Встретился как-то на улице пенсионер, труженик тыла Валентин Михайлович. Напиши, говорит, заметку о воде. У нас в Мышкине, как счетчики стали ставить, до чего люди дошли! Есть такие, что моются в ванной, а потом эту воду в ведра выливают: для смыва в унитазе или еще для чего-нибудь используют.
Все экономят. Зачем до такой степени доходить? Ведь мы не в пустыне, а на берегу Волги живем.
Сначала я пропустил это мимо ушей. А когда и в нашей квартире появился счетчик, вспомнил. Плата за водоснабжение с тех пор уменьшилась чуть ли не в три раза. Сколько же за минувшие годы пришлось лишних денег переплатить? А счетчиков пока в райцентре немного, установить его стоит около тысячи рублей. Не каждый пенсионер отважится. Так что остальные жители продолжают оплачивать по-старому, покрывая все утечки из своего кармана. Ну а те, что увлеклись экономией, видимо, вспомнили старые времена, когда воду в Мышкине носили из колодцев. Тогда и ведра на человека в день вполне хватало. А при водопроводе, случается, и десяти мало.
Недавно, в Великий пост, когда, как известно, человек в искушения впадает и бес его на разные пакости подталкивает, я снова услышал об экономии воды. Рассказывала об этом не без юмора молоденькая учительница, приехавшая на выходные из Ярославля в Мышкин к дедушке и бабушке. Вот, толкует, чудеса. Дедушка будто рехнулся, как счетчик установили. Сначала все бегал в подвал, смотрел и радовался. В подвале, говорит, общий счетчик, на весь дом, все время хреначит, по его выражению, а у нас красное колесико на месте стоит. В последний месяц двести рублей сэкономил. Сначала в семье все были довольны, что дедушка радуется. Все-таки пенсия не зарплата. И двести рублей пригодятся.
Но потом, продолжала учительница, дедушка начал, как он сам это называет, проводить идеологическую работу. Вспомнил брежневский лозунг, что экономика должна быть экономной. Он при советской власти был членом группы народного контроля. Однажды пришел очень довольный из дома культуры со встречи пенсионеров с руководством района. Там рассказывали, как в Германии в туалет ходят. Наступает утро. Сначала отец идет, потом мать, потом ребенок, и уж только тогда заподчистую все смывают. А не как у нас: каждому по ведру воды. Нынче, говорит, уже нигде такого в Европе нет. Вода теперь стоит дорого. Вон что недавно на польской границе делалось во время заторов автотранспорта. Воду шоферам по три доллара за литр продавали. И у нас водой питьевой уже торгуют, а не хочешь платить — иди за пять километров на родник на речку Каменку.
— Один раз я встала утром, пошла в туалет, а воды-то и нет. Дедушка как в Германии сделал — вентиль перекрыл. Потом пошла зубы почистить, включила колонку. Колонка шумит, вода бежит. Дедушка в дверь заглядывает, говорит: «На зубы целое ведро тратишь? А я все время зубы из кружки чищу». Тут бабушка подмела какой-то сор на совок, да забылась, смахнула в унитаз и воду спустила. Дедушка вперил взор перед собой и окаменел. Я бы лучше, говорит, этот сор на улицу отнес, чем ведро воды на него тратить. Бабушка вступилась: «Уймись, старый, ведь это всего три копейки стоит! Ребенок устал от городской жизни, а ты его…» «Да, — сказала я твердо, — я из кружки зубы чистить не буду». Ну, и началось, — вздохнула учительница.
Правда, скрягой она своего деда не считала. Он просто увлекся экономией воды. Это у него теперь такое хобби. С увлечением рассказывал, как в Китае и Японии влагу жизни используют. И не только кристально чистую. В Японии во двор входишь, говорит, хоть даже к писателю. Посредине специальный бассейн, куда каждый может помочиться. У них в этом не стесняются. Моча идет на удобрения, а не как у нас — в Волгу. В Китае тоже все нечистоты идут на поля. А в русский квартал китайцы специально на тележках ездят по утрам, тоже собирают: «Русская хорошая, много писи, много каки!»
«Дед, — удивлялась внучка, — откуда ты такого набрался? Ты же ни в Китае, ни в Европе никогда не бывал». «А в книгах читал, — отвечал дедушка. — Очерки Бориса Пильняка. Иди в библиотеку — познакомься». «Так это же все было еще в тридцатые годы. Теперь там другая жизнь!» — протестовала учительница. «А теперь еще больше экономят, — бросался в атаку экологически подкованный дедушка. — Потому у них и экономика лучше становится. А у нас все хуже, все дороже. Да и в богатых странах воду экономят. В Америке, в самом Нью-Йорке даже модно одно время было небритому ходить. Люди показывали, что они на бритье воду экономят. А у нас ведь уже есть такие граждане, что сняли счетчики, — уточнял дедушка. — Они столько воды льют, что со счетчиком им приходится платить больше, чем по существующим, завышенным тарифам».
К чести дедушки, он все же не заставлял внучку чистить зубы из кружки. И воду, бывшую уже в употреблении, на вторичные цели только один в семье использовал. Но постоянно пророчил, что скоро воды хватать не будет и всем так жить придется, да еще с нашей-то удавкой ЖКХ.
«Разве один я теперь экономлю? На нас, таких-то экономных, еще государство экономит. Вон вся вторая половина апреля, конец Великого поста, простояла прохладной. А батареи в квартире ни холодны, ни горячи, хотя оплата за них идет, как зимой, в морозы. Разве это не экономия?»
