Актер, недавно похоронивший сына, заставил себя снова петь, улыбаться и давать мастер-класс конкурсантам «Фабрики звезд-7». Для этого нужна большая сила воли. Но откровенно говорить о черной полосе в своей жизни Валерию Золотухину очень сложно.
Потеряв сына и пережив тяжелую болезнь, всенародно любимый артист нашел силы вновь выйти на сцену.
— Валерий Сергеевич, как вы оказались на «Фабрике звезд-7»?
— Меня попросили дать фабрикантам несколько уроков декламации. Я подумал: почему бы нет? Из своих творческих планов я выпал, потому что в мае сломал ногу и оказался в больнице, а в начале июля не стало Сережи. Это такая наша с Тамарой беда, такое горе. Но ведь жизнь продолжается. Я шел к молодым людям — это же наши дети, наше будущее, — чтобы дать правильные ориентиры в начале жизненного пути. Нравственные ориентиры. Начал мастер-класс с цитаты из Евангелия от Иоанна, прочел часть Нобелевской речи Бродского, подарил каждому по книжке воспоминаний о Высоцком. Времени было мало, но я успел приоткрыть фабрикантам дверь в мир театра — и кто готов, тот войдет. А потом мне предложили спеть песню из фильма «Иван Васильевич меняет профессию». Пока суть да дело, звукорежиссеры записали минус, включили музыку, и я с перепугу как гаркнул!.. Короче говоря, записали мы фонограмму.
— Вы с Настей Приходько так под нее танцевали!
— Такой удали я действительно от себя не ожидал! Это мое отчаяние последних месяцев вырвалось на свободу… Когда я отплясал и сел в машину, со мной началась истерика, рыдал безумно: «Господи, что я сделал! Сережи нет, а я вот такую дребедень откалываю!» Но спасаться как-то надо, иначе можно сойти с ума. Сережу не вернешь, и что мне теперь делать… (На глазах Золотухина слезы). Всех собак вешают на меня, я получаю страшные письма, пишут: «Мальчик ушел за грехи твои». Это все ерунда полная, Сережу я очень любил и всегда выделял, но я не снимаю с себя вины…
— Что и кто поддерживает вас в трудные минуты?
— Молитва. Близкие люди. Коллеги по цеху. После дуэта с Настей Приходько на «Фабрике» некоторые меня осудили. Говорили: как он может, недавно ведь похоронил сына? И только самые близкие понимали, что выход на сцену был необходим мне как воздух. Чтобы не «застрять» в страшной беде, ведь нет ничего ужаснее, чем хоронить своих детей. После телеэфира позвонил Валентин Гафт и просто прокричал в трубку: «Колоссально, старик! Ты в своей жизни подвиг совершил — пришел в этот дом терпимости и прочитал им Бродского!» Дуэт понравился и младшему моему сыну, Ваньке. И даже его бабушке, матери Ирины Линдт, а она очень суровый музыкальный критик.
— Ване скоро исполнится три года. Хватает ли у вас времени на его воспитание?
— Конечно, с этим проблема. Созваниваемся мы с ним каждый день, вот видимся реже. Он знает, что папа работает в Театре на Таганке, что бывает на гастролях. Обожает гостить у моего старшего сына Дениса, с племянниками не разлей вода. А недавно Ваня даже дебютировал на сцене. Оказался потрясающе артистичным, я и не ожидал! Мы с Ириной открывали новый музыкальный зал в Гуманитарном университете, Ваню не с кем было оставить, и мы взяли его с собой. Сначала он раскапризничался: «Мама не пойдет работать!» Я начал объяснять, что тогда у нас денег не будет. Он заявил: «Я тоже буду работать, буду петь». Когда я исполнял танго, он начал подтанцовывать. И точно в такт — просто удивительно! Я ему подыграл, и зал так аплодировал! Он имел успех, ему надарили шариков, он заработал даже большую шоколадку. Конечно, Ваня меня очень радует, но чем больше я о нем забочусь, тем сильнее моя боль о Сереже.
— А почему вы пошли в политику?
— А вот как раз ради будущего своего Вани. И всех российских детей. Ради благополучия в стране, ради спокойствия и уверенности в завтрашнем дне для наших стариков. «Справедливую Россию» я выбрал сознательно. Дело в том, что задачи, которые берется решать эта партия, меня давно и всерьез волнуют. Те же проблемы пенсионеров. Когда шесть лет назад мне сказали, какая пенсия мне начислена, я шел по театру и плакал. Шестьсот девяносто один рубль! Разве это справедливо? А сколько народных артистов умирают в нищете! Мы не раз обсуждали с Риммой Марковой, что нужно сделать, чтобы исправить ситуацию. Но не только артисты — все старики должны жить достойно. А у молодежи должна быть возможность и образование получить, и жилье доступное! Для меня главное слово — «справедливость». Оно для русских людей синоним слова «совесть». Недаром у нас издревле говорят: жить по совести, поступать по справедливости. Эти неписаные законы русского народа стали заповедями «Справедливой России».
Других просто нет…
