Помню, в начале 60-х годов отец, отдыхая в Крыму, прислал мне, шестилетнему мальчишке, фотографическую открытку «Привет Олегу из Евпатории». Слово «Олегу» было составлено из маленьких фотографий с видами города. Но ни я, ни мама, ни наши соседи, приходившие поглазеть на весточку с юга, не замечали на открытке моего имени, читали только «Привет из Евпатории» до тех пор, пока отец не вернулся домой. СЕГОДНЯ такие приветы из 60-х пользуются у коллекционеров особым спросом, что неудивительно.
Помню, в начале 60-х годов отец, отдыхая в Крыму, прислал мне, шестилетнему мальчишке, фотографическую открытку «Привет Олегу из Евпатории». Слово «Олегу» было составлено из маленьких фотографий с видами города. Но ни я, ни мама, ни наши соседи, приходившие поглазеть на весточку с юга, не замечали на открытке моего имени, читали только «Привет из Евпатории» до тех пор, пока отец не вернулся домой.
СЕГОДНЯ такие приветы из 60-х пользуются у коллекционеров особым спросом, что неудивительно. По сюжетам этих самодельных открыток можно проследить народное представление о любви и счастье, дружбе и разлуке. Любовные сценки, заимствованные из иностранных открыток, и незатейливые рифмованные подписи под ними породили в Советском Союзе наряду с литературным самиздатом своего рода и бесцензурную народную открытку.
Как известно, после войны широкую поддержку в стране получила промысловая кооперация. В городах и весях как грибы после дождя появлялись бесчисленные артели инвалидов, занимающиеся производством недорогих самодельных фотооткрыток. Технология такого кустарного производства не требовала больших затрат: в ход шли постановочные фотографии, сделанные непосредственно в фотоателье, фотомонтаж из трофейных открыток и цветочно-вещественное оформление с помощью черной туши и нескольких анилиновых красителей, что уже было делом творческим, индивидуальным. Помимо заимствований с дореволюционных поздравительных открыток с Новым годом, Рождеством и Пасхой использовались эпизоды из трофейных фильмов, переснятые нашими умельцами прямо с экрана, а также фотографии известных киноактеров вроде Дины Дурбин и Роберта Тейлора.
Если попытаться систематизировать продукцию артельных фотографов по видам, то первое место, пожалуй, займут открытки «на память». Сюда войдут фотографии девушек с подписью «На память!», «Мечтаю о тебе!» или «Ты всегда со мной!». И обведенные сердечком парочки с любовно-лирическим обращением: «Люби меня, как я тебя, и будем навсегда друзья», «О любви моей тихой и скромной, милый друг, навеки помни», «Пусть года мчатся, но наши сердца никогда не разлучатся», «Мы можем долго не видаться, но друг о друге не забыть!», «Как хорошо любить и быть любимым». И, наконец, просто милые женские головки в обрамлении цветов с короткими пожеланиями: «Помни!», «До скорой встречи», «Как хорошо быть вместе», «Помни, люби и не забывай!», «Шути любя, но не люби шутя».
По стилю исполнения некоторые тексты очень похожи на дарственные надписи, которые делаются на обороте фотографий: «Дорогому мальчику», «Смотри на копию, но не забывай оригинал!», «Одно сердце я имею — и то дарю его тебе!», «Люблю, жду, целую!» Неудивительно, что темы любви и разлуки всегда находились в центре внимания самодеятельных фотохудожников.
Второе место с учетом большого числа разновидностей, конечно, займут кустарные поздравительные открытки. Государственные выпуски новогодних почтовых карточек в середине 50-х годов еще не могли удовлетворить все возрастающие потребности населения. И местные артели этим успешно воспользовались, поставив на поток фотооткрытки, изображающие детей возле новогодних елок, с отрывными календарями или телефонными трубками в руках. После зимнего сезона надпись «С Новым годом!» могла быть легко заменена другой. Например, «С днем рождения!», «С днем ангела!», «Поздравляю!», «Желаю счастья!».
К слову сказать, среди самодельных поздравительных открыток очень редко встречаются первомайские, октябрьские и с 8 Марта. Здесь артели инвалидов со своими лирическо-эротическими картинками, видимо, побаивались конкурировать с государством.
На третьем месте виды городов, курортных мест, известных советских здравниц. Это вполне традиционные открытки, уходящие корнями в наше дореволюционное прошлое. Только теперь вместо храмов и монастырей на них тем же веером или пасьянсом размещаются мини-фото советских достопримечательностей: «Привет из Крыма», «Привет из Ялты», «Привет с Черноморского побережья Кавказа». Иногда в них вставлялись наиболее популярные в 60-х годах имена: Нине, Наде, Сергею, Виктору. В курортных городах такие открытки в широком ассортименте можно было купить прямо на пляже, на рынке, в парке культуры и отдыха, где обычно дислоцировались базарные фотографы. Базарные — потому что изначально их рабочим местом были базары.
В НЕБОЛЬШОМ, похожем на сарай помещении под вывеской артели инвалидов и колдовали возле стоящего на треноге деревянного, дореволюционного фотоаппарата с «вылетающей птичкой» базарные фотографы-пушкари. Тут же находились будка для проявления фотопластин и печати снимков и витрина с пользующимися спросом образцами продукции. Не покидая рабочего места, здесь же в течение часа могли вмонтировать фото клиента в трафаретный орнамент из цветов или рядом с летящим по бескрайним советским просторам паровозом. Подписи предлагались на выбор. От наивных «Получив от милого привет — я немедля шлю ему ответ!» до наполненных глубоким смыслом «За милых женщин, прелестных женщин, любивших нас хотя бы раз!».
С началом притеснения промысловой кооперации и развернувшейся в газетах кампании против безвкусицы, пошлости и мещанства продукция фотографов-кустарей постепенно перекочевала на вокзалы и в пригородные электрички, где ее реализацией занимались инвалиды и глухонемые.
К вышеназванным видам фотооткрыток добавились флора и фауна. В ход пошли фотографии симпатичных собачек, кошечек и птичек, сидящих возле дефицитных в ту пору телефонов, фотоаппаратов и патефонов, а также раскрашенные изображения цветов и целых букетов. Сюда же стоит добавить самодельные открытки детской тематики. Их было две разновидности: толстощекие советские малыши с уже знакомыми телефонными трубками, мячиками и куклами и красивые детишки, переснятые с зарубежных и дореволюционных открыток. И, наконец, юмористические. С веселыми семейными сценками, шутливыми карикатурами и рисунками эротической направленности. Надо заметить, что последняя тема после появления в СССР зарубежных порножурналов вылилась в нелегальное производство самодельных эротических игральных карт и календарей, которые продавали в поездах дальнего следования все те же глухонемые.
Теперь вся эта пылящаяся в семейных альбомах продукция носит название «кич». Для советского открыточного кича характерен набор определенных суррогатов, стереотипов, заранее подготовленных клише на любовно-семейные темы. И все же, несмотря на всю их трафаретность, самодельные фотооткрытки оставляют ощущение какой-то интимности, вызывающей грусть.
Если же попытаться задуматься о причинах появления в Советском Союзе этих бесцензурных народных открыток, то здесь налицо не только послевоенная забота о трудоустройстве инвалидов с ограниченной трудоспособностью, а и тоска народа-победителя, покорившего всю Европу, по увиденной им «красивой жизни».
Олег ГОНОЗОВ.
