Украина — душа моя! Не был я на твоих просторах уж двадцать пять лет! Сентябрь 86-го. Одесса. Признаться, не было в жизни другой такой же чудесной душевной поездки. Милые люди. Веселье. Был тогда пацаном. Завел много друзей — и ровесников, и взрослых, память о которых хранил все эти годы. С этими мыслями во время своего нынешнего августовского отпуска записался в русско-украинский волонтерский отряд, занимающийся восстановлением памяти воинов Первой мировой, погибших в Карпатах. Думал, посмотрю, как живет сейчас братская страна, что чувствуют люди в западной ее части. Внесу посильную лепту в важное дело. Правда, до Карпат, где меня ждал международный волонтерский отряд, предстояло еще добраться…

КУРИТЬ НЕЛЬЗЯ, НО МОЖНО…

Признаться, немного удивили расценки на билеты. Например, в плацкартный вагон на поезд Москва — Черновцы билет до западноукраинского Ивано-Франковска стоит нынче две тысячи восемьсот рублей. Полторы тысячи семьдесят пять километров до Ивано-Франковска поезд от Москвы должен покрыть за сутки плюс полтора часа. Через Брянск, Конотоп, Киев и, конечно же, через Львов.

Впрочем, «достопримечательности» начались уже в Москве. Встретившись у столичного Киевского вокзала с ярославной Ириной, также записавшейся в число волонтеров, поначалу мы долго искали, как зайти в сам вокзал. Всему виной мэр Собянин, заваливший город плиткой. Даже перед Киевским вокзалом ее кладут теперь столько, что найти тоненькую лазейку, чтобы проступиться к вокзалу и поездам, очень непросто. Обменяли прямо у вокзала немного рублей на гривны. Курс здесь для рублей неудачный. Выделив по 400 наших денег, взяли по 100 украинских.

И вот мы у вагона. Перед нами веселый пухленький проводник-украинец. Спрашиваем, где в поезде можно курить. С сильным акцентом, смешивая русские слова с украинской речью, почти на пальцах он без обиняков объясняет, что курить в этом составе запрещено категорически. Зато если предупредить его заранее о такой необходимости и при этом не поскупиться, то курить нам разрешат. Шутит он или нет, я сразу не понял. И вот поезд трогается в путь.

ДЕЖАВЮ

Первому удивлению, с которым лично я столкнулся в дороге, я обязан высокому дядьке в строгой форменной синей рубашке, с важным видом ходившему по вагону. На воротничках рубашки были нашиты огромные эмблемы из украинских трезубцев. С ними он казался работником таможни или на худой конец каких-нибудь спецслужб. Однако в его руках была неизменная толстая денежная котлета из украинских гривен. Он то и дело обращался к пассажирам с предложением поменять рубли на эти гривны, обещая весьма выгодный курс. Поначалу подумал, что уж не провокация ли это, ведь поедем через границу. Однако вскоре выяснилось, что бояться нечего. Дядька — второй проводник вагона. Просто таким образом в дороге он подрабатывает.

А вот его пухленький веселый напарник подрабатывал совсем по-другому. Каждые 15 — 20 минут во время всего пути и часто даже ночью он ходил по вагону и повторял: «Чай, кава, соченье, чай, кава…» Вскоре я узнал, что «кава» значит «кофе». Тем временем пухленький доискивался до каждого пассажира и чуть ли не требовал купить у него эти прелести жизни. Однако вскоре перешел на торговлю пивом. Пиво самое легкое, львовское. Продавал на наши деньги рублей по сорок за бутылку. Да так освоился с этим занятием, что вскоре в узеньком коридорчике у туалета скопилось сразу несколько ящиков пустых бутылок. Ящики под пустую стеклотару он предусмотрительно поставил заранее сам.

Достаточно бойко поезд мчался на юго-запад. У меня  было своеобразное дежавю. Еще четверть века назад по пути в Одессу мы, пацаны, не прикупили себе в дорогу еды. Думали, наверстаем чувство сытости в вагоне-ресторане поезда. Увы, состав оказался дополнительным, и ресторан к нему просто не подцепили. Ждали большой станции — Брянска. Думали, прикупим, что нужно, там, на перроне. Увы, Брянск проспали. Так и ехали долго голодными, пока не догадались, что можно поклянчить хавчик у добродушных украинских бабулек, ехавших в нашем вагоне.  

Нынче ситуация повторилась. Правда, ресторан в этом составе был. Едва откатившись от Москвы, мы вместе с Ирой дружно ринулись через пять отделяющих нас от него вагонов туда. Но, зайдя, испытали дикий ужас. Внешнее убранство вагона-ресторана было так изрядно загажено, что казалось: над его дизайном изрядно порезвился сам черт! Разве только дохлых мух на столиках не хватало. Дополняли жуткую картину несколько проводников (у них был в это время обед), сидевших по всему ресторану и смачно хватавших руками по запаху не очень, видимо, свежие куски жареной курицы. В общем, все желание тут поесть у нас с Ириной сразу пропало.

Закусив удила, стали дожидаться Брянска. Но и там поесть вновь не пришлось. Вагон загнали на специальный огороженный путь, где пассажирами занялись российская таможня и наши милые сердцу пограничники. Из вагона так никого и не выпустили.

Стоит отметить: и российские пограничники, и украинские к досмотру относятся очень формально. В нашем вагоне ни те ни другие вообще ничего не проверяли. Что касается паспортного контроля, то мне на границе выдали какую-то бумажку  с двумя повторяющимися страничками. Попросили назвать себя и указать цель поездки. Когда же въехали на Украину, там ее даже читать никто не стал. Как, впрочем, не всматривались в мой российский паспорт (заграничный не нужен). Просто оторвали одну часть ранее врученного листочка для себя. А во второй листочек, что остался со мной, поставили штампик, сказав, что его следует сдать при выезде из страны.

Немного вернусь к листу с расписанием движения поезда, поначалу висевшему на стене напротив купе проводников. Сначала оно действительно висело на стене вагона. Часов через пять после начала поездки оторвалось и часа два пролежало на полу. Потом лежало на подоконнике. Потом немного снова висело. Потом снова переместилось на пол. В конце концов пухлый веселый проводник убрал его к себе в купе. На мой вопрос, где расписание,  он лишь развел руками:

— А шо делать, коль оно падает?

Возразить было нечего.

Ночью проехали Киев. Увы, в это время я спал.

ЗДОЛБУНОВ

ДЛЯ РАЗДОЛБАЕВ

Раннее утро. Без трех минут семь, уже по местному украинскому времени (на час позже московского), наш чудесный состав медленно втягивается на второй путь станции Здолбунов. Первый путь, разделяющий нас со станционным зданием, свободен, и перед моим взором открывается панорама местного железнодорожного вокзала. Сам невелик, он скорее напоминает небольшой дворец, нежели пункт обслуживания пассажиров. С новехонькой отделкой, никаких  трещин или кусков отпавшей штукатурки, что часто приходилось видеть на родных российских полустанках. Слева от вокзальчика, прямо впритык к нему, пришпандорилось небольшое заведение с красноречивой надписью «Каварня» над входом. Смотрю на чудесную панораму полустанка, и раннее утреннее солнышко греет не только воздух вокруг, но и душу. Едва обращаю внимание на по-коварному звучащую для русского слуха надпись, но догадываюсь, что, скорее всего, местная забегаловка. С тем  собираюсь навестить манящее заведение.

Оглядываюсь на расписание движения поезда, уже лежащее в это время на вагонном полу. Там черным по белому написано: «Здолбунов, стоянка 20 минут». Сверив часы, двигаюсь навстречу первой в нынешней поездке украинской харчевне. Времени вагон и маленькая тележка. Естественно, никаких подземных или надземных переходов на станции Здолбунов нет. Летя вслед за мечтой, быстро  обхожу три последних вагона и по деревянным настилам, наложенным прямо на пути, рысью продвигаюсь к заветной цели. В это время голос из репродуктора что-то балакает на местном наречии.

Захожу в каварню. Обнюхиваю с брезгливым видом местные котлеты, видимо, еще с вечера заботливо уложенные продавщицей в тарелочку, стоящую прямо на торговом прилавке. Отвожу с печалью нос. Тут же упираюсь взглядом в богато обставленную местными коньяками витрину. Прицениваюсь. Нахожу, что в переводе с гривен на рубли цены для меня, россиянина, вполне приемлемые. Несмотря на явное желание приподнять финансово местную коньячную промышленность, выбираю все же не коньяк, а пачку дорогих ароматных сигарет «Капитан Блэк» с вишневым запахом, которая мне обходится в 112 рублей на российские деньги. Выходя на улицу, сладостно затягиваю сигарету. Смотрю на часы. С момента остановки моего поезда прошло всего десять минут. Можно спокойно постоять на улице и подымить.

В это время под незатейливые местные мотивы, звучащие из репродуктора, на первый путь по встречному по отношению к нашему составу направлению въезжал состав местного сообщения. Он уже достиг середины перрона, когда я, к великому своему ужасу, заметил, что и хвост моего состава вдруг заколыхался и начал двигаться вперед. А я без телефона, документов и практически без денег отстаю от поезда в чужой стране!

Не думая ни секунды, стремглав бросаюсь через первый путь в нескольких метрах перед локомотивом. Выбегаю на вторую платформу. Поезд уже метрах в тридцати от меня. Медленно, но верно он начинает набирать скорость. Не просто бегу. Лечу. Мчусь. Ускоряюсь до невозможного. Вот он, хвост последнего вагона. Хватаюсь за поручень и понимаю: дверь закрыта! Ускоряюсь еще больше. И это в тапочках на босу ногу! На последнем издыхании  обгоняю хвост состава на целый вагон. Проводник, который уже было закрывал дверь, смотрит на меня как на чудо-юдо. Ира встречает меня совершенно обалдевшими глазами.

— Господи, — говорит она, — я перепугалась. Была уверена, что ты там остался!

— Я тоже был уже в этом абсолютно уверен! — отвечаю я, пытаясь перевести дух. — Сам, раздолбай эдакий, себя чуть на приключения не подписал!

— Чай, кава, — мурлыкает себе под нос проходящий мимо нас, но уже прямо с утра на вид сильно «дунувший» проводник! Этого, судя по всему, волновало лишь одно.

НЕПРИВЫЧНАЯ ПУНКТУАЛЬНОСТЬ

В начале одиннадцатого поезд прибыл во Львов. Сразу же удивили меня здесь три вещи. Во-первых, чудесное здание вокзала. Еще подумал, вряд ли бедно живет Украина, если у них все вокзалы как дворцы фаворитов Екатерины Великой. Во-вторых, бросилась в глаза гигантская инженерная конструкция, накрывающая от дождя все стоящие на путях у станции составы.

В тринадцать часов двадцать минут, как и было положено по расписанию, наш состав прибыл в Ивано-Франковск. Бывший Станислав. Больше всего эта пунктуальность смутила тех, кто нас встречал. По привычке они уж точно не ждали черновицкий поезд вовремя.  А мы садимся в специально нанятый старенький «Мерседес» и двигаемся в сторону Карпатских предгорий до небольшой гостиницы, где мы должны были переночевать, перед тем как попасть в русско-украинский волонтерский поисковый отряд. Нам предстояло проехать без малого 200 километров.

Но прямой эта дорога не стала. Уж никак не могли мы не заехать на местные водопады, красующиеся вблизи Яремче. Конечно, волновали не только водопады. Яремче — один из центров страны гуцулов. Есть в Карпатах такая народность. Говорят, что гуцулы обитали в этих местах еще до прихода сюда славян. Они и на внешний вид смуглее остальных жителей Украины. Славятся своей особенной культурой: диковинными вышивками, чудесными, ни с чем не сравнимыми узорами. Впрочем, местный рынок, специально организованный для туристов, меня разочаровал. Выбор сувениров большой. От ковров, дивных сумочек и полотенец до резных шахмат. Но дороговато. Оказывается, обслуживание туристов в этих местах — главная отрасль доходов.

ХРЕНОВАТКА

В ПОДАРОК

Сели за столик местного ресторанчика. Меню, которое принес через несколько минут прыщавый двадцатилетний парень в местной расшитой узорами белой косоворотке, было такое обширное, что глаза разбежались. На вид все очень вкусно.

— Пан желает самогоночки? — предложение меня смутило. Настолько оно непривычно для российских ресторанов. Но я решил не показывать вида:

— Именно самогоночки. Граммов сто будет в самый раз!

Самогонку он мне принес в небольшом стеклянном графинчике, приставив рядом с ним миниатюрную рюмочку. Но поданный официантом по моему заказу «самопал» стал не единственным из спиртных напитков, которые мне тут пришлось отведать. Помимо самогонки, на вкус чем-то напоминавшей венгерскую грушовку, на стол поставили и местное фирменное «нечто». Боюсь ошибиться в названии. Величают этот напиток тут то ли хреноваткой, то ли хреновинкой. Подали совсем немного. Так сказать, на пробу. Но на вкус штука оказалась очень приятной. Единственное, что сильно задиристой. Конечно, и борщ был бесподобен. До окончания нашего сегодняшнего пути оставалось километров шестьдесят. Именно там, в небольшой гостинице, стоящей на берегу маленькой горной речонки, меня ожидал еще один  конфуз.

ПРУД

ИЛИ РЕКА

Готель, именно так на Украине именуют гостиницы, меня искренне порадовал. Два небольших двухэтажных уютных домика. Вокруг живописные горы, поросшие лесом. Рядом журчит река. Ценник по нашим меркам очень даже скромный. Самый дорогой одноместный двухкомнатный люкс — 500 гривен (менее двух тысяч рублей) в сутки. Конечно, поселяюсь в куда менее притязательные двухместные «хоромы». Но и здесь есть огромный плоский телевизор на стене, весьма уютные койки, убранные в пышащее новизной белье. Душ. Полотенца, обязательные банные халаты для постояльцев. Электрочайник, чай, кофе, даже сахар в ассортименте. В холодильнике масса напитков. Правда, приложен прейскурант. Пани директриса весьма бойко говорит по-русски. Правда, с акцентом.

Поздоровавшись, спрашиваю:

— Немного устал с дороги. Душ душем, но хочется искупнуться!

— Не проблема, — отвечает она, улыбаясь. — Прямо в двух шагах от готеля пруд. Вода очень теплая,  — показывает рукой в сторону реки.  

Накинув на шею местное гостиничное полотенце, трогаюсь в путь. Правда, горю желанием сначала взглянуть на речку. Уж слишком маняще она журчит. Самая большая глубина здесь едва ли выше колена. Камни, еще камни, русло узенькое, метров десять-пятнадцать. Вода чистая. Умылся. Стал возвращаться в поисках пруда. Поднимаюсь на небольшую полянку. На ней деревянный столик и такие же лавки. За столиком человек шесть то ли гуцулов, то ли бандеровцев, то ли тимуровцев. Молодые ребята. На вид от 18 до 25 лет. Подхожу к ним. По-русски восхищаюсь местным ручьем. Однако, говорю, искупаться хочется. Сказали, что здесь для этих целей пруд есть! Далее немая пауза минуты на три. В конце концов один, самый дальний от меня, протягивает руку в сторону реки:

— Тя!

И тут до меня, до тупого, доходит, о каком пруде говорила хозяйка готеля. Мы же в Карпатах! Это же здесь река Прут! Тем более что я уже с нее иду! Почувствовав дикий конфуз, с уязвленной душой отправился под душ!

РУКОЙ ПОДАТЬ ДО ПРЕЗИДЕНТА

Правду говорят, что сон в горах очень быстро восстанавливает силы. То ли свежий воздух виноват, то ли его состав, меняющийся от высоты. Но за пять часов я полностью восстановился. Утром отправились под Говерлу — самую большую вершину Украины. Именно там нас в это утро и ждал международный волонтерский отряд, к которому мы с Ирой должны были присоединиться. Надели специально подготовленную униформу. Обычные куртки и брюки цвета хаки, купленные еще в Ярославле. Разве что специальные эмблемы отряда пришлось пришить на рукава. Да обязательную нашивку — российский триколор. Ведь мы-то из России. Полуторачасовой переход до назначенного места сбора совершили довольно легко.

И вот новая печаль. Сам пан Ющенко. В совсем недавнем прошлом президент Украины с легко узнаваемым, поврежденным оспинами лицом. Не дальний киевский небожитель, а простой человек, стоящий на обычной земле в нескольких метрах от меня. Правда, в окружении двух десятков юных поклонников. В этот день, 24 августа, под горой рядом с нами он оказался совсем не случайно. В этот день праздновалось двадцатилетие независимости Украины. И вот уже несколько лет именно 24 августа Ющенко в окружении своих сторонников совершает восхождение на Говерлу как  символ незалежности. Поздравив экс-президента и его сторонников с их праздником, мы двинулись в путь. Нас ждала работа — восстановление воинских мемориалов времен Первой мировой войны. Интересное и, на мой взгляд, очень важное дело по восстановлению связи времен. И тем отраднее, что наравне со всеми молодыми ребятами и девчонками из России и Украины, людьми среднего возраста, к коим я отношу себя, ей занимаются и весьма известные и уважаемые в обществе люди. Как, например, многолетний губернатор Ярославской области, а ныне депутат Госдумы России Анатолий Лисицын. Анатолий Иванович, кстати сказать, не просто лично участвовал в работе отряда. Своей целеустремленностью, выносливостью, наконец, позитивным отношением к жизни он показывал пример всем участвовавшим в походе. Уверен, все волонтеры, а особенно молодые, многому у него смогли поучиться.

На снимках: во время отдыха можно насладиться красотой Карпат и даже отснять несколько кадров на память; автор в форме волонтера международного проекта «Память Отечества».

Фото автора

и Тадеуша БЕЛЕЦКОГО.