Кто огород и сад преображает, наполняя декоративными арками и водоемами, а Вера Прокофьевна Толоконникова — весь свой дом превратила в необычный цветник. Каждая комната в нем украшена по-особому. Перед окнами с одной стороны — новый мемориал Победы, с другой — дом культуры.
Их дом оказался в самом сердце Мышкина, и десятки цветущих растений, выглядывая из окон, точно тянутся к людям.
Первый цветок принес Вере Прокофьевне муж и попросил посадить на участке. Он очень любил цветы. Было это, когда они еще жили не в центре, а на окраине, на улице Молодежной. С тех пор Толоконникова и увлеклась цветоводством.
А здесь стоял тогда старый деревянный дом, Толоконниковы его два раза ремонтировали. А потом решили разобрать и построить на его месте новый, кирпичный. Муж сам строил и любил свое дело. Многое он сделал своими руками. Окна придумал просторные, с фигурными деревянными рамами. Строили два года, и не думалось, что тяжелая болезнь скоро оборвет жизнь супруга.
Теперь уже десять лет, как стоит этот дом и с каждым годом становится все краше. Прошлым летом Вера Прокофьевна стала призером конкурса «Мышкин цветущий». Летом на площади Победы почти каждый день бывают туристические группы из разных мест страны. Осматривая бронзового солдата и мраморные плиты мемориала, они заглядываются на окна и на большой цветник, разбитый во дворе. В дом с противоположных сторон ведут два резных крыльца, увитых зеленью. Входишь на крыльцо, будто в сказочный грот.
Хорошо любоваться на цветы, но они, как все красивое, требуют и немало заботы, будничного труда. Вот и Веру Прокофьевну я застал за работой, с садовыми ножницами в руках. Пионы, гортензии, лилии, уже отцветшие. Красные георгины, что могут гордо держать свои шапки до первых заморозков. «Меня любят георгины, — убежденно говорит Вера Прокофьевна. — Поэтому у меня они всегда растут. А есть цветы, которые меня не любят. Не хотят расти здесь, и все!»
Около трех десятков разных видов — здесь, во дворе. Они идут по сторонам изгороди, а затем ягодные кусты, и лишь в середине, точно спрятавшись, зеленеет небольшой прямоугольник картофельника. «Выращиваю цветы для удовольствия, — продолжает моя собеседница. — Утром выйдешь, глянешь на них, а они как умытые! Поглядишь — так хорошо. А для чего тогда и жить-то?»
«Для чего жить, если в жизни нет красоты?» — так для себя я дополнил ее слова. И они еще в большей мере подтвердились, когда мы шагнули в грот крыльца и оказались в чистом просторном зале. Это самая большая комната. Примерно половину ее занимают цветы, но они установлены на разных уровнях, не загромождают объем. Точно собрались эти прекрасные создания здесь сами собой и ведут немой разговор на своем языке. И мы с хозяйкой тоже к нему подключились.
Конечно, я слышал и раньше, что у Веры Прокофьевны в комнатах уместился целый сад. Но глазами убедился в этом впервые. Здесь лишь на одном подоконнике стояло 13 горшков, а 19 угнездилось на полу. Красные головки бегоний выглядывали с подоконника на мемориал Победы и в спальне. Тут я насчитал 15 сосудов с цветущими растениями. В столовой нас встретили фиалки. «Как невесты!» — сказала про них хозяйка. Они стояли на прозрачных стеклянных полках, закрепленных на трехлитровых баллонах. Полки высились в три этажа и тоже не загромождали зала, а придавали ему какую-то воздушную перспективу. С фиалками мы здесь насчитали 24 горшка. А всего в столовой с полу до потолка уместилось 32 сосуда с разными растениями. Названия их я перестал записывать еще в большом зале. Боюсь ошибиться и вызвать насмешку людей, разбирающихся в цветоводстве.
А дальше была кухня с 25 горшками для цветов, в основном гераней, цветы в туалете, на веранде. Когда мы вышли на второе крыльцо, тоже похожее на грот или беседку, Вера Прокофьевна сказала, что у нее еще около 50 горшков с растениями стоит наверху, то есть в светелке. Но уж туда мы не пошли. Одной только земли плодородной в доме находится с полтонны. А сколько заботы требуют домашние растения зимой! Но никакой усталости на лице хозяйки я не приметил. Она очень доброжелательная, выглядит молодо, хотя давно уже на пенсии.
А проработала она почти всю жизнь бухгалтером. Вроде занятия с цифрами далеки от поэзии цветов. «Да что вы, — удивилась она. — Ведь бухгалтер — это главный человек в коллективе. За цифрами — люди. Их и видишь, а не цифры. Все идут к бухгалтеру, у всех есть до него дело».
Взрослые сын и дочь живут в Ярославле. Но дом на площади Победы никогда не пустует, сюда часто приходят знакомые, в основном за разными растениями. Вере Прокофьевне нравится, что весь день вокруг — люди, туристы, и всегда много цветов, которые возлагают к Вечному огню. Отец у нее, Прокофий Романович Тараканов, был до 1950 года ответственным секретарем мышкинской районки. Затем работал секретарем и редактором газеты в Нагорьевском районе. Когда создали один Переславский район и редакцию упразднили, семья снова вернулась в Мышкин.
Напоследок я вспомнил ее слова о том, что георгины ее любят. Спросил: «Значит, растения чувствуют человека и заботу?» Она не стала углубляться в пространные рассуждения. Привела лишь один факт: «Цветы можно сглазить». И вспомнила, как еще в старом доме, на Молодежной, у нее расцвел такой белый цвет, как невеста. И подошла одна женщина, долго удивлялась: «Как же это ты его вырастила?» А на следующий день «невеста» разом завяла. Погибла. Но это только один неприятный случай за все годы ее увлечения цветоводством, потому что жизнь цветов — радостная, светлая, чем-то напоминающая нам небесный мир ангелов.
