Он взял в руки карандаш в 4 года — рисовал березки под окнами, а в 11 лет уже писал как взрослый. Ярославскому графику Вячеславу Серебрякову исполнилось 60.
Юбилей торжественно отметили в Союзе художников, как и положено, персональной выставкой. Вячеслава Михайловича по праву можно назвать золотой кистью союза. В свое время он окончил престижный институт имени Репина. Такие корочки, к слову, только у троих членов союза имеются. И вот уже 30 лет преподает в художественном училище. По аналогии с Есениным, который называл себя последним поэтом деревни, Серебрякова можно назвать последним художником улицы. Одно удручает — натурный рисунок и камерная графика нынче не в моде. Публике все портреты и пейзажи подавай. Серебряков — классик-трудяга и по-хорошему соцреалистичен. Не брезгует делать своими героями бомжей, нищих калек на паперти церкви. Он начал писать маргиналов лет десять назад и заметил, что со временем люди опускаются все ниже и ниже. Вячеслав Михайлович — народный художник не по званию, а по духу. И не всем это нравится. Вот на открытии какой-то седой пузатый мэтр развыступался: я, мол, учил Славу композиции и прочим художественным премудростям, а он меня не слушал — вместо того чтобы сидеть тихо в студии, копировать античные головки, катался по глухим деревням, писал каких-то баб в колхозе, на картошке, находился в плену крестьянских коленок, срисовывал их сутками, часами следил за проезжающими телегами. Мэтр, конечно, так ничего и не понял, потому как его благородие давно на пленэры дальше собственного подъезда не выезжает. А публике-то, может, какая-нибудь простоватая, разомлевшая после бани бабенка, расчесывающая перед зеркалом свои редкие волосы, милей покажется, чем безликие пейзажи. На открытии в этот раз было очень мало пафоса. Юбиляр казался абсолютно счастливым и с обожанием смотрел на свою Музу — супругу Наталью, виолончелистку губернаторского симфонического оркестра. За дар Божий, а не за красоту внешнюю она его и полюбила. Маленький, худенький, невзрачный, Серебряков терялся среди таких колоссов, как Коровин и Малафеевский. Вячеслав Михайлович оказался скромнягой, каких поискать. Он стоял, потупив глаза, как детсадовец на утреннике, сжимая в руках букетик увядших лилий. По мере того как ему расточали похвалы, он покрывался от смущения пунцовой краской. Студенты Вячеслава Михайловича обожают — дружно явились на открытие. И видно, что не из-под палки, а по своей воле. А вот коллеги… Из речей выходило, что в союзе Серебрякова не любят, считают чудаком, белой вороной и откровенно завидуют его таланту. Но на юбилее положено петь дифирамбы. И пели. И даже шеф, директор художественного училища Сергей Коровин, снизошел до своего подчиненного — выдавил несколько комплиментов. Один из них особенно поразил: «Вячеслав Михайлович выделяется в союзе тем, что умеет рисовать». Воистину лучше и не скажешь!
