Учительница-пенсионерка Калерия Александровна Арефьева и ветеран милиции Зоя Михайловна Державина в Мышкине дружат почти семьдесят лет. Редкий случай, особенно в наши времена, когда и молодые люди встречаются друг с другом не по принципу сердечной приязни, а по признакам нужности и престижности. А вообще, у Калерии Александровны много друзей. Соседи — теперешние и по прежнему месту жительства, коллеги и, конечно же, ученики. Раньше съезжались к ней из разных городов страны одноклассники.
Учительница-пенсионерка Калерия Александровна Арефьева и ветеран милиции Зоя Михайловна Державина в Мышкине дружат почти семьдесят лет. Редкий случай, особенно в наши времена, когда и молодые люди встречаются друг с другом не по принципу сердечной приязни, а по признакам нужности и престижности. А вообще, у Калерии Александровны много друзей. Соседи — теперешние и по прежнему месту жительства, коллеги и, конечно же, ученики. Раньше съезжались к ней из разных городов страны одноклассники. Теперь это случается все реже. Часто из знакомых мест приходят конверты, подписанные чужой рукой. Калерия Александровна с горечью называет их похоронками. Недавно учительнице исполнилось 85 лет. Но язык не поворачивается назвать ее старой. У нее лучистые серые глаза, пепельные пушистые волосы, прямая спина и походка легкая. А вот жизнь ее легкой никогда не была. Рано умер муж. Потом — старший сын Виктор. И молодость ее опалена войной. Она окончила восьмой класс, когда началась война. А в 1943 году всех мальчишек-одноклассников, за исключением двух, забрали на фронт. Большинство из них погибли. В том же году она поступила в Ярославский пединститут на математическое отделение. Окончила первый курс, и скучно показалось. Она литературу любила, в школьных спектаклях играла. А тут цифры изучай. В институте документы не разрешили забрать, предложили перевестись на другой факультет. Иной раз, вспоминая былое, она вскользь обмолвится: «Больше работать приходилось, чем учиться». И лучистые серые глаза погрустнеют. Молодость же — радости хочется, счастья. А они учились в две смены. В первую начинали заниматься с семи утра, во вторую — заканчивали в одиннадцать вечера. Остальное время работали в госпитале, размещавшемся рядом, в 43-й школе. Один дядечка, заросший щетиной, пожалел ее: «Тебе, деточка, меня не поднять. Я тяжелый». И запомнилось: она, сколько ни пыталась, не могла поднять носилки. Посылали их и на торфоразработки в Варегово. Работа тяжелая, да еще сырость. Их, как и всех работающих на добыче этого топлива, торфушками называли. Слово обидное, а они смеялись. Домой, в Мышкин, попасть было нелегко. Сначала выпишут пропуск, без него и в вагон не пустят. Поэтому, когда не удавалось оформить документы, ездили на подножках. И руки уставали, и ноги, да что не перетерпишь, чтобы увидеть папу с мамой. О конце войны узнала в общежитии. Здесь на первом этаже стояла воинская часть, а на втором жили студентки. Этажи никак не сообщались. Солдаты входили в здание со двора, студентки — с улицы. И вот ночью слышат девушки стук с первого этажа и крики: «Девчонки, война кончилась!» День 9 мая 1945 года был холодным. Оделись потеплее и высыпали во двор. Потом пошли в город. Все обнимались, все были родными. В 1946 году молодую учительницу русского языка и литературы Калерию Александровну послали в Читинскую область, в большое село Улятуй. Их поезд в шутку назывался «500-й веселый». Составлен он из разных вагонов. Они с подругой Зиной попали в телячий. Ехали к месту назначения целый месяц. Потому что больше стояли на запасных путях, пропуская все встречные воинские составы. Учителя в школе — русские и буряты, с высшим образованием среди них было немного. Но все добрые, отзывчивые. Картошку выделяли им бесплатно. Потому что на ту зарплату прожить было трудно. Места возле села Улятуй красивые: сопки, покрытые тайгой. Возле каждого дома большой участок земли, у всех хозяев не по одной корове, которые паслись свободно: уходили в сопки, сами себе корм добывали. В первый отпуск они домой с подругой Зиной не попали. На единственный поезд, уходивший из Читы раз в неделю, билеты покупали за полгода вперед. А на проходящие поезда очереди — не протолкнуться. Прожили в гостинице две недели, пытаясь выбраться на родину. А потом смирились и вернулись в село. И прошел еще один учебный год. А потом Калерию Александровну вытребовал в Мышкинскую школу бывший ее классный руководитель, а позднее директор — Александра Ивановна Уварова. Из Улятуя не отпускали. Заведующий облоно выговаривал: «Вас приезжает целый вагон. А остается в области четыре человека!» Но Мышкин ждал. И все хорошее, все светлое в ее жизни было связано с этим городом. Режиссером самодеятельного театра в ту пору был профессиональный актер Анатолий Александрович Балякин. Он-то и пришел в школу, предложил Калерии Александровне в спектакле «Возвращение» главную роль сыграть — молодого врача, в которую влюбился командир Красной армии. А у командира — семья, дети. «Я учительница. Как же я буду играть на сцене?» — удивилась она и наотрез отказалась. Режиссер пошел к директору школы. Уварова вызвала свою бывшую ученицу в кабинет: «Даю тебе партийное задание — играть в спектакле!» А мать дома поддержала: «Просит режиссер помочь — надо выручать!» Так Калерия Александровна попала на сцену. Играла в спектаклях «Летят журавли», «Домик на окраине», «Машенька». Балякин вскоре перешел учителем в школу. На большой переменке, когда скользких личностей поблизости не было, он подзывал к себе молодых учительниц. Доставал из внутреннего кармана мелко исписанные листочки и читал стихи Есенина, тогда еще запрещенного. Потом, когда все запреты будут сняты, она станет готовить с учениками вечера, посвященные его творчеству. А самый любимый ее писатель — Тургенев, романтичный, тонкий и так до конца, кажется, и не понятый русской критикой. Уроки о нем в Мышкинской школе проходили особенно вдохновенно. Да и сейчас на досуге Арефьева любит поговорить о творчестве известных и малоизвестных литераторов. Она много читает и грустит от того, что современные дети все реже берут в руки книгу. Николай СМИРНОВ, Мышкин.
