В руках ярославны Виктории Германовны Лобай обыкновенная сухая лоза, которая в наших придорожных овражках как сорняк растет, превращается в изумительные по красоте вещи — корзинки и панно, хлебницы и сухарницы… И кажется, в этих поделках теплого, золотисто-солнечного цвета сама душа искусной мастерицы поет.
ВСЕ ИСТОРИИ ЛЮБВИ ВЫГЛЯДЯТ ГЛУПО Каждая по-своему, считает наша героиня, но тем не менее такое категоричное мнение не помешало ей много лет прожить со своим мужем Степаном, как говорится, душа в душу. И началась история их любви в маленьком белорусском городке Кобрине, откуда оба они родом. Росли, учились в школе, потом в вузах, а друг друга не знали. Но однажды августовским деньком шла Виктория с мамой по улице, а навстречу незнакомый парень со своим отцом шагает. Это и был Степан, а родители их, как оказалось, большой кусок жизни вместе на одном предприятии проработали. Поздоровались, разговорились, детей познакомили. А потом и разошлись в разные стороны. Вика-то большого значения знакомству этому не предала, а Степе девушка запомнилась. Узнал он ее адрес и часто звонил из Калининграда, где служил после Харьковского авиационного училища. А через месяц молоденький офицерик приехал в родной городок и после всего одного дня личного знакомства сделал Виктории предложение и тут же снова уехал на службу. Так что даже заявление девушке пришлось одной в загс подавать. А потом ее сомнения одолевали: приедет ли ее суженый на собственную свадьбу? Слава Богу, вырвался и не опоздал. Поздравить молодых пришла половина Кобрина, ведь этот городок что большая деревня. А у Степана еще и родственников много. Так что свадьба получилась шумная. Второй раз бы замуж выходить так не согласилась, смеется Виктория Германовна. А на третий день после бракосочетания отправились молодожены Лобай в село Чернышевское, что на границе с Литвой находится, службу Родине нести продолжать. А Виктории пришлось забыть о любимой работе — она после окончания института в Ленинграде приобрела специальность «инженер-текстильщик», только не было в воинской части ни ткацкой фабрики, ни другого какого текстильного заводишка. СТАРЫЕ СТЕНЫ Начались странствия семьи Лобай по общежитиям, съемным квартирам, короче, по чужим углам. В Литве жили они в старинном доме романтического вида, стены его помнили еще историю этого местечка с тех времен, когда оно принадлежало Восточной Пруссии. Из нововведений в доме были только перегородки. Водопровод, правда, имелся, но вода по нему обычно до третьего этажа, где обитала офицерская семья, не доходила. И приходилось молодой жене за ней с ведрами ходить. Да плиту дровами разжигать. С этой плитой, кстати, забавная история вышла. Муж Виктории наказал: «Ты дровяную плиту не топи, а то у прежнего жильца весь дым в комнату шел!» Покрутилась-покрутилась возле нее хозяюшка — уж больно плита хорошая — да и затопила. И обед наваристый сготовила, и воду помыться вскипятила, да и квартира от жара плиты прогрелась полностью. А тот товарищ, что до Лобаев здесь жил, просто неумехой оказался и огонь не в топке растапливал, а в духовке! Спрашиваю: «Тяжело ли с дровами да с ведрами приходилось?» «Ничего. Молодые были. До сих пор многие люди так живут», — отвечает моя собеседница. Через год родился старший сын Александр, в ноябре ему уже 16 исполнится. В садик Сашеньку не принимали, потому что у него оказалась аллергия на многие пищевые продукты, да еще и астма. Так Виктория Герма-новна из декретного отпуска и не выходила до рождения второго сынишки Евгения. Спрашиваю про пресловутый прибалтийский национализм. «Да не замечали мы тогда его совсем», — отвечает женщина. А может быть, его и вовсе не было. Помнит только, как детский врач, литовец Маргис, из собственной домашней аптечки приносил дефицитные лекарства для ее сынишек. Изъяснялась женщина по-русски, но все равно, если она была с детьми, то ей и место в транспорте уступали, и в магазинах без очереди пропускали. Жалеет ярославна, что не выучила тогда литовский язык — очень красивый и мелодичный. БТР ПУГАЛ МЕСТНЫХ КОТОВ После грянул августовский путч, и Литва отделилась. Во избежание каких-либо эксцессов со стороны литовцев командование воинской части приказало пустить один бронетранспортер объезжать дозором вокруг гарнизона. Так он и катался целыми сутками, грохоча на ухабах и пугая местных котов и собак. Как говорится, курам на смех. Но неприятеля так и не обнаружил. Появились новые деньги с изображением какого-то животного. Называл их местный люд «вагнорками» по фамилии литовского то ли президента тогдашнего, то ли премьера, то ли министра финансов — Вагнориса, точно Виктория Германовна не помнит. В Белоруссии в ходу были «зайчики». Но и на литовские, и на белорусские усатые и ушастые купюры прожить было очень трудно. А бабушки старенькие из пограничных стран смотрели на них и вздыхали в унисон: «Вот так жизнь — деньги и то озверели!» А родившегося в это несуразное время Женечку в литовском загсе пытались из Лобая переименовать в Лобайаса на местный манер, еле Виктория Германовна уговорила служащую данного учреждения этого не делать. Но имя литовка все-таки вписала в метрику не Евгений, а Евгениус и просила никому свидетельство это не показывать, мол, накажут ее за самоуправство. ПРИЖИЛИСЬ В 93-м перевели мужа служить в Ярославскую область. Перед самой Пасхой. Помнит Виктория, что куличи она пекла уже в Туношне. В электродуховке. А после праздника побежала узнать насчет работы. Какое там — многие предприятия ярославские тогда стояли, своих-то рабочих за проходную выставляли! И Степану частенько зарплату задерживали. Вот в это самое тяжелое для многих время пошла женщина на курсы краткосрочные при школе в Карачихе и научилась корзины плести. Как потом оказалось, не для приработка больше, а для души. Ну сколько ты этих корзинок продашь? На копейки. А когда своими руками симпатичную вещицу на радость людям сотворишь, вот где радость-то, и пусть не материальное, а душевное удовлетворение обязательно получишь. Очень нравилась Виктории Германовне природа в Туношне, как она выразилась, местность там очень приятная. Но хотелось бы и удобств. И в конце концов через восемь лет получает семья трехкомнатную квартиру в высотном доме в Брагине. На последнем этаже, 10-м. «Мужу не сильно нравится на этажах жить, — рассказывает наша героиня. — Но и здесь есть свои плюсы — вечерами мы всей семьей на закат любуемся. Видно далеко и обзор прекрасный!» И пусть даже крыша иногда протекает, все-таки она своя — эта крыша над головой. И не важно, какой она прочности, важно, что есть. Мужу еще три года служить, но и потом уезжать семья Лобай из Ярославля не собирается. «Мы, конечно, останемся, мы здесь столько живем, прижились, — продолжает женщина. — И друзья у нас тут, и у детей друзья. Раньше думали, Кобрин — лучший в мире, но производство там потихоньку задыхается, а Ярославль — такой красивый город. И учиться детям есть где, и работать потом». МУЗЫКАНТЫ И детям здесь очень нравится. А еще они не перестают удивлять свою маму. Оба сына самостоятельно и по собственной инициативе записались… нет, не в спортивную секцию, в каратэ там или бокс, а в музыкальную студию при доме творчества и играют в духовом оркестре! Чем угодно, думала женщина, будут заниматься ее дети, но только не музыкой. Потому что среди ее родни музыкантов никогда не было и хуже ее музыкальных данных данные только у Степана, а сыновья в них. Но, несмотря на это, Саша играет на большом барабане и трубе-теноре. Мама недоумевает: как без слуха обходится? А младший, тринадцатилетний Женя, изъявил желание ходить в музыкальную школу и учиться играть на саксофоне. Сначала ему выдали саксофон-тенор, размером больше Жениного роста. И мама помогала ему инструмент этот на занятия носить. Кто знает, отчего детей ее на музыку потянуло. Но факт остается фактом. Они третий год играют и не думают бросать. А еще все в этой семье очень любят читать, даже мальчишки, что сейчас редкость изрядная. И устраивать вечерние семейные чтения вслух! Правда, Виктория Германовна просила меня об этом не писать, мол, засмеют. Но я не удержалась. Это же настоящее чудо, когда в нашем третьем тысячелетии домочадцы собираются вместе не у экрана телевизора, а за чтением хорошей книжки! И парни-то уже совсем взрослые, но слушают с удовольствием, как мама им читает. КАК В СТАРИННЫХ РОМАНАХ «Не жалеете ли, что встретились со своим будущим супругом когда-то?» — спрашиваю. «Я не люблю громкие слова, но думаю, что мы с ним, как пишут в старинных романах, весьма близки. Степан хороший, добрый человек. Очень хозяйственный. Постоянно домом занимается, думает о детях. Порядочный очень. Не сказать что сильно зажиточно живем, но кому сейчас хватает, чтобы с избытком. Вот же и квартира неплохая. И потолок протекает не всегда! И вид из окна изумительный. И на работу я с удовольствием хожу (она мастер производственного обучения в училище N 14 по плетению из лозы в коррекционной группе). Дети-инвалиды — ребята смелые и добрые!» Каждый человек, даже любая домохозяйка, тянется к творчеству, уверена мастерица, и хочет как-то себя проявить. Плетение из лозы — замечательная отдушина в поднадоевшем и порой затирающем нас быте и прекрасная возможность реализовать свой талант художника, мастера прикладного искусства. Она с удовольствием принимает участие в выставках, ей интересно общаться с другими мастерами. Недавно возила свое панно, посвященное Куликовской битве, в Тульскую область, получила диплом II степени. А работу ее, на которой изображены колосья, шлем и меч, купил какой-то генерал с красными лампасами, поблагодарив ярославскую художницу, сказав ей, что щит и меч его всю жизнь сопровождали. Задела за живое картина из лозы сердце убеленного сединами воина, а у искусницы от этого на душе светлее как-то стало и теплее.
