Узнав, что известный в прошлом веке петербургский антиквар и книжник Федор Григорьевич Шилов родом из даниловской деревни Мишутино, я поразилась в очередной раз тому, какие масштабные личности рождались в условиях, казалось бы, вовсе не способствовавших образованию и гуманитарному развитию. Ведь Федор Шилов не из дворянской семьи и не из купеческой династии.
Федор Григорьевич был самым настоящим самородком, вышедшим из народа. Только диву даешься, как крестьянин, родившийся в маленькой деревушке в конце XIX века, стал впоследствии великолепным знатоком старины — книг, гравюр, произведений искусства. В течение многих лет он собирал редкие книги. У него сформировалась огромная великолепная библиотека в две тысячи томов. Тысячи и тысячи автографов и рукописей великих людей, начиная с Ломоносова и Пушкина, Петра I и Суворова, держал он в своих руках. И не только держал, но и изучал, и прославлял. Помогал знаменитым людям собирать их библиотеки. Федор Григорьевич был знаком и даже дружил с академиком Сергеем Вавиловым, с писателем Максимом Горьким, поэтами Михаилом Кузминым, Демьяном Бедным… ОТКРЫВАЛ ДВЕРЬ ИОГАННУ ШТРАУСУ В своей книге «Записки старого книжника» Федор Григорьевич вспоминает, что в восемь лет его отдали в обучение к деревенскому грамотею дяде Никифору. Сам он грамоте научился в Питере, где работал пекарем. Собрал Никифор человек восемь ребятишек, вручил им по азбуке. Ученики должны были читать молитву: «Боже в помощь мою вонми, вразуми мя во учение сие». После азбуки перешли на чтение Псалтыря. На этом обучение и закончилось. В то время даниловские мужики ездили на заработки в Санкт-Петербург. Отходничество помогало выжить бедным крестьянским семьям. На заработки отправлялись и мальчишки. Собирали предприниматели команду в 10 — 20 человек и везли в северную столицу. В одной из таких команд оказался и Федя Шилов. Отец Федора Шилова служил приказчиком в свечной мастерской и имел отдельную комнату. Поработал немножко Федя у отца, а потом его определили в книжную лавку к Максиму Мельникову. Первое время мальчик подметал пол и открывал двери покупателям. А отворять двери приходилось таким знаменитостям, что дух захватывает. Даже самому Иоганну Штраусу. Композитор подшутил над мальчишкой. Уже находясь в лавке, глухим голосом, как чревовещатель, сказал: «Отвори дверь». Мальчишка искал глазами, кто бы мог это сказать, но не нашел никого, кроме Штрауса. В то время Иоганн Штраус давал концерты в Павловске и совершал прогулки по Петербургу, вот и заглянул в книжную лавку. А ЛЕСКОВ ПОСЫЛАЛ ЗА СЕЛЬТЕРСКОЙ Вскоре на Федю Шилова обратил внимание главный врач петербургской полиции Иван Дункан. Он попросил Шилова найти в журналах стихо-творение Виктора Гюго в переводе Надежды Давыдовой. Позже Федор Шилов понял, что это задание было дано ему только лишь затем, чтобы он обрел навыки в поисках редкой литературы. В числе постоянных покупателей в лавке Мельникова был писатель Николай Лесков. По воспоминаниям Шилова, он был очень тучным, страдал ожирением. Лесков заходил в книжную лавку довольно часто и просил послать Федю Шилова за сельтерской водой. Николай Лесков очень ценил свою огромную библиотеку и каждую книгу в ней считал исключительной, иногда несколько преувеличивая значение того или иного издания. Многие книги у него имели надпись — величайшая редкость. А в кабинете писателя висело нечто вроде объявления: «Все, кроме книги! Ни книг, ни жены не даю, зачитают!» После смерти писателя большую часть из библиотеки Лескова купил некто Тюменев, выходец из рыбинских купцов. ЕКАТЕРИНА II В ПЛАТЬЕ КАЗАНСКОЙ ТАТАРКИ У Максима Мельникова Федор Шилов проработал восемь лет, четыре года мальчиком и четыре года продавцом. В 1899 году Шилов переходит на работу к книжнику Евдокиму Иванову. Нельзя сказать, что петербургская жизнь полностью оторвала Федора Шилова от родины. Он ездил в даниловские места, в родную Ярославскую губернию. И навестить родных, и в экспедиции за книгами. Однажды Шилов отправился в провинцию вместе с известным антикваром Алексеевым, торговавшим на Апраксином рынке. До Чебакова они ехали на поезде, а там наняли пару лошадей, чтобы поездить по старинным дворянским усадьбам. В этот приезд они побывали в усадьбе Ивана Ельчанинова, автора книг по истории ярославского дворянства. Во время восстания 1918 года архив и библиотека Ельчанинова погибли. В Ярославской глубинке Шилову удавалось приобрести очень ценные вещи. Однажды он купил у какой-то старушки картину Пимена Орлова «Мальчик с обручем». Она закрывала этой картиной крынки с молоком. Впоследствии эта работа занимала почетное место в Русском музее. Пимен Орлов был одним из лучших учеников Карла Брюллова. Как-то Шилов приобрел у крестьянина фарфоровую фигурку в костюме казанской татарки. Уже в Петербурге коллекционер узнал, что эта фигурка была сделана по заказу самой Екатерины II и изображала именно ее. Постоянно имея дело с книгами, с поисками редких рукописей, писем, Федор Григорьевич настолько увлекся этим, что сам стал страстным собирателем старины — книг, гравюр, открыток, автографов знаменитостей. В 1915 году Шилов издал каталог автографов. Шилов общался со многими известными людьми. Как-то коллекционер сказал Максиму Горькому о том, что у него есть семь писем Екатерины II к одному из генералов шведской службы. Горький признался книжнику, что плохо разбирается во французском, но все же очень любопытно было посмотреть. Шилов отдал эти письма Горькому и долго потом не встречался с ним. Писатель уехал вскоре за границу. Шилов предположил, что Горький передал письма в какое-нибудь хранилище. Когда дела книжника и антиквара Федора Шилова пошли неплохо, он стал иметь возможность каждое лето ездить к себе на родину, в деревню Мишутино. Сначала в Данилов уезжала жена Федора Григорьевича с детьми, и они жили в родовом доме жены, а потом он приезжал за ними сам, и семья уже отправлялась в Мишутино, где наслаждалась всеми прелестями отдыха в деревне. Шилов не гнушался крестьянским трудом, сам косил, убирал сено. Проезжая через Ярославль, Федор Григорьевич непременно что-то покупал у местных антикваров. БЛОК В ПОТЕРТОЙ ШИНЕЛИ После революции Федор Шилов работал в самых разных структурах, связанных с книжной торговлей и библиотеками. С 1917-го по 1919 годы трудился в центральном комитете государственных библиотек. Некоторое время работал в экспертной комиссии при Наркомвнешторге. Ее возглавлял Максим Горький. Писатель очень ценил Федора Шилова как специалиста и поручал ему самые ответственные задания. Экспертная комиссия была создана для разбора складов Елисеевых, Кокоревых и других богатых купеческих и дворянских фамилий, представители которых эмигрировали за границу. В 1933 году Шилов начал работать в экспертном отделе «Международной книги». Цель работы заключалась в продвижении русской книжной продукции за рубеж. Во время работы Шилова в издательстве «Всемирная литература» он наиболее часто встречался со многими известными писателями и поэтами, многим помогал формировать их библиотеки. Федор Григорьевич Шилов был знаком и даже дружен с поэтом Михаилом Кузминым. По воспоминаниям старого книжника, Михаил Кузмин был большим любителем литературы, но собирал книг немного. Кузмин знал несколько языков и обращал внимание главным образом на изящные издания. Шилов приглашал поэта в гости в Данилов. Михаил Кузмин откликнулся на приглашение, северный городок ему очень понравился, он с удовольствием вспоминал поездку и даже написал рассказ, навеянный картинами даниловского быта. Федор Шилов встречался с самим Александром Блоком. Александр Блок очень интересовался театром, и его волновало все, что с ним связано. Он просматривал книжные новинки о театре, а многое и покупал. Шилов вспоминает, что в первые годы после революции Блок обычно ходил в потертой шинели. Хорошо был знаком Федор Шилов и с Демьяном Бедным. Поэт покупал очень много книг, в книжной лавке он порой пропадал целыми днями, просматривал огромное количество изданий. Лишь по закрытии лавки он возвращался к себе в вагончик, в котором жил. СУДЬБА КОЛЛЕКЦИИ К 1917 году у Шилова сформировалась прекрасная библиотека в две тысячи томов, среди которых были книги с автографами Александра Пушкина, Николая Гоголя, Ивана Крылова, императора Александра I и многих других известных людей. Кроме того, коллекционер был обладателем прекрасного собрания гравюр, старинного фарфора, хрусталя, изделий из золота и серебра. После революции коллекция Шилова была поставлена на государственный учет, и ему выдали охранную грамоту на нее. В конце 1917 года во время наступления немцев на Петроград, Федор Шилов эвакуировал свою семью — жену и четверых детей — вместе со своей коллекцией на родину в Данилов. А сам остался работать в Петрограде. Коллекция разъединилась, часть книг оставалась в доме отца в Мишутине, часть — в селе Торопове, а некоторые вещи — в Данилове, в доме Шилова на улице Пошехонской. В начале 1920 года Даниловская уездная милиция конфисковала коллекцию Шилова, часть передали педагогическому музею при уездном отделе народного образования, а часть посуды была распределена по учреждениям Данилова. Конечно же, Шилов был возмущен таким самоуправством с его коллекцией и написал жалобы Луначарскому, Бонч-Бруевичу и даже самому Ленину. Весной 1920 года в Данилов прибыли представители музейного отдела Наркомпроса. Тогда было решено создать музей в Данилове. 27 ящиков с экспонатами Шилова отправили из Данилова в Москву. Некоторые вещи попали в Ярославский музей, а некоторые были оставлены в Данилове. ВРЕМЯ НЕ ЩАДИЛО КНИГИ В декабре 1941 года исполнилось 50 лет работы Федора Шилова с книгой. Художник Верейский, прослуживший около 20 лет в Эрмитаже, сделал к этой дате чудесный литографический портрет Шилова. В годы Великой Отечественной войны коллекция Шилова подверглась еще большему разорению. В январе 1942 года во время блокады Ленин-града сгорел дом, в котором жил коллекционер. Чтобы спасти свою ценнейшую библиотеку, Федор Григорьевич выбрасывал пачки книг из окна, они разбивались и примерзали ко льду. Некоторые книги все же удалось спасти. Другие экземпляры пришлось продать во время голодной блокады. Оставшиеся книги поступили впоследствии в публичную библиотеку имени Салтыкова-Щедрина. В течение десяти лет Федор Шилов работал в библиотеке Академии наук, где сделал немало открытий. Шилов писал в своих воспоминаниях о книгах как о живых существах: «И мне кажется теперь, что я встретил много добрых, хороших друзей, которых не знал прежде. Ведь книги по своему умению дружить очень похожи на человека». Умер Федор Шилов уже в преклонном возрасте в Петербурге. В последние годы он плохо видел, за свою жизнь ему пришлось прочитать тысячи рукописей, в том числе и написанных мелким неразборчивым почерком. ЗЕМЛЯКИ ПОМНЯТ ШИЛОВА Как же хранят память о Шилове на его родине? До сих пор сохранился дом, где жили Шиловы в Данилове. И любители краеведения называют его шиловским. Сейчас в этом доме на улице Володарского находится детский сад. Я отправилась и на родину известного книжника, в деревню Мишутино. Управляющий Тороповским сельским округом Дмитрий Николаевич Тропкин очень удивился, когда я сказала ему, что в Мишутине родился известный коллекционер и антиквар, который был знаком и даже дружил со многими знаменитостями прошлого столетия. Дмитрий Николаевич воскликнул: «Вы, наверное, меня разыгрываете!» Но когда понял, что это не розыгрыш, сам очень заинтересовался судьбой мишутинского книжника. К сожалению, от дома Шиловых в Мишутине ничего не осталось, деревня несколько раз за свою историю выгорала. Но мишутинский старожил Анна Михайловна Тихомирова — она жила раньше в соседней деревушке Шапково — рассказала, что она помнит отца Шилова, Григория, и брата Федора Григорьевича — Дмитрия. В Даниловском музее знают о знаменитом своем земляке Федоре Шилове и бережно хранят его воспоминания. Что касается знаменитой шиловской коллекции, часть экспонатов которой осела в нашей губернии в двадцатые годы прошлого века, то следы ее затерялись. Как знать, может быть, кто-то из наших читателей сможет поведать что-то о судьбе шиловской коллекции. Ярославль — Данилов.
