Олимпийский чемпион витающие в России слухи развеял в разговоре с нашим обозревателем в Гватемале.

РАЗГОВОР ПОД ПАЛЬМАМИ

— Ты даже в Гватемале имеешь толпы поклонниц. Не надоела суета вокруг тебя?

— Надоела. Но выхода нет. И я хочу, чтобы мое окружение тоже до конца поняло, как чертовски тяжело постоянно быть под таким прессом. Иногда ничего не хочется делать. Только куда-то уехать и все забыть. Устал я.

— Почему Плющенко такой популярный? У нас же кроме тебя в олимпийских чемпионах Петренко, Кулик, Урманов, Ягудин.

— Наверно, я ближе народу.

— А серьезно?

— Да я правду всегда говорю. А люди любят правду. От лжи уже тошнит.

А МЕНИСК

НЕ ВЫДЕРЖАЛ

— Разве ты не едешь на тренировочный сбор в испанскую Хаку?

— Из Гватемалы лечу в Москву на презентацию портала «Я талант». Любой, считающий себя талантливым и способным сотворить нечто уникальное, сможет сбрасывать на наш сайт материалы о себе, бесплатно.

— Его отыщут и помогут?

— Именно.

— И ты один из основателей этого портала?

— Я — во главе. Но после презентации я еду в Германию.

— На тренировки?

— На операцию. Томография показала, что у меня оторван мениск. Его могут сшить-зашить либо удалить. Еще даже неизвестно, будет ли операция. И потом, сдвинулся мой график: я в это время должен был отдыхать, а мы с вами поборолись за Сочи. Хорошо, эти две недели не зря потрачены — победили. Но в результате месяц я уже потерял.

(Пока материал готовился к печати, Евгения уже успешно прооперировали.)

— Но почему ты все-таки решил вернуться в спорт?

— Хочу расти. 24 года — уходить рано, молодой еще, могу покататься. Я про весь олимпийский цикл — до Игр-2010 в Ванкувере не говорю. Но один сезон очень хочу.

— Остаешься с Мишиным?

— Конечно, с Алексеем Николаевичем. Он может тренировать и других наших спортсменов, и иностранцев — у него есть большие серьезные предложения.

— Но швейцарца Ламбьелля он даже на сбор в Хаку брать отказался.

— Я с ним на эту тему не разговаривал. Будем работать вместе. Но сейчас забуду про все и отдохну месяц, может, даже больше.

— Куда поедешь?

— Друзья дают нам виллу. Поеду в теплые края, потом еще на острова.

ОСТАЛИСЬ ЛИШЬ ЗИЯЮЩИЕ ПУСТОТЫ

— После твоего ухода из спорта конкуренты не показали ничего особо выдающегося.

— Да они все остались на прежнем уровне — ничего нового. Каждый считает себя лучшим, но сегодня в мире нет лидера. А те, кто были двенадцатыми-пятнадцатыми, уже без проблем входят в пятерку-семерку. С новой системой судейства я полностью не согласен.

— Если ты возвращаешься, то играешь по установленным правилам. Вместе с тобой соревнуются молодые россияне. В прошлом году у них мало что получилось. Они что, не могут прибавить?

— В мировых лидерах, думаю, они не будут, в тройку не попадут. Климкин, по-моему, ушел. Добрин сыроват. Парень-то, вообще, неплохой. Хороший спортсмен Лутай, но я не думаю, что в ближайшем будущем он сможет быть в мировых призерах. Лидером его не считаю.

— А Грязев? Был чемпионом мира среди юниоров.

— Что про него скажешь? Он фигурист нестабильный. На одном старте прокатался неплохо, на втором просто отвалял.

— Слышал, что на днях Алексей Ягудин сделал операцию? И собирается возвратиться.

— Желаю, чтоб у Леши все хорошо прошло и залечилось. А то что он вернуться в спорт не может — факт. Он выступал на профессиональных чемпионатах. Понятно всем, кто знает фигурное катание. А то что он заявил о возвращении — так это пиар. Услышал, что Плющенко возвращается, и хочет создать интригу. Это банально.

— Может, ты все еще обижен за тот проигрыш в Солт-Лейк Сити? Тогда поговаривали, что тебя уложили на лед.

— Не считаю, что меня уложили. Но есть некие сильные вещи (гипноз, например). Я верю, что было давление, я чувствовал определенный дискомфорт.

— Как, полагаешь, вернутся олимпийские чемпионы Тотьмянина — Маринин? Они уже тренируются.

— Хорошо бы. Но я в это не верю.

— Почему?

— По-моему, Максиму это не нужно.

БАТАЛИИ С ИЛЬЕЙ МУРОМЦЕМ

— Почему вы столкнулись с Авербухом? Ведь в сборной у тебя с ним был полный порядок.

— У меня с ним нормальные отношения. Но есть шоу-бизнес, и когда он говорит мне: «Ты залез на мою территорию», я думаю, что это неправильно. Я этого не потерплю. Я территорию никогда ни с кем не делил и не собираюсь делить. Это полный бред, 90-е годы с их дележкой уже ушли. Тем более когда это мне говорит человек, который по рангу не стоит рядом. Пусть он старше, но это совершенно другого уровня спортсмен. И обращается он ко мне без уважения, что совершенно неприемлемо. Я со всеми фигуристами общаюсь уважительно. А еще — столько разговоров за моей спиной.

— На Илью не похоже.

— Есть достоверный источник. Вещи, которые я слышал и видел, все это подтверждают. И хотя это не мой бизнес, мне неприятно, что на афишах пишут, что он — олимпийский чемпион. Но это к слову. Я считаю, что в бизнесе такое недопустимо.

— С Ирой Слуцкой отношения товарищеские или дружеские?

— У нас дружеские отношения, но чтобы мы перезванивались — очень редко.

— Тебе твоя новая жизнь нравится?

— Она — другая.

— Ты сможешь, вернувшись, снова режимить, ложиться и вставать вовремя? Ты же отвык…

— Сегодня, естественно, проще. Нет ни диеты, нет тренировок, когда рано встал, побежал, выложился. Но я соскучился по спорту и знаю: я человек сильный. И смогу еще кое-что сделать для России.

— Для России, для себя, для Питера? Что тут доминирует?

— Доминирует — для себя и для людей, которые любят фигурное катание и любят меня. Для тренера, для мамы, для сына. Для тех, кто помогает, борется за меня, оказывается рядом в трудную минуту. А такие минуты были, особенно перед Олимпийскими играми. Возвращаюсь не для чиновников — я всегда говорю правду.

— И когда думаешь вернуться?

— В планах конец ноября: Кубок России. До ноября хочу откататься на маленьких соревнованиях дома. Может, Самара или Киров — на этапе кубка страны. А там — чемпионат России в январе в Питере, первенство Европы и мира. План отослан президенту федерации Валентину Писееву и утвержден. Но как пройдет операция? Если что-то затянется, то будем менять. Мечтаю откататься. И обязательно сделаю это, если смогу. Проиграю ли, выиграю ли, стану вторым-третьим, а это уже проигрыш, но все равно хочу выступать. Я уже был вторым на Олимпиаде в 2002-м, потом взял «золото» в Турине. Все повторяют: уйти вовремя, только победителем. Наверно, это здорово. Но я все равно уже вошел в историю. И если докажу, что могу еще кататься, что вернулся, — это для меня уже будет хорошо.

ОЧЕНЬ ЛИЧНОЕ

— Что сегодня у тебя с семьей?

— Я много чего начитался. О маме моей писали, приводили ее высказывания. Я маму не виню, ситуация была накаленной между моей женой, тещей, тестем. Мы тогда еще не до конца решили наши проблемы. И эмоции начали выплескивать слишком рано. Сегодня почти все пришло к завершению. Я, мои мать и отец виделись с моим сыном, ситуация близка к нормальной. Идет бракоразводный процесс, хотя суд отложен. Да, жалко: будет страдать мой сын. Но сделаю все, что в моих силах, чтоб он был счастлив. Мы остались друзьями с Машей. Я ей благодарен за то, что она растит и воспитывает моего сына правильно. Мы наконец пришли к пониманию и сделали выводы с Георгием Викторовичем и с Анной Петровной.

— С Машиными родителями?

— Да. Надеюсь, головная боль уже закончилась. Мы пришли к одному знаменателю: будем дружить. Я и мои родители могут видеть сына и внука в любое время. Но мне сейчас тяжело: ребенок живет не с отцом. Постоянно о нем думаешь, смотришь фото, вспоминаешь.

— А что-то новое в личной жизни намечается? Столько вокруг тебя дам увивается.

— А я — держусь.

— Но ведь видно — достают!

— Пытаются. Я с женским полом в последнее время даже не перезваниваюсь. Я люблю только одного человека. И с личной жизнью у меня все в порядке. Есть любимая, которую я люблю и уважаю. Мы уже полгода вместе. Пока все в порядке, и, надеюсь, все продолжится. Она меня понимает.

— Фигуристка?

— Нет.

— Тогда слава Богу.

— Ее все знают.

— Скажи! Слово старшего лейтенанта запаса — не для газеты!

— Тоже слово офицера — не скажу. Пока. Все прояснится скоро.