8 октября исполнилось 115 лет со дня рождения поэта Марины Цветаевой. Трагичной была не только ее жизнь. Без малого 70 лет длится разгадка ее трагической смерти. До сих пор не утихают и споры о том, где же покоится прах великой страдалицы земли русской. Не было ей покоя на земле. Нет ей покоя и на небе.

Весной этого года в квартире ярославцев Матвеевых раздался телефонный звонок. Спросили хозяина — Семена Ильича. Задан был вопрос давний, который впервые задали ему около 20 лет назад. Касался он места захоронения поэта Марины Цветаевой. А звонок был из музея поэта в Елабуге. Семен Ильич ответил письменно. Отрывок из его письма мы предлагаем вашему вниманию.

«Мы жили в Елабуге на улице Гассара, дом N 22. Семья у нас была большая — семь человек. Отец наш, Илья Петрович, работал директором Елабужского маслозавода, расположенного на улице Московской. В 1941 году за десять дней до начала войны у нас умерла старшая из детей — Елена. Она уже была взрослой, работала учителем в районе. В начале сентября мы вдвоем с мамой пошли навестить нашу Лену. Было мне тогда 13 лет. Я нарезал дерну и натаскал к могиле, чтобы обложить ее. Когда мы начали обкладывать, неподалеку от нашей могилы остановилась подвода, на которой стоял гроб. Возле подводы было человек пять мужчин и примерно столько же женщин. Мужчины подняли гроб и понесли к могиле, которая находилась метрах в 4 — 5 от могилы нашей Лены. Гроб был ничем не обит и не окрашен. Его опустили в яму и засыпали. В холмик воткнули палку с приколоченной то ли дощечкой, то ли фанеркой. На ней было крупно написано чернильным карандашом: «Цветаева Марина Ивановна», дата и приписка «трагически погибла». Тогда имя это мне ничего не говорило, но четко отпечаталось в детской памяти.

В 1943 году я уехал из Елабуги в Казань учиться, в 1948-м перебрался на постоянное место жительства в Ярославль. В один из отпусков, к сожалению, не помню точно в каком году, я ездил в Елабугу и навестил могилу своей сестры. В это время уже проходила реабилитация жертв коммунистического произвола. Естественно, вспомнили и Цветаеву. На кладбище я увидел дорогу вдоль каменного забора. В заборе был пробит проем, напротив забора поставили памятник Цветаевой. Но ведь ее могила расположена рядом с могилой сестры. А памятник Цветаевой поставили на том месте, где были захоронены умершие от ран немецкие солдаты. Об этом я в те еще годы писал в Елабугу, но ответ был один: «Памятник Цветаевой поставлен над ее могилой». После этого мне приходило несколько писем из Ленинграда, и все по вопросу захоронения Цветаевой. Я на них отвечал, и меня даже хотели вызвать в Елабугу для указания точного места захоронения поэта. Но якобы ее сестра Анастасия сказала: «Не трогайте прах усопшей, пусть все будет как есть».

В этом году Елабуге исполнилось 1000 лет. Кладбище, о котором пишет Семен Ильич Матвеев, давно уже закрыто. В последний свой приезд туда он обратил внимание на то, что рядом с могилой его сестры, в том месте, где, по его словам, и была похоронена Марина Цветаева, расположена небольшая ложбинка, вся поросшая травой. Никаких признаков того, что это могила, а уж тем более — кто в этой могиле похоронен — нет.

Идешь, на меня

похожий,

Глаза устремляя вниз.

Я их опускала тоже!

Прохожий, остановись!

Прочти, слепоты

куриной

И маков набрав букет,

Что звали меня

Мариной

И сколько мне было лет.

Не думай, что здесь —

могила,

Что я появлюсь, грозя…

Я слишком сама любила

Смеяться, когда нельзя!

И кровь приливала

к коже,

И кудри мои вились…

Я тоже была, прохожий!

Прохожий, остановись!

Сорви себе стебель

дикий

И ягоду ему вслед —

Кладбищенской

земляники

Крупнее и слаще нет.

Но только не стой

угрюмо,

Главу опустив на грудь,

Легко обо мне

подумай,

Легко обо мне забудь.

Как луч тебя освещает!

Ты весь

в золотой пыли…

— И пусть тебя

не смущает

Мой голос

из-под земли.

1913 год.