожниками не давали покоя ни днем, ни ночью. — Круглые сутки торф возили на Беклемишево, — вспоминает бывший машинист Купанского транспортного управления Александр Федотов.- А оттуда пиломатериалы, солярку, цемент. Бывало, конечно, и порожняком по 50 — 60 вагонов тащишь. Едешь — и хвоста не видать. Чем больше вагонов, тем лучше. Не обходилось и без всяких разных ЧП. Особенно на так называемых времянках — временных подъездных путях к торфоучасткам. Как ни крались по ним повелители «кукушек», как ни осторожничали, а все равно нет-нет да и сковырнутся вагоны вниз по насыпи. А порой и сам тепловоз ноги к небу задерет. Были и трагедии. Как на войну, отправлялся на работу машинист Дмитрий Башмаков, не зная, вернется живым или нет. А в один из зимних дней он и впрямь не вернулся. На повороте у Говырина двадцатитонная цистерна с мазутом, оторвавшись от впереди идущего состава, врезалась в его автомотрису. Выскочить из ее кабины Дмитрий Иванович не успел. СРАЖЕНИЕ ЕНОТА С ПАРОВОЗОМ Немалый счет могло бы выставить «кукушке» и лесное зверье за своих погибших под колесами собратьев: лис, зайцев, лосей. Неисчислимые потери несли в своих рядах и гадюки с ужами. Пытались сражаться с паровозами и пушистые зверьки, обладатели ценного меха. К машинисту Владимиру Карцеву даже прозвище Енот приклеилось. По причине загубленной ненароком енотовой души. Был случай, и двадцать пять телят возле села Княжева отправил на ростбиф местный локомотив. И сам при этом набок завалился. А что сделаешь? Машина под уклон шла, и жми не жми на тормоза — толку чуть. УЛЬЯНЦЕВ, ГДЕ ВАГОНЫ? Случались в жизни местной железки и истории повеселее. Героем одной из них долгое время был Анатолий Ульянцев. Народная молва рассказывает, что в один из дней посадил он к себе в кабину в Переславле двух смазливых молодух. И, как полагается, слово за слово, хи-хи да ха-ха. Так с шутками-прибаутками до Купани добрался. Причем везде остановки на пути делал. А на станции Векса у диспетчера глаза на лоб: «Ульянцев, а где вагоны?» Оказалось, забыл их повелитель пассажирской «кукушки» на конечной остановке в уездном городке. Вместе с пассажирами. А вообще машинистов, что пассажирскими составами командовали, купанский народ знал всех наперечет. Со всеми их профессиональными плюсами и минусами. И до сих пор помнит имена великих тружеников дороги: Василия Крюкова, Алексея Глафирина, Александра Дорофеева. Не забывает и фронтовика Николая Соболева, который жизни своей не мыслил без дороги. В последние годы с великим трудом он добирался до депо — ноги совсем отказывались ходить. С горем пополам забирался в кабину и не выходил из нее по двенадцать часов. Боялся, что не сможет второй раз подняться на локомотив. ПРИКАЗАНО ЛИКВИДИРОВАТЬ Так в трудах и заботах праведных дотянула узкоколейка до перестройки, а вместе с ней и до полного финансового краха. Истощение ли торфяных полей тому виной, бездарное руководство дорогой или всесильные конкуренты торфа — мазут и газ, но только в 1989 году министр топливной промышленности РСФСР недрогнувшей рукой подписал приказ о ликвидации купанской железной дороги. Дорогу закрыть, рельсы разобрать, рабочих за ворота. И какое было дело высокому столичному чиновнику, что «кукушка» для переславцев давно уже не просто миниатюрный поезд на узкой колее. Она — живой памятник ушедшей эпохе, уникум, предмет особой гордости и тайной любви. Не случайно иностранцы, падкие до всего диковинного, шалели от восторга и тут же хватались за фотоаппараты при виде чудом сохранившегося на российских просторах реликтового стального буцефала. УРБАНСКИЙ С ТОПОРОМ, ГАЛКИН С АВТОМАТОМ А какой вид открывался из окна вагона?! Ведь дорога проходила не по какой-нибудь тмутаракани, а по территории национального парка, вдоль побережья Плещеева озера, которое за дивную красоту называют жемчужиной Залесья. И кто только не был ее пассажиром! Михаил Пришвин, Алексей Толстой, Константин Паустовский… Как утверждает народная молва, своим человеком на дороге был и Василий Сталин. Для него руководство дороги даже самолет с обрезанными крыльями на дрезину установила. Вдруг Василию Иосифовичу охота придет на свою дачу под Купанью по рельсам добираться. Вдоволь насмотрелась узкоколейка и на знаменитых актеров. На ее путях снимались эпизоды фильмов «Коммунист», «И это все о нем», «Анкор, еще анкор!», «Долги наши», «Не стреляйте в белых лебедей», «Ливень», «Легкое дыхание». На купанской железной дороге рубил лес Евгений Урбанский, прыгал с крыши «кукушки» Евгений Леонов, отправлялся на войну Николай Олялин. В прошлом году на съемках фильма «Диверсант» воевал с врагами нынешняя звезда отечественного кинематографа Владислав Галкин. КУПИЛИ, ЧТОБЫ РАЗГРАБИТЬ От гибели дорогу спас тогдашний заместитель главы Ярославской областной администрации Анатолий Гусев. За миллион с небольшим с рассрочкой на двадцать лет он покупает переславскую узкоколейку со всеми ее потрохами: локомотивами и платформами, станциями и полустанками, дрезинами и транспортерами. Случай в истории России беспрецедентный. Новый хозяин фонтанирует идеями, дабы помочь дороге обрести второе дыхание. На арендной и кооперативной основе мечтает создать небольшие животноводческие фермы, пасеки, наладить сбор и переработку ягод и грибов, организовать промыслы — плетение корзин, заготовку березовых веников. Вдоль магистрали в самых привлекательных местах оборудовать различные кемпинги, гостиницы, куда потянутся как наши, так и зарубежные туристы. И заживет узкоколейка на радость себе и людям. Эх, эти бы слова да Богу в уши. Глядишь, и вышел бы толк. А так куда дерево клонилось, туда и повалилось. Не прошло и года, как начались массовые сокращения. Как горох посыпались с дороги путейцы, ремонтники, машинисты. Следом в металлолом отправилась и вся железная рать: тепловозы, платформы, вагоны. Рушится диспетчерский пункт на станции Векса. Разбираются магистрали. Зато полным ходом идет строительство двух особняков из шпального бруса для новых хозяев дороги. Вердикт народа бьет не в бровь, а в глаз: «Купили дорогу затем, чтобы разграбить». ПОХОРОНКА Через десять лет трудяга-узкоколейка сжалась, как шагреневая кожа. Из 154 километров магистрали уцелело чуть больше сорока. Все остальное растащено, разворовано, распродано. От всего прежнего добра в живых лишь два тепловоза, три пассажирских вагона, 23 могиканина и участок пути Переславль — Купань — Кубринск. Топор палача железной дороге уже был без надобности. Она умирала своей смертью. — За полгода до закрытия дороги мы сделали все, что в наших силах, по ее реанимированию, — говорит директор переславского музея паровозов Сергей Дорожков. — Капитально отремонтировали пассажирский тепловоз и тепловоз-дрезину, обслуживающий ремонт путей, несколько участков путей, три вагона. Провели большую рекламную кампанию в интернете. Пошли заказы, люди начали приезжать. Но все равно поезд приносил одни убытки, проблемы и неприятности. В силу полного износа техники и путей. И почти при полном отсутствии какой-либо помощи со стороны. К своему роковому дню бывшая купанская железная дорога подошла с двумя вагонами, одним тепловозом и двумя машинистами — Анатолием Алексеевым и Александром Серегиным, которые два раза в день добросовестно появлялись на своей «кукушке» в старинном городке. А 26 мая смертный приговор кукушке пятнадцатилетней давности был приведен в исполнение. Похоронка пришла к народу в виде объявления: «В связи с реконструкцией и ремонтом дороги движение поезда по маршруту Переславль — Купань временно прекращается».
