ПАУЧИХА ПАШКА Мое знакомство с пауками-крестовиками случилось давно, во времена детства. Тогда с середины августа до середины сентября мы ходили за грибами в дальние леса, часто проходя в начале своего похода через участок бывшей вырубки, зарастающей молодыми соснами. Поскольку нас поднимали рано, еще до восхода солнца, чтобы прийти первыми в лес, а также чтобы избежать дневной жары с ее комарами и мухами, то проснуться в полной мере мы еще не успевали.

ПАУЧИХА ПАШКА

Мое знакомство с пауками-крестовиками случилось давно, во времена детства. Тогда с середины августа до середины сентября мы ходили за грибами в дальние леса, часто проходя в начале своего похода через участок бывшей вырубки, зарастающей молодыми соснами. Поскольку нас поднимали рано, еще до восхода солнца, чтобы прийти первыми в лес, а также чтобы избежать дневной жары с ее комарами и мухами, то проснуться в полной мере мы еще не успевали. Поэтому мы часто влетали лицом в развешанную пауками паутину, на которой к тому же висели холодные капли росы — бррр! — ощущение не из приятных!

Зато, возвращаясь из леса с корзинами, полными белых грибов, мы, довольные и счастливые, любовались ажурным кружевом паутины и часто видели пауков, сидящих в ее центре — верный признак сохранения хорошей погоды. При этом мы великодушно прощали им неожиданные утренние и совсем нежеланные встречи с паутиной, и даже нам было жалко, что своим вторжением мы разрушали такие прелестные геометрически правильные кружева паутины.

Кстати, в журнале «Наука и жизнь» примерно в то же время была помещена хорошая цветная фотография паука-крестовика, сидящего на паутине, и мы немного гордились, что такого же красавца мы видим почти каждый день.

Замечено, что увеличение или уменьшение численности различных насекомых происходит в природе часто по необъяснимым причинам. Так случилось и с пауками-крестовиками: лет десять назад они появились у нашего дома в деревне и сразу стали пакостить. Вечерами они умудрялись перекрыть своей липкой упругой паутиной дорожки в огороде, и мы по утрам стали получать такие же удовольствия, как и при наших давних походах в лес.

Мы уже знали, что занимаются развешиванием паутины не пауки, а паучихи, более крупные по размерам. Одна наиболее наглая паучиха умудрилась даже забраться на крыльцо и там, в уголке, прямо под светильником, повесить свою ловчую сеть, ее мы сначала хотели оттуда прогнать. Надо сказать, что убивать эту живность все равно нам было жалко, и после уговоров дочери оставили ее на месте.

Паучиха свила хорошую паутину, которая нам совершенно не мешала, кроме того, мы обзавелись бесплатным барометром. Я рассматривал ее через большое увеличительное стекло — зрелище было впечатляющее: хищник, настоящий хищник!

Интересно было наблюдать, как паучиха сидела вроде бы неподвижно в центре паутины и потом вдруг быстро, перебирая множеством своих рук-ног, или хватала и укутывала паутиной попавшую в сети муху, или исчезала в своем укрытии и оттуда вновь неожиданно появлялась. Она привыкла к нам, а мы, вероятно, к ней, и она стала для нас будто ручной. Как-то само собой мы решили звать паучиху Пашкой. Вечером мы часто подбрасывали Пашке отловленных на окне мух, иногда для смеха мы кидали ей в паутину жирных паутов и слепней — с ними она тоже не церемонилась, хотя трудов они ей доставляли больше. Интересно, что Пашка реагировала только на живых мух, а на мертвых совсем не обращала внимания. Единственный недостаток от содержания паука был в том, что ниже гнезда были видны продукты Пашкиной жизнедеятельности, малое подобие того, что можно наблюдать на чердаках, если там в слепленных из глины гнездах живут ласточки. Но, обнаружив это безобразие, мы постелили старую газету, которую приходилось лишь изредка менять. От наших забот и подношений Пашка отъелась и стала большой и, как нам казалось, немного ленивой. Заканчивалось лето, и Пашка стала готовиться к зиме — она свила себе приличных размеров кокон. Мы ее там и не тревожили.

На следующий год появились маленькие паучата — их было много. Но в этот раз желающих свить паутину в крыльце мы прогнали.

На зиму подросшие паучата навили коконов во всех возможных для этих целей местах снаружи веранды, но следующей весной, в середине марта, я видел, как бойкие синицы вытаскивали эти пушистые коконы и поедали спящих пауков. Что поделаешь — жизнь!

Теперь, увы, никто не живет в уголке крыльца и никто не «перегораживает» дорожку, и поэтому немного скучно идти по огороду росистым утром.

Владимир МАКАРОВ.

РЯДОМ С МИЛЫМ ДРУЖКОМ

Гадать, кто на этом фото Барсик, а кто Муся, не приходится. У Барсика вид мужественный и солидный, какой и должен быть у главы семейства. Его строгий серый наряд украшает лишь белая бабочка на груди. А Муся — дама нежная, утонченная. Шубка на ней белая, пушистая, а шапочка дымчатая, в тон накидке, наброшенной на спину. За своим Барсиком она как за каменной стеной. Живут они дружной семейной парой на одном из предприятий Угличского района.

Скоро в их жизни произойдет трогательное событие — прибавление в семействе. А потому Барсик от своей супруги ни на шаг. Да и Муся уже не носится со всех ног, ходит не торопясь, осторожно. Посидеть вот так на крылечке, греясь на мартовском солнышке, рядом с милым дружком — это ли не счастье!

Мария ТЕПЛОВА.

ПТИЧЬИ СТОЛОВЫЕ В ЛЕСУ

На календаре весна, а природа еще спит под глубокими зимними сугробами. Ох как трудно в эту пору малым пичугам: и холодно, и голодно! Хорошо еще, что есть добрые люди, которые помогают птицам. Частенько можно увидеть за окнами городских квартир, на балконах самодельные кормушки. Там всегда шумно и суетно. У меня тоже такая висит, за кухонным окном. Не успею я утром на кухню выйти, а они уже тут как тут — воробьи да синицы. Прямо в стекло клювами стучат, проголодались. Случается, что и вороны наведываются, да неудобно им из маленьких домиков пшено да семечки выхватывать.

Но вот как-то иду я по лыжной дорожке в лесополосе, что тянется вдоль железнодорожного полотна неподалеку от села Курилова, почти примыкающего к окраине ярославского Брагина. Иду и вижу: на сучке дерева висит пластиковая бутылка с прорезанными с двух сторон окошечками. Заглянула внутрь — на донце хлебные крошки. Дальше пошла — и еще одну птичью столовую встретила. Эта уже приютилась вблизи утоптанной тропинки, которая соединяет Курилово с Брагиным. Дошла я и до тропинки, протоптанной к сельской церкви. А тут у ствола старой ели прямо-таки птичий двухэтажный ресторан — верхняя бутылка огромных размеров, а под ней бутылочка поменьше. Обе заботливо укреплены, чтобы их ветром не раскачивало. Да и посетителям удобнее питаться, когда пол устойчивый. Заглянула я и сюда. Тут уже меню было посолиднее — помимо хлебных крошек вдоволь и овса насыпано. А отдельно на сучке висела веревочка с корочкой от сала.

Значит, несмотря на повседневные заботы, не забывают люди и о судьбах меньших наших братьев. Не поленился кто-то и незамысловатые кормушки приготовить, и развесить их. Не только у себя под окошком, а прямо в лесу. Может, и сам когда забегает пополнить продовольственные запасы, но, видимо, и на прохожих рассчитывает.

Теперь и я, отправляясь прогуляться по перелеску, беру с собой мешочек с птичьим припасом. Так и иду от одной кормушки до другой. И мне веселей, и пташкам лесным поваднее.

Любовь НОВИКОВА.

РАЗГОВОР ЧЕЛОВЕКА С МЫШКОЙ, КОТОРАЯ ЕСТ ЕГО КНИГИ

Мой милый Книжник. Ты совсем

Опять изгрыз два тома… Ловок!

Не стыдно ль пользоваться тем,

Что не люблю я мышеловок?

Хоть бы с меня пример ты брал:

Я день-деньской читаю книжки.

Но разве кто-нибудь видал,

Что я грызу их, как коврижки?

Из книг мы знаем, как живут

Индейцы, негры, эскимосы.

В журналах люди задают

Друг другу умные вопросы.

Где путь в Америку лежит?

Как ближе: морем или сушей?..

Ну, словом, вот тебе бисквит,

А книг, пожалуйста, не кушай.

Владислав Ходасевич.