Девять дней исполнилось, как ушел из жизни замечательный человек, один из лучших адвокатов России Борис Моисеевич Тавровский. Он скончался на 81-м году жизни.  Адвокатский стаж у Бориса Моисеевича — 55 лет, с окончания в 1952 году Московского юридического института. Борис Моисеевич вспоминал, какие высокие профессионалы там преподавали, как основательно готовили будущих юристов, и сожалел, что современное юридическое образование не такое, а это влияет на уровень правосудия.

Девять дней исполнилось, как ушел из жизни замечательный человек, один из лучших адвокатов России Борис Моисеевич Тавровский.

Он скончался на 81-м году жизни.  Адвокатский стаж у Бориса Моисеевича — 55 лет, с окончания в 1952 году Московского юридического института. Борис Моисеевич вспоминал, какие высокие профессионалы там преподавали, как основательно готовили будущих юристов, и сожалел, что современное юридическое образование не такое, а это влияет на уровень правосудия.

Борис Тавровский родился в Москве, и его дядя Семен Абрамович Меламед, адвокат Московской городской коллегии, с молодых лет ввел племянника в круг потомственных, во втором-третьем поколении, защитников, людей высокой нравственности и культуры. После окончания вуза Тавровский устроился юристом в управление капитального ремонта Мосгорисполкома. Там среди самых неожиданных ситуаций — от воровства на стройке до споров с поставщиками — молодой юрист накапливал опыт. И все же своим призванием он всегда считал работу в адвокатуре. И вот, посоветовавшись с дядей, молодой человек отправился весной 1955 года в Ярославль. Начинать работу пришлось в областной глубинке — в двух районах Пошехонья. Стал Тавровский ходатаем по народным делам в прямом смысле этого слова. Если требовалось, шел в дальнюю деревню и четырнадцать, и даже тридцать шесть километров. Случалось, правда, что подвозили на тракторе, а как-то часть пути адвокат преодолел верхом на лошади, которую одолжил знакомый милиционер.

В начале 1957-го способного защитника перевели в Центральную юридическую консультацию в Ярославле. Причем долгое время он оставался самым молодым адвокатом коллегии.

Случилось так, что одно за другим на него посыпались дела, связанные с деяниями, совершенными в состоянии аффекта — сильного душевного волнения. И постепенно выяснилось, что этот самый аффект трактуется законом (и судами) как-то однобоко. Вот кто-то кого-то ударил, и тот сразу ответил — это аффект. А если над человеком измываются годами и он не выдержал, тут уже не действуют никакие поблажки. Хотя  психологии хорошо известно явление постепенного накапливания отрицательных эмоций. Обращения Тавровского и других ученых-правоведов нашли отражение через много лет в Уголовном кодексе РФ, где «длительная психотравмирующая ситуация» прописана как причина аффекта.

Мне довелось видеть работу Бориса Моисеевича на судебных заседаниях. Он не говорил громких речей, не взывал к совести и чувствам. В ходе допроса свидетелей задавал вопросы, которые потом очень помогали подзащитному, в ходе изучения материалов дела аргументированно указывал на факты, опровергающие версию о виновности обвиняемого. За этим внешним спокойствием и даже сухостью адвоката скрывалась огромная кропотливая работа, по сути, проведение самостоятельного расследования преступления.

Способы осуществления защиты, выходящие за рамки законности, Тавровский называл делячеством: есть желание сделать себе имя, получать хорошие гонорары, и нет знаний, навыков добиться этого профессиональными методами. Для профессионального адвоката закон свят, он должен знать его в совершенстве и прекрасно в нем ориентироваться.

— В наше время так много нарушений процессуального законодательства в ходе предварительного и судебного следствия, что, учитывая их, защитник может добиваться вынесения судом оправдательного приговора, — наставлял он своих студентов и молодых коллег.

Почти двадцать лет, не прерывая адвокатской практики, Тавровский преподавал на юридическом факультете Ярославского государственного университета, отвечал за работу с молодыми специалистами в Ярославской областной коллегии адвокатов. Из четырехсот членов коллегии по меньшей мере человек пятьдесят — его ученики. И после «школы Тавровского» они, как правило, на самом хорошем счету.

Борис Моисеевич всегда учил своим примером. Многие знали: если дело безнадежное, если пройдены все инстанции, а справедливости нет, помочь может только Тавровский. Он кропотливо изучал материалы дела, писал жалобы в вышестоящие инстанции, выверяя каждое слово и фразу, и в конце концов добивался праведного решения.

Профессионализм Бориса Тавровского был отмечен в 2000 году золотой медалью имени выдающегося российского адвоката Ф. Н. Плевако в номинации: «За крупный вклад в защиту прав граждан», в 1995 году он вошел в число ста лучших адвокатов России.

Марина РУМЯНЦЕВА.