Когда в конце 2006 года областной департамент социальной защиты населения принял решение об отделении департамента социальной защиты Рыбинска от Рыбинской администрации и присоединении его к областному департаменту, скандалов было немало.
Но в областном департаменте рассудили здраво: деньги, выделяемые на социалку, почти на 100 процентов федеральные, следовательно, области как субъекту Федерации и править тут бал…
Стали искать человека на должность начальника вновь созданного Рыбинского территориального отдела департамента труда и социальной поддержки населения администрации Ярославской области. И только одна женщина прошла этот сложный конкурс от «а» до «я», подвергаясь и проверке на интеллект, и специальным тестированиям и анкетированиям, поскольку до этого работала скромным начальником детского медицинского диагностического центра. Именно ей строгое областное жюри присудило победу. И чуть больше года назад начальником Рыбинского отдела социальной поддержки населения была назначена Любовь Александровна Тарасова.
Я знаю эту удивительно живую, обаятельную и энергичную женщину давно. Она руководила небольшой детской окраинной поликлиникой в Заволжском микрорайоне, и я, приходя с малышом к участковому педиатру, с любопытством наблюдала, как Любовь Александровна обходит свои маленькие владения и опрашивает посетителей. Самым ужасным для нее было возможное создание очередей, она делала все, чтобы такого не случалось… Несколько лет спустя, когда мы уже познакомились, она рассказала мне, что опасение очередей, создающих дискомфорт для мам и малышей, появилось у нее еще в самом начале медицинской карьеры. Тогда в советском еще горздраве работала пожилая чиновница, в чьем ведении была проверка детских лечебных учреждений. Она обходила детские поликлиники и больницы и наблюдала, сколько минут мамы сидят в очередях. Если больше десяти — начинала бить тревогу, докладывать наверх и изобретать со специалистами способы уменьшения очередей… С тех пор педиатр Тарасова, а в будущем главврач поликлиники, начальник городского детского диагностического центра и теперь начальник территориального отдела департамента труда и социальной поддержки населения администрации области, в каждой своей работе твердо придерживается как основного очень важного правила: для населения, которое обслуживает вверенная тебе организация, первое условие комфортности — отсутствие очередей. В первом же интервью, данном Любовью Александ-ровной в новой должности мест-ной прессе, она четко заявила:
— У меня очередей не будет!
Так оно и вышло. Как ни саботировали прожженные социальные чиновницы, подогреваемые невзлюбившим бывшего оппозиционного депутата Тарасову Сдвижковым, реорганизацию социальной службы и приход нового начальника, как ни пытались дезорганизовать работу, Любовь Александровна добилась своего. У нее не только исчезли привычные для рыбинской социальной службы многострадальные очереди. У нее посетители — больные, старые и нищие пенсионеры, инвалиды, родители инвалидов — перестали бояться социального отдела. Еще немного, и сюда будут ходить как на праздник.
Любовь Александровна могла бы организовать себе кабинет с приемной, посадить в приемную людей и отгородиться от не в меру навязчивых порой посетителей. Но она этого не сделала. Она лично принимает каждого, и дверь к ней в кабинет никогда не закрывается.
Вот сижу у нее на приеме полчаса, час, полтора… Как хоть она все это выносит с таким оптимизмом! У меня бы от такого количества пожилых, больных и несчастных давно случилась депрессия. А она с каждым весела, по каждому лично звонит подчиненным и проверяет, не забыли ли включить в приказ на материальную помощь, не мала ли эта материальная помощь, пытается найти какие-то способы ускорить помощь. Будь это мама ребенка-инвалида, которой не то что в очереди просидеть, но и на полчаса оставить больного ребенка страшно, или, извините, посетитель из серии городских сумасшедших, которые ходят и ездят всегда и везде, начиная от редакций газет и заканчивая приемной президента страны, она со всеми весела, ровна и очень оптимистична.
После ухода женщины с явными признаками тяжелого психического заболевания, которая пыталась уверить нас, будто она раскрыла заговор против высших лиц страны, Любовь Александровна достает из стола пачку писем от этой посетительницы и с улыбкой зачитывает мне их.
— Ну что делать! — говорит она. — Опять у этой больной период обострения. Так не выгонять же ее! Ей и всего-то надо, чтобы ее выслушали. Она сама успокоится и уйдет или заявление сядет писать. А я, пока с ней разговариваю, своими бумажными делами занимаюсь, так что зря времени не теряю.
— В чем же секрет вашего оптимизма? — спрашиваю.
— А я привыкла работать большую часть жизни с детьми, — спокойно рассуждает Любовь Александровна. — С детьми непросто, у них свой мир, свои очень серьезные для них обиды и проблемы, а внимание на чем-то они концентрировать не могут долго. Нужны терпение и нормальный, оптимистичный взгляд на них. И вот так же я стала относиться к пенсионерам, больным, бедным, обиженным, инвалидам — словом, ко всем, кто к нам приходит. Обязательно выслушать, и выслушать серьезно. И к обидам и проблемам отнестись серьезно. А если что-то не поняли — повторить, и несколько раз, доходчиво повторить. Потому что наши посетители как дети — они могут пропустить информацию мимо ушей, а могут и вообще не сконцентрировать на ней внимание.
— А как же вам все-таки удается ликвидировать очереди?
— Да просто прием ведем и я сама, и все, кто свободен от какой-либо работы.
Представьте себе, я даже не знаю, сколько ей лет! Она не говорит, а высчитать я никак не могу. Знаю, что у нее уже не очень маленький внук… Но она разрешает звать себя Любой. Она вся, несмотря на статус бабушки и начальницы, словно пропитана молодостью и задором. Даже внешне. Живые карие глаза, длинные, завитые по-девичьи волосы, хрупкая, почти девчоночья фигурка. Как она не похожа на иных рыбинских чиновниц! А может, в этом и есть секрет ее успешности?
