Давно хотелось побывать в тех краях, да все недосуг. А всего-то и надо сесть на буйскую электричку и доехать до станции Соть. Уроженец здешних мест, добрый приятель Алексей Николаевич показывал в окно на деревушки, что мы проезжали, и подробно рассказывал о некогда живших здесь людях, многих из которых «уж нет, а те далече».

ОДИНОКИЙ СЛЕД

… Не заметили, как через полчаса доехали до места. Из поезда кроме нас вышли две местные тетки — вот и все прибывшие на станцию этой полуденной электричкой. Чтобы не терять времени — на все про все оставалось пять часов — сразу же отправились по тропинке в лес. Накануне прошел легкий снежок, и тропка стелилась под ноги первозданной белизной. Довольно часто ее пересекали лосиные следы — в здешних местах этих лесных бродяг немало. Быстро дошагали до летнего оздоровительного лагеря на стрелке рек Соть и Лунка. С тропы хорошо были видны два новых, сложенных из бруса лагерных корпуса. Один из них вырос пока только наполовину.

Резко повернув налево, пошли вдоль реки. И здесь на тропе появился одинокий след ботинка с рифленой подошвой. Видимо, человек прошел здесь недавно, и именно из Никулина, деревни, что и была основной целью нашего путешествия. Больше вроде неоткуда. Отчетливо видно было след и на канатном мосту, по-местному — лаве. Он соединяет разграниченные рекой Соть Даниловский и Любимский районы. На противоположной стороне реки мост упирается в кладбище, что расположено вокруг полуразрушенной теперь церкви Иоанна Предтечи.

Когда-то здесь было большое село, куда на праздники и на широкие ярмарки съезжалась уйма народу со всей округи, других волостей и уездов. Значит, были здесь и дороги. Теперь об этом ничто не напоминает. Зато на старинных стенах храма хорошо видны нарисованные краской круги, треугольники и квадраты с вбитыми в них стальными крюками. Кое-где с них свисают разноцветные ленты — указатели маршрутов, которые преодолевали во время соревнований скалолазы. Соревнования эти устраиваются регулярно в рамках чемпионата Ярославской области по спортивному скалолазанию. Участников много бывает, в прошлом мае только из Костромы человек 15 приехало. То ли у них своих подходящих развалин не осталось, то ли их власти по-другому к могилам предков своих относятся.

Можно, конечно, по-разному относиться к затее покорения стен и довольно хорошо сохранившейся колокольни церкви Иоанна Предтечи. Но прежде стоит, наверное, хорошенько подумать: разве предки наши строили на свои гроши в самой что ни на есть глуши лесной сей Божий храм для этой цели? И не отправиться ли скалолазам-любителям в поисках экстрима куда подальше…

ЖИЛЫХ ТРИ ДОМА

Сразу за бывшей кладбищенской оградой рядом с тропою появился широкий и укатанный след от снегохода. Временами он пересекал тропу со знакомыми уже нам отпечатками ботинок. След хорошо держал двух пешеходов, и мы продолжили по нему путь. «Наверное, это Гена Чистяков из Ерденева на «Буране» проехал», — предположил Алексей Николаевич. Как потом оказалось, он не ошибся.

В просветах деревьев показались дома — вот и Никулино. От лагеря шли минут сорок, значит, около трех километров. Ближе к деревне попались две хорошо утоптанные тропки. Было заметно — недавно тащили на санках сушняк для печки. Только ступили на единственную в деревне улицу, у одного из домов залаяли две собаки, и мы пожалели, что не взяли в лесу палку. Кто их знает, этих деревенских псин. Одна лаяла с характерным, на высокой ноте подвывом, который встречается только у гончаков. От бани со струящимся из трубы дымом отделилась и направилась нам навстречу фигура в шубе из искусственного меха, что были в моде лет 30 — 40 назад. «Не бойтесь, они не кусаются, проходите», — проговорил мужчина. Это был хозяин одного из трех обитаемых в это время года домов деревни Никулино Николай Павлович Бачериков. В третий дом летом приезжает дачник, еще пару домов, как нам позже рассказали, сожгли и растащили.

Собачки и впрямь оказались хоть и голосистыми, но набрасываться на незнакомцев не собирались, только тщательно обнюхали. А после того как хозяйка выставила у крыльца две миски с едой, и вовсе потеряли к непрошеным гостям всякий интерес. Однако гости есть гости, и Николай Павлович любезно пригласил нас в дом. Супруга 70-летнего Бачерикова, пожилая, но бойкая Валентина Филипповна, не любит, когда ее так называют. Валентина — и все тут. Так, по-деревенски, привычнее.

ВАЛЕНТИНА И НИКОЛАЙ

Не успел я присесть за застланный клеенкой стол в горнице и задать вопрос о житье-бытье в этой глухомани, как Валентина полностью взяла инициативу в свои руки. У них с Алексеем Николаевичем оказалось множество знакомых. Посыпались десятки имен обитателей Никулина, ближних и дальних деревень как с одной, так и с другой стороны реки Соть: Озеровы, Свиридовы, Головковы, Ботовы, Харламовы, Батраковы… Все прежние поколения упокоились большей частью на кладбище у церкви Иоанна Предтечи.

Когда вспомнили всех, кажется, до третьего колена, Валентина довольно скупо рассказала о себе. Жизнь ее с детства была ох как тяжела. После смерти матери жила с мачехой, которая изводила девчушку тяжелой работой и часто наказывала. Светлые детские воспоминания той поры связаны с именем Александра Васильевича Нагибина, знатного тогда мастера-сыродела. В те годы маленькие маслосырзаводы работали на селе. Вот и бегали ребятишки в Тяпино, помогали топить печи, за что кормили их пахтой и обрезками сыра. Валентина до сих пор помнит, с каким удовольствием уплетала детвора тянучие, как резина, кусочки этого лакомства. Годы-то были голодные. После ухода старшего брата в армию 12-летней девчонкой попала Валентина в детский дом N 16 «Красные зори» в Любиме. Там было 46 воспитанников. «Не попади я тогда в детдом, не выжила бы, — говорит Бачерикова. — А там окрепла, да и чему-то научилась».

А как исполнилось ей 17 лет, рванула Валентина по комсомольской путевке в Печору, где выучилась на повара в школе торгово-кулинарного ученичества. Немного поработала по специальности и поняла — не ее это. Шум-гром на кухне, запахи, поварешки! По оргнабору поехала на Урал, пожила какое-то время в Ростове-на-Дону. Там Валентина пришла однажды наниматься в цирк к известной дрессировщице Наталье Дуровой. Та ее не приняла: мол, звери должны к тебе привыкнуть, да и ты к ним, работа тяжелая, выдержишь ли. Словом, рассталась Валентина с мечтой поработать в цирке и вскоре снова по оргнабору поехала в Магадан. Однажды на танцах из-за подружки пригласила на дамский вальс высокого парня. Так они с Николаем и познакомились. Через некоторое время сыграли свадьбу, а в загсе не расписались. Случилась крупная ссора — Валентина-то была огонь девка! Чуть было все не порушилось… Слава Богу, помирились.

Но куда бы ни бросала ее судьба, Валентину тянуло домой. Приехали, работали в колхозе — тогда он назывался «Соть». Только в Никулине было две фермы, телятник, мастерская, как водится, рига, зерноток. Сеяли тогда рожь, пшеницу, овес, ячмень. И хоть денег платили мало, но натуроплата была хорошей. Амбары в домах колхозников ломились от зерна. Недолго тогда пожилось Валентине с Николаем в колхозе. Не дал им председатель дом, который Валентина с мужем достраивали и обихаживали. От обиды уехали они под Калугу, куда писал потом, просил прощения и звал назад Алексей Васильевич Панов. Председатель он был добрый и человек заслуженный. Воевал, в танке горел. А ушел из жизни нехорошо. Не вынесла душа, когда на его место молодого назначили. Да начальство при людях еще и поучать его стало…

ЗИМОВЬЕ

Тяжело вспоминать — всякое пришлось пережить старшему поколению. Последние до ухода на пенсию в 1997 году 25 лет проработала Валентина продавцом в магазине, что стоит сегодня заколоченным рядом с ее домом. Бывало, по три дня уходило на

поездку в Любим и обратно за товаром. Дороги-то были аховые. Теперь зимой их вовсе нет. В декабрьские выборы приезжали к ним с ящиком для голосования на «Буране». Иначе не добраться. За хлебом и прочим провиантом ходят старики через лес по лаве до лагеря, куда по средам приезжает автолавка. А то и в Данилов приходится ездить, а прежде пешком до станции через лес добраться. Худо бывает, когда оба заболеют. Николай работал на шахте, теперь инвалид… Приезжают, бывало, Бачериковы на электричке после полудня в поликлинику в Любим, а там врачи уж и прием закончили. На все вопросы ответ один: «Это ваши проблемы, нечего было в такую глушь забираться».

А чем виноваты Валентина и Николай, что жизнь так распорядилась? И нет у них пристанища, кроме своего дома в Никулине. С банькой, огородом, что заставляет их шевелиться помаленьку и вести нехитрый крестьянский быт. Почему наше государство, по сути, сбросило с плеч заботу о жителях отдаленных деревенек, коих, к сожалению, становится все меньше и меньше? Надо благодарить таких стариков, что сохраняют для потомков то, чем веками жили наши предки, остров-ки былого уклада жизни многих поколений российских крестьян. Жаль, если они исчезнут совсем. Есть, правда, примеры того, как уже новое поколение как может пытается сохранить наследие отцов и дедов. В деревеньке Мистелово, рассказала Валентина, четыре дома. Один — родовой, что ставил когда-то тамошний бригадир Роман Федорович Субботин. Было у него, помнится, пять сыновей и одна дочь. Так вот, трое из них построили в родной деревне три новых дома. Отчаянные ребята — ведь доброй дороги давно и туда нет.

… А в Никулине недавно курьез приключился. Соседи Бачериковых — женщина с сожителем — хорошенько загуляли. Так им «скорую» вызывали, работников МЧС на уши поставили. Эту пьяную вдребодан парочку, оказывается, возил на «Буране» в Ерденево Геннадий Чистяков. Когда пьяных откачали прибывшие туда медики, он же отвез гуляк обратно домой. То-то накатанной дорогой показался нам след от снегохода. А на следующее утро веселые соседи Бачериковых веселились еще сильней, чем накануне. Правильно говорят: таких гуляк ничто не берет…

… На обратном пути под горку шагалось быстрее. Прошли по раскачивавшейся лаве, по начавшейся пороше миновали лес. Прибыли на станцию даже раньше, чем рассчитывали. Там нас пустили внутрь вновь построенного здания станции. Правда, оно не столь уж новое. В 90-х годах его возводили солдатики стоявшей здесь воинской части. Рабочая сила была, считай, дармовая, так что в архитектурных изысках не стеснялись. Зал ожидания хоть и невелик, но довольно высокий. Не рассчитали, что отапливать его углем будет непросто. Теперь делают в зале подвесной потолок, на уровне которого впору соорудить второй этаж. «Третий год уж ремонт делают, а конца не видно», — сказала нам какая-то работница станции. А куда спешить? Станция-то теперь оказалась никому не нужной. Обезлюдела округа. Местные жители приходят из дома точно к поезду, а такие, как мы, путешественники могут и на улице подождать, как это было летом и осенью. Тупик он и есть тупик. Даром, что рукотворный…