Достойным завершением мероприятий, связанных с областным совещанием молодых авторов, прошедшим 1 — 2 октября в Ярославле, стал поэтический вечер в Центральной городской библиотеке им. Лермонтова. Знаменательно, что он прошел 15 октября — в день рождения великого русского поэта. Именно с его стихов и начался вечер. Затем председатель Ярославского регионального отделения Союза российских писателей поэт Тамара Михайловна Рыкова ознакомила собравшихся с результатами совещания молодых.
Слушатели тепло принимали стихи начинающих поэтов, читали сами, задавали вопросы, что способствовало созданию дружеской, непринужденной обстановки в зале. Похоже, что разговоры о потере интереса к поэзии явно преувеличены. Пока жива Россия, не умрет и великая русская литература.
Предлагаем вниманию наших читателей стихи участников 3-го областного семинара молодых писателей.
Любовь Серикова
Ты пока не хвались, что ты
кормишь меня с руки.
Я еще не умею из пригоршни
брать любовь,
Я еще не привыкла про нас
говорить «близки» —
Слишком долго вся близость была — столкновенье лбов.
Два следа сигарет —
одинаковость правых рук,
И родня твоих «гриндерсов»
мой оставляет след —
Не под кальку, но все же
похожи, мой друг-не друг,
До того, что на грани инцеста —
вдвоем под плед.
Мы — герои близнечного
мифа. Который век!
Тридцать восемь и три — наш
«приятельский» нервный пыл.
Партизански терпели.
Под взглядами красен снег —
Поединок гордынь нас едва
не пустил в распыл.
Так постой, не хвались, что ты
кормишь меня с руки,
Я еще оправляюсь от
прежних холодных блюд,
Я еще не привыкла
к диагнозу «мы близки»,
К новизне теплоты,
заменившей банальный блуд.
Юлия СМИРНОВА
Когда куришь с утра
С придыханьем привычным,
Говорила ли я,
Что тебя безгранично?..
Когда чай наливаешь
Неосторожно,
Говорила ли я,
Что тебя невозможно?..
Когда хмуро идешь
В бесконечную зиму,
Говорила ли я,
Что я невыносимо?..
Когда мне отпираешь
Рассеянно дверцу,
Говорила ли я,
Что тебя я всем сердцем?..
Всею мной,
Всем размахом,
Всей кровью и солью
Изливаю любовь к твоему
изголовью.
Виктор Левашов
Поздно думать,
плакать поздно.
Колокольчики звенят.
Жизнь проходит,
словно поезд,
уезжает без меня.
Отстучал за семафоры
спальный хвостовой вагон.
Станцию закроют скоро,
тонет в темноте перрон.
И куда идти, не знаю,
и не знаю, как мне быть.
Вдалеке собаки лают,
волки начинают выть.
Зайцы спрятались по норам,
филин ухает в ночи.
В деревянном доме хворый
дед кемарит на печи.
Стылые мерцают звезды.
В мире — будто нет меня.
Поздно думать,
плакать поздно.
Колокольчики звенят.
Евгений Коновалов
Я купил пять цветов,
хризантем,
заплатил пять камней,
а затем
над вечерней рекой,
у перил,
первым встречным букет
раздарил.
Улыбнулись мне пять
человек,
я вернулся домой
на ночлег —
чтобы выйти с утра
поскорей
собирать у реки
пять камней.
Владимир Эль
На старых ветках —
черная листва.
Земля прикрыта снегом
пошловатым.
Обычный фон под громкие
слова,
Сейчас скажу —
и буду виноватым
Перед тобой,
Еще не знаю в чем —
Намека нет в твоем
печальном взгляде.
Отводишь взгляд.
Рассматриваешь дом,
Амурчиков на розовом
фасаде.
Его снесут,
Здесь будет выть пустырь,
А вся любовь скульптурных
постояльцев
Похожа станет на цветную
пыль,
Захваченную кончиками
пальцев.
Моя любовь — она ведь
что трава,
Сквозь все преграды думает
пробиться.
Но ты глядишь на дом —
и ты права,
На что еще смотреть,
когда за тридцать?
Евгений Матвеев
Когда боги вернутся,
они будут удивлены:
А где люди, нами
оставленные?
Где наши памятники
и память о нас?
Только шум истребителя
прозвучит в ответ.
Боги спустятся ниже,
дабы хорошо рассмотреть
планету:
Трудно поверить,
что мы здесь жили когда-то,
Жили в «саду, полном
цветущих роз».
Залп артиллерийских орудий
прозвучит в ответ.
Кто же знал, что люди
не выдержат сиротства?
Кто же знал, что обезьяны,
а не люди выживут после
потопа
И будут править миром,
ведя его к гибели?
А боги найдут для разума
другую планету,
Планету, похожую на «сад,
полный цветущих роз».
Надежда Гаврилова
Мне не суждено было
родиться
В ту эпоху, где меча искру,
Было велено на свете
голоситься
Маяковскому Владимиру.
Но — по праву!
в дар стихи имея,
Перевертываю книжицы
страницы,
Утверждаю: сеянное
с кровью семя
Золотой пшеницей
колосится!
Вам — Владимир! — вам —
хвала и слава!
Вам — склоненные
цветков главы!
Вами — знайте! —
родинка оставлена
На страдальческом лице
земли.
Ольга Овчинникова
Мирозданье.
Белое страданье.
Я живу на самом дне небес.
Я мечтаю,
Что, когда растаю,
Я покину этот край чудес.
Я узнаю,
Что не будет рая
И что нет начала и конца,
Что на самом деле
Горя не бывает
И что плакать можно
без лица.
Андрей Головцов
В шумный город вошла
немота —
Замер гул переполненных
улиц.
Впереглядку с луной —
темнота.
В моей комнате тени
проснулись.
Словно чьи-то шаги за стеной
Разбудили тревогу, смятенье.
Встали тени, теряют покой,
Постепенно приходят
в движенье.
И фонарь, и луна
(свет — в окно)
Потускнели, как будто устали.
В моей комнате стало темно.
Даже тени летать перестали.
