Когда моя знакомая Юля сказала, что хочет повезти меня в дикий Крым, я отнеслась к ее словам скептически. Возможно ли сохраниться диким местам на изъезженном вдоль и поперек полуострове? Однако я промахнулась. Поселок Кастрополь, куда мы поехали, не значится даже в расписании автобусов. Покупать билет надо до известного всему миру Фороса, а выходить, не доезжая до него одиннадцати километров.

Из Симферополя, куда мы прибыли около одиннадцати  вечера, автобус довез нас до поселка Симеиз, от которого до Кастрополя оставалось ни много ни мало десять  километров. Попутчица моя настроена была решительно и уверенно заявила, что мы обязательно поймаем попутку. В крайнем случае, пройти пешком десять километров по асфальтовой дороге, обдуваемой теплым крымским ветерком, не так уж и сложно. Это все-таки лучше, чем коротать ночь на вокзале.

До Кастрополя мы добрались уже за полночь. Место отдыха было заранее оговорено, и разбуженные нами хозяева не только уложили нас спать, но еще и чайник горячий принесли.

СЛЕВА МОРЕ,

СПРАВА ФОРОС

Утром я обнаружила, что попала в весьма живописное место: прямо из окна открывался вид на море, обрамленное кипарисами, а вверху поднималась зубчатая гряда гор, называемая местными жителями Кастропольской стеной. Высокая отвесная панорама украшена кое-где деревцами, неизвестно как попавшими и неизвестно чем питающимися на каменистых отрогах. Вершины этой стены утопали в мягких пушистых белых облачках. Но вид из окна оказался  обманчивым: до моря надо было спускаться по довольно крутому лесистому склону минут двадцать пять. Поселок разбежался с горы вниз и разделился на Верхний и Нижний Кастрополь. Мы остановились в Верхнем.

В первый день, идя к морю, мы смогли полюбоваться достопримечательностью Кастрополя — горой Ифигенией. Одна ее сторона уходила отвесно в море, другая была   пологой. Взобравшись наверх, мы просто задохнулись от открывшейся нам красоты окрестностей. Справа, наползая друг на друга, громоздились горы и легко просматривались Форос и Мухолатка, поселок, некогда закрытый ввиду его стратегического значения, а ныне брошенный на произвол судьбы. А слева — море, море и море!

СКАЗОЧНЫЕ ЛЕСА КАСТРОПОЛЯ

Растительность в Кастрополе весьма любопытная. Из-за каменистой почвы деревья здесь имеют очень причудливый, непривычный для глаза вид. Каждое — произведение искусства. В первую очередь меня привлекли дубы, которые я смогла опознать лишь по характерным листьям. Но они были лишь уменьшенной копией листьев нашего российского дуба. Да и сами деревья были неказистыми. Испещренные какими-то наростами, дуплами, все они имели колоритные корни, выползающие наружу из каменистой почвы, не пускающей их вглубь. Восторгу нашему не было предела. Дубы были похожи на сказочных героев. Вот это рогатый олень с характерной оленьей мордочкой и четко прорисованными кроткими оленьими глазами, а это старичок-лесовичок с седыми клокастыми лохмами паутины, а вот дуб с чебурашечьими ушами, образованными двумя кругло изогнутыми ветками. А вот дубок, изначально раздвоившись, вырос подобием царского трона. Судя по отполированным до блеска нижним веткам, его очень часто используют проходящие: кто-то чтобы сфотографироваться, кто-то чтобы просто передохнуть при подъеме на довольно крутой склон.

А сосны! Вблизи домика, где мы жили, я обнаружила целую сосновую рощицу. Все деревья были наклонены к земле под  острым углом. Деревья ничуть не смущались своим не совсем удобным положением и шумели весело под теплым крымским ветерком. Кто их так наклонил: ветер ли, скудная земля ли — неизвестно. Возникало ощущение, что находишься в каком-то сказочном лесу. Так и ждешь, что из-за какой-нибудь пьяненькой сосны вот-вот покажет свою белую бороденку леший.

На подходе к пляжу мы встретили и вовсе забавную могучую сосну. Прямо от основания она вдруг изогнулась параллельно земле и выросла в таком положении метра на два, а потом, видимо, вспомнив о том, что деревья все-таки  должны тянуться к небу, вдруг поднялась строго вверх. На широком горизонтальном участке этой сосны было удобно не только сидеть, но и лежать и даже переворачиваться с боку на бок без риска свалиться вниз.

В первые дни июня море было довольно прохладным. Немногочисленные в начале лета отдыхающие просто валялись на мелкой гальке пляжа под не злым еще крымским солнышком. Прогулялись мы и до так называемого дикого пляжа. Был он невелик, но чрезвычайно колоритен. На краешек моря горы накидали множество камней разной величины. Они причудливо рассыпались не только по воде, но и по берегу. Весело здесь было и волнам: разбежавшись с водной глади, они кидались на эти валуны и с шумом взметались к небу фейерверком брызг. Любоваться можно бесконечно, отдыхая не только глазами, но и душой.

СМЕТАНА ТАКАЯ,

ЧТО ЛОЖКА В НЕЙ СТОИТ

Кто-кто, а местные жители весьма горюют по России. Наш хозяин рассказал нам, что некогда Кастрополь был  местом цивилизованным. Были здесь пансионат, санаторий, большой парк с мраморными скульптурами, детский сад и даже школа. Жили здесь порядка пятисот человек. Ныне в Кастрополе не осталось ни пансионата, ни санатория, ни парка, ни детского сада, ни школы. Детишек-то во всем поселке пятнадцать человек.

Из благ цивилизации  имеются крошечные продуктовый и промтоварный магазинчики, скворечничек почты, рынок, на котором всего лишь два человека снабжают жителей и отдыхающих фруктами и овощами. Основная же надежда на передвижные автолавки, которые регулярно по определенным дням привозят в  поселок продукты. Сегодня  молочные, завтра мясные, послезавтра овощи-фрукты. Развозят чуть ли не по домам. И продукты, в основном с частных подворий, по качеству с нашими не сравнить. Сметана такая, что ложка в  ней стоит! Творог такой, что сдобрить его сметаной или молоком, усугубив дело сахаром, рука не поднимется. Его надо есть в натуральном виде, что я и делала с большим удовольствием.

Нет здесь и аптеки, о чем моя приятельница заблаговременно предупредила меня, и я захватила с собой аптечный припас. К счастью, мне понадобилась только зеленка, ибо в один из своих ночных походов в горы я умудрилась-таки сорваться с горы. Мне повезло: гора эта, называемая Спящий рыцарь, в отличие от всех остальных, окружающих Кастрополь, поросла лесочком. Покатившись по голому склону, я быстро среагировала и вовремя ухватилась за ветви дерева. Я бы в любом случае не расшиблась там насмерть, но побилась бы основательно. А так отделалась лишь десятком незначительных царапин на ногах и разбитой коленкой.

НОЧНЫЕ ПРОГУЛКИ

ПО КАСТРОПОЛЮ

Бродить по Верхнему Кастрополю хоть днем, хоть ночью — праздник душе. Конечно, отдых на море каждый представляет по-своему. Те, кто ищет здесь развлечений, могут смело проезжать мимо. А вот для тех, кто хочет отдохнуть от суеты и шума, Кастрополь — райский уголок. Я ходила здесь часами, не встречая, кроме кошек и собак, ни единого живого существа. Кажется, что здесь вообще не осталось людей. Тихо кругом, только слышно, как привольно распевают птицы. В Нижнем Кастрополе, примыкающем к морю, люди мелькают, а потому цены там на съем жилья – от 120 гривен и выше. Мы в своем Верхнем платили 60,  имея при этом все мыслимые и немыслимые для дикого отдыха удобства: душевую кабину, газ, кухню с холодильником и полным набором посуды, горячую и холодную воду, кондиционер. Мы практически полностью владели тремя комнатами, да еще и хозяин у нас был такой, что дай ему Бог здоровья. Он умел пропадать куда-то, и бывали дни, когда мы вообще его не видели.

НА АЙ-ПЕТРИ

ПО СТАРОЙ КРЫМСКОЙ ДОРОГЕ

Стоит отметить, что даже магазинные продукты во всех местах, где мы побывали — в Ялте, Мухолатке, Форосе, — отличаются от российских в лучшую сторону. Колбаса здесь имеет запах колбасы, сыр — сыра. А какое  мороженое! Ешь и есть хочется, я штуки по три-четыре в день съедала. Самое дешевое на наши деньги — 10 рублей, а эскимо — 20. Я и питалась исключительно творогом, мороженым и черешней, которая в начале июня стоила не больше ста рублей. Пообедать в кафе можно было на наши 100 — 120 рублей, причем порции просто убойные и всегда вкусно.

В один из дней мы поехали на Ай-Петри. Поначалу решили взобраться на гору по канатной дороге, но, подойдя к месту назначения, встретили миловидного мужчину лет сорока пяти, который предложил нам прокатиться на Ай-Петри на его автомобиле. В его словах была логика. Что нам даст канатная дорога: десять минут за 60 гривен — и мы на Ай-Петри? А он провезет нас по старой крымской дороге  всего за 50 гривен. Мы согласились и не пожалели. Два с лишним часа по живописному крымскому заповеднику с остановками в самых примечательных местах, с рассказом водителя Ивана о строительстве этой извилистой, крутой, но так плавно поднимающейся ввысь дороги, что подъема мы практически не ощущали, запомнятся нам надолго. Стоило бы ялтинским турагентствам задуматься о таком сервисе. Он намного привлекательнее и познавательнее, чем подъем по канатной дороге.  

На Ай-Петри Иван передал нас с рук на руки обслуживающему персоналу кафе на открытом воздухе, где, усевшись на роскошные диваны, покрытые расписными восточными коврами, мы совершенно бесплатно продегустировали несколько сортов крымских вин, завершив это дело коньяком. А после уж решили и пообедать. Обед обошелся нам в 30 гривен, а гостеприимные хозяева кафе усугубили его опять-таки бесплатной дегустацией восточных сладостей, поставив на наш стол внушительную вазу со всякими вкусностями.

А еще на Ай-Петри мы спустились в пещеру. Там было так холодно, что кассир снабдил нас куртками. Жутковато было. Скудное освещение не проникало во все углы и закоулки, и оттуда глядела на нас тьма тысячелетий. Редкий стук капель со сводов пещеры отзывался в тишине гулким эхом. Там и сям белели сталактиты и сталагмиты — вековые наросты, образованные «слезами» земли. Разговаривать здесь тоже не хотелось. Казалось, что наши голоса могут нарушить что-то в этом таинственном молчании вечности.

Признаться, я вздохнула с облегчением, когда мы вышли под щедрое крымское солнце.

В ПАРКЕ ФОРОСА

Не могли мы не прельститься и Форосом, который видели буквально каждый день с пляжа Кастрополя. Доехать до него проблем не составляло: все автобусы, идущие в сторону Севастополя, шли через этот поселок. Тормознули первый попавшийся и через пятнадцать минут вышли на  месте назначения. Первым, что мы увидели, были не дома поселка, а церковь, притулившаяся высоко в горах и заметная из любой точки не только Фороса, но и самой дороги. Ее золотые купола переливались под солнцем, а сама она, забравшаяся под самые облака, излучала какой-то особенный свет.

Пройдя мимо респектабельного санатория, мы спустились к пляжу, а затем поднялись в роскошный форосский парк, устроенный со вкусом: совершенно цивилизованные его участки с фасонной тротуарной плиткой, клумбами, фонтанами  перемежались с дикими островками. Отыскали мы и семь чудес света — семь прудов и прудиков, сформированных вниз по течению ручья. Каждый из этих прудов имеет свою форму, свою флору и фауну. Возле одного из прудов я увидела огромный дуб, насчитывающий никак не менее 300 лет. На высоте примерно двух метров мощный ствол расходился натрое, образуя в месте ответвления удобную седловинку. На бегу сбрасывая с себя башмаки, я буквально взлетела по стволу в эту седловинку и только тогда сообразила: а слезать-то как буду? Спускалась я с дуба необычным способом: не рискнув прыгать с такой высоты, просто сбежала по его слегка наклоненному стволу на землю, правда, пробежав при этом приличное расстояние. Сколько бы я еще бежала, неизвестно, если бы не преградившая мне дорогу цветущая юка.

В ГОСТЯХ У ЧЕХОВА

Побывать в Ялте и не навестить горячо любимого Чехова — просто грех. Дом, который построил он в Ялте за четыре года до смерти, хранит не только память о нем. Такое впечатление, что Чехов и сейчас продолжает жить здесь — так заботливо хранят ялтинцы и дом, и прилегающий к нему сад. Чехов в одном из писем говорил, что если бы он не стал  писателем, то непременно стал бы садовником. Сад у своего ялтинского дома Антон Павлович высаживал с таким расчетом, чтобы он цвел круглый год. Отцветает один цветок или дерево — зацветает другое. Здесь сохранились деревья, посаженные самим писателем. А все клумбы сада продолжают засаживать теми же цветами, какие были при жизни писателя. Особенно привлекают розы, коих здесь невероятное количество. В этом доме кто только не бывал:  Горький, Шаляпин, Куприн, Левитан. Чехов был очень гостеприимным человеком, а потому в любом его доме непременно была комната для гостей, кои у него не выводились.

Домик Чехова не пострадал даже во время оккупации в Великую Отечественную. Теперь рассказывают легенды о немецком офицере, встреченном на пороге чеховского дома  Марией Павловной Чеховой и распорядившемся ничего не трогать на территории усадьбы. Ничего и не тронули. Такой он у нас, Антон Павлович — любого очарует.

Отныне если в Крым, то только в Кастрополь с его извилистыми, поднимающимися в гору улочками, развалинами старого парка, полуразрушенными каменными лестницами, причудливо изогнутыми деревьями,  огромными, омываемыми морскими волнами валунами дикого пляжа, красавицей Ифигенией.

Фото автора.