На счету Игоря Петренко уже несколько актерских работ в сериалах «Виллисы», «Московские окна», «Черная комната», «Лучший город земли», теперь вот «Грехи отцов». Первую серьезную роль он сыграл в картине Александра Хвана «Кармен». Затем был отважный лейтенант Травкин в военной драме Николая Лебедева «Звезда», за которую Игорь получил «Нику».
А после шумной премьеры на «Кинотавре» картины Павла Чухрая «Водитель для Веры», где Петренко сыграл главную роль, молодой актер стал настоящей звездой. В Сочи картина завоевала «Золотую Розу», главную награду «Кинотавра», и призы за лучшую режиссуру и лучший сценарий. Но Игорю Петренко некогда почивать на лаврах. «Водитель для Веры» — это очередная ступень в его творческой карьере. Сейчас у Игоря съемки в новом крупномасштабном проекте Николая Лебедева «Волкодав». — Игорь, ты ожидал, что фильм будет удостоен главного приза на фестивале? — Я не думал об успехе. Просто знал, что Павел Чухрай очень хороший режиссер, и не боялся провала. Но о масштабе даже не предполагал. На мой взгляд, по «Кинотавру» очень сложно судить о будущем картины. Я не знаю, как ее воспримет обычный зритель, но это настоящее кино. Снимали фильм долго и сложно, ушло неимоверное количество сил и нервов. В этой картине мы были честны перед зрителем и перед самими собой. — А с Чухраем как работалось? — Иногда смотришь картину и понимаешь, что многие сцены сыграл бы по-другому, возникает сразу пять-шесть вариантов. А в «Водителе» я не знаю что можно было сделать иначе. И главная заслуга в этом, конечно, Павла Чухрая. Он очень тонкий художник, все чувствует и не позволит тебе сделать ничего лишнего. — А твоя роль — это успех? — Думаю, да. Мне не стыдно за работу. Может, это и не скромно, но я ею горжусь. Я на «Кинотавре» смотрел фильм как простой зритель и получил удовольствие. Были моменты, когда у меня слезы выступали, особенно ближе к финалу. Но после картины, когда все вышли из зала, ни у кого не было плохого настроения. У меня сложилось впечатление, что произошло какое-то очищение. Чухрай мог снять более тяжелый и трагический финал. А сейчас, даже несмотря на то, что почти все герои погибли, какая-то доля надежды остается. — Твой герой Виктор на самом деле полюбил Веру? — Нет, не успел. — Значит, он просто пытался устроить свою судьбу, женившись на генеральской дочери? — Я бы не судил так однозначно. К Вере он испытывал на этом этапе не любовь, а жалость, чувствовал, что за истериками и злобой на самом деле прячется очень ранимый и одинокий человек. Он через нее видел и себя. На этой почве рождается не любовь, не симпатия, а что-то более глубокое. Если бы не произошло трагедии, то эти чувства переросли бы в такую любовь! Настоящую, которая не продается, потому что она замешана не на плоти, не на сексуальном влечении, а на родстве душ. — А ты мог бы полюбить женщину с таким физическим недостатком, как у Веры? — В каком-то фильме один из героев сказал: «Бог создал человека настолько сильным и универсальным, что пришлось его разделить на две половины. Получились мужчина и женщина. И с тех пор человек обречен на поиски второй половины». Наверное, Вера и была второй половиной Виктора. У нее искалечено тело, а у него — судьба. Ты смотришь не на красивые ноги, талию или бедра. Между людьми должно быть некое родство, когда понятны не только слова другого человека, но и каждый его взгляд, жест. Наверное, это самое большое счастье. Не важно, как он выглядит для других, для тебя это самый красивый человек на свете. — А секс имеет значение? — Ну вот… Говорили о таких высоких материях. На самом деле, конечно, имеет. Все мы приземленные люди, все мы грешны. От этого никуда не денешься. Но это не может быть основным, что притягивает мужчину и женщину. Все должно быть вкупе. — А в кино тебе сложно играть сексуальные сцены? — Это зависит от атмосферы на площадке. Если умная труппа и внимательный режиссер, то не очень сложно. Самое тяжелое — переступить психологический барьер и изображать с посторонним человеком половой акт. Главное, не зажиматься. — А к Вериному отцу Виктор питал искренние чувства? — Герой Богдана Ступки очень хорошо понимал своего водителя, он не всегда был генералом и знал, каково приходится солдату. Он относился к Виктору по-отцовски. И у Виктора к нему возникло ответное чувство. Автомобильная авария, в которой они спасли друг друга, способствовала возникновению их дружбы. Это та ситуация, после которой можно уже поворачиваться к другому спиной и не бояться. — И тем не менее Виктор продолжал писать доносы на семью генерала… — Я не думаю, что он писал какие-то подробности, которые могли скомпрометировать эту семью. Виктору было неприятно это делать, но отказаться он не мог — система давила. Я считаю, что артисты не принадлежат ни к какой иерархии, они наблюдатели. Мы не имеем права судить своих героев. Мы должны их как-то для себя оправдывать, иначе персонаж не получится органичным и достоверным. В «Водителе для Веры» у каждого своя правда. Даже герой Андрея Панина, главный отрицательный персонаж в картине, является лишь продуктом своего времени. Кому-то на роду написано быть жертвой, кому-то — палачом. — В основном все о картине отзываются восторженно. Тебе приходилось слышать что-то нелестное? — Да. Говорили, мол, что я, как всегда, проехал на своем обаянии. Но к критике, как и к похвале, отношусь спокойно. Ведь я знаю свои возможности и вижу, получилось у меня или нет. Я не считаю себя гениальным актером. — А каким? — Хочется, конечно, чтобы все удавалось и не приходилось доказывать, что я не случайный человек в этой профессии. Не знаю, что у меня за обаяние, потому что со стороны себя сложно оценивать. Я такой, какой есть, у меня такая внешность, такая пластика, такие задачи были поставлены режиссером, и вот так я их смог исполнить. И когда говорят, что человек проехал на собственном обаянии, это неправильно. Я старался. — Тебя не смущает, что ты в основном играешь положительных героев? — Нет. А что в этом плохого по большому счету? Ты несешь с экрана добро, а не негатив. Я сам позитивный человек. В моей сказке добро всегда побеждает зло. Кому-то это не нравится. Что ж, всем мил не будешь. Кстати, сейчас я сыграл не совсем положительного персонажа в «Курсантах». У моего героя была слабость. Он один раз испугался, спасовал, и это привело к определенным последствиям. Он не мог уйти на войну, потому что его не пускал отец-генерал. Все его рапорты уничтожались. На протяжении всей картины он вел войну с самим с собой. И вышел победителем, несмотря на то что его забрали в штрафбат. Жизнь его окончена, но он счастлив, очищен, светел. — Что самое сложное в твоей профессии? — Самое сложное — быть искренним. Это не всегда получается. Иногда ты чувствуешь, что не владеешь ситуацией, и начинаешь играть, изображать. В «Водителе для Веры» мы настолько глубоко уходили в своих персонажей, настолько тонко их разбирали, что уже не нужно было ничего играть, только жить. И я рад, что во многих сценах это получилось. — Над чем ты сейчас работаешь? — Режиссер Николай Лебедев запускает крупномасштабный проект «Волкодав». Это будет «Властелин колец» по-русски. Подобного у нас еще не снимали. Там я, кстати, тоже играю отрицательного героя — Лучезара. — Твой брак с Ириной Леоновой, актрисой Малого театра, распался из-за плотного рабочего графика или причина все-таки в актрисе Кате Климовой? — Мы с Ирой прожили вместе семь лет, но в какой-то момент я понял, что не надо мучить друг друга, и ушел из семьи. А с Катей роман начался уже позже. Моя жена — прекрасный человек и мне не хочется причинять ей боль. Я заметил, что она начала подстраиваться под меня, но нельзя быть псевдополовинкой другого. Нельзя подавлять себя. Настоящие половинки дополняют друг друга. Но у нас не получилось. Пока молодые, пока у нас нет детей, надо искать свое счастье.
