Вечером каждой пятницы центр Ярославля превращается в один большой кабак. Толпы обезумевших от постылой рабочей или учебной недели горожан ищут места, где можно было бы провести вечер пошумнее и по возможности подешевле.
Как правило, пошумнее — выходит, поскольку все места для пьянок в это время забиты почти до отказа галдящей молодежью, а вот насчет подешевле — с этим хрен. Впрочем, есть одна забегаловка, о которой мало кто знает — в самом центре, в пяти шагах от Советской площади, с недорогой выпивкой и почти всегда свободными столиками. Она зовется «Русью». «Русь» обладает удивительной, прямо-таки мистической особенностью — почти все пьянки, которые там начинаются, перерастают в нечто невообразимое. В итоге кто-то из участников очередного начатого в «Руси» уик-энда утром в субботу обнаруживает себя в вытрезвителе (это бывает чаще всего), кто-то — в «соловьевке» с переломами и черепно-мозговыми травмами, кто-то — в ментовском обезьяннике или в постели совершенно незнакомой барышни (и еще было куда хуже, когда один из выпивох как-то раз обнаружил себя утром в постели совершенно незнакомого мужчины). Рекордсменом же по самому необычному завершению пятницы стал недавно известный ярославский музыкант Андрей Мурзин, более известный в узких кругах под ником Мурзилка. Наутро после обильной пьянки он проснулся в собственной постели, накрытый вместо одеяла кучей… новеньких дорожных знаков. Откуда в его постели появилось это сокровище, он не помнил, память о вчерашнем отшибло начисто. Лишь после нескольких звонков друзьям события вчерашнего вечера начали медленно восстанавливаться. И вот какая картина нарисовалась в итоге.… Вечер, как обычно, начинался в «Руси». Еще днем Андрею позвонил товарищ-музыкант, предложил выпить в облегченном варианте. Мурзин согласился — давай, но только действительно облегченно. Встретились, решили взять 0,5 и разойтись. Пошли в «Русь», взяли. Смотрят вокруг — удивительное дело, пятница, вечер, а народу в баре — никого. Только на следующее утро Андрей понял, что это был знак свыше: жди неожиданностей. Так оно и случилось. Не успел графинчик опустеть, как на сотовый позвонил общий товарищ обоих собутыльников, сообщил, как он выразился, что его Жаба опросталась. Жаба — это любимая жена. А опросталась — это родила дочку. Молодой отец выразил глубину своих чувств к жене, сообщил, что он очень счастлив, правда, не забыв упомянуть, что собак он любит больше, чем детей, и пригласил немедленно приехать к нему бухнуть. Отказаться — невозможно. Мурзин был на мопеде, полбутылки водки внутри не помешали ему усесться за руль. Счастливый отец был не где-нибудь, а на самом краю города, в Брагине, добрались до него, однако, благополучно. Хозяин квартиры к моменту приезда гостей был уже и сам нетрезвый: первый ребенок — серьезное дело. Мопед надо куда-то поставить. Сначала хотели поднять по лестнице, но спьяну не смогли. Андрей отправился на ближайшую автостоянку. Приезжает. Обычная охраняемая стоянка, машины, будка на возвышении, шлагбаум. Заезжает, поднимается по ступенькам. В будочке маленькое окошечко, за ним пара сторожей. Мурзин был достаточно сильно пьяный, но только он наклонился к окошечку — сразу офигел: оттуда такой духан анашой, что хоть падай. Музыкант поинтересовался: «Что, трава?» А ему два сторожа начинают нараспев: «Трава-мурава, трава-мурава», и в ладушки прихлопывают. Ничего себе стояночка! Смотрит Андрей по сторонам, видит — ба, да тут вообще такое творится! Стоит двадцатифутовый контейнер, у него раскрыты ворота и из них, как из жерла, веером рассыпана тысяча дорожных знаков. Контейнер был до потолка заполнен новыми дорожными знаками, кто-то, видимо, срезал замки, открыл ворота, и они рассыпались. Зрелище сюрреалистическое: ночь, полнолуние, сторожа с ладушками и двадцать тонн дорожных знаков на асфальте. С ума сойти! Мурзин теряться не стал. Говорит: мужики, можно я парочку дорожных знаков стащу? Те, как рачительные хозяева, отвечают: ты, дескать, много не бери, но парочку можно. Андрей, припомнив, что приехал в Брагино на «обмытие ножек», сразу вспомнил заодно и известный анекдот про гаишника. Как у него рождается ребенок и он приходит к начальству за материальной помощью. Начальник сначала предлагает премию, увеличение зарплаты и так далее. Но гаишник отвечает, что дети — это дело серьезное и о повышении зарплаты не может быть и речи. Начальник соглашается и говорит: «Вот тебе знак «сорок», иди и повесь где хочешь». Приятель Мурзина, новоиспеченный отец, хоть гаишником и не был, но вопрос с подарком решился сразу. Андрей долго копался в куче знаков, хотел найти «кирпич» и «сорок километров», их не было. Пришлось дарить «круговое движение» и «остановка запрещена». Тем временем пьянка в честь новорожденного шла полным ходом. Подъехал другой товарищ с водкой и девушкой. Стали выпивать, смотреть фотки. Молодой отец притащил ружье, но до стрельбы почему-то не дошло. Посидели, понятно, что наквасились окончательно. Настала пора расходиться. И тут Мурзину приходит в голову удачная мысль. «Ребята, — говорит он, — мне все равно пилить на стоянку за мопедом, айда все со мной, натырим еще дорожных знаков!» Все, естественно, дружно согласились, даже тот, который собирался девушку везти домой на такси. Но что такое девушка, когда надо идти и коммуниздить дорожные знаки? Разумеется, когда на повестке дня такое ответственное дело, ни о каких провожаниях домой не может быть и речи. Собутыльники Мурзина, кстати, сначала не особенно поверили, что на стоянке валяются двадцать тонн знаков. Они думали, что он просто залез на столб и оторвал парочку. А когда увидели эту фигню, чуть не грохнулись. Ковырялись долго, «кирпича» опять так и не нашли. Выбрали табличку «при неправильной парковке используются блокираторы». Все уже еле стояли на ногах, но при этом понимали, что сторож был еще пьянее. Когда он поднимал шлагбаум, просто упал. Хорошие люди охраняют материальные ценности. Причем, что удивительно, человек крайне честный. Когда ему заплатили за стоянку мопеда, он, из последних сил водя по бумаге ручкой, выписал квитанцию. Выбрали знак, настала пора уезжать. А там пустырь, машины вообще не ходят, парни еле стоят на ногах. Что делать? А нечего делать — сели на мопед и так со знаком и поехали. Мопед, между прочим, к езде вдвоем категорически не предназначен. Мурзин и один со своими ста двадцатью килограммами на нем еле умещается. А уж вдвоем, тем более когда второму человеку ноги на подножки не поставить и они развеваются по сторонам, да еще с дорожным знаком под мышкой — зрелище феерическое. Ехали из последних сил, держаться прямо было ни в какую, мопед сносило то вправо, то влево. А тут еще неприятность — впереди стоят менты, меряют скорость. Что сделает нормальный человек — проедет аккуратно мимо. Что сделают два идиота — подъедут к ментам, начнут что-то орать и махать украденным знаком. Ну как так можно? Почему менты не догнали их на машине и не надавали как следует дубинками, Мурзин и сейчас понять не может. То ли добрые были в этот вечер. То ли просто с полными идиотами гаишники связываться не любят. В общем, оно и понятно. Люди ж приходят на работу зарабатывать деньги, а не идиотов перевоспитывать. А Андрей теперь ломает голову над тем, куда деть эти самые дорожные знаки. Может быть, в самом деле, как тому гаишнику из анекдота, попробовать с их помощью немного подзаработать?
