Смотрю на фотографию и вспоминаю ушедшее лето. Веранда. На диванчике моя младшая дочка Нина с детской книжкой в руках. Она читает. А рядом развалился мой внук Санька. Он не сидит, не лежит, а именно валяется, вся его поза говорит о том, что его манит улица, солнышко, зеленая лужайка и крики сверстников за окном. Мать ни одним движением не удерживает его, она просто читает. Так почему же мальчик не уходит? Боится? Вряд ли… Это волшебное средство, способное удержать ребенка около себя, называется очень просто — мамин голос. У каждого он свой. Именно мамин или голос другого человека, открывшего ребенку чудесный мир книги. Человек пронесет этот голос через всю свою жизнь и не один раз вспомнит, как это делают сегодня героини моей статьи. Я предоставляю им слово.

«ЕЩЕ

ЧУТЬ-ЧУТЬ…»

«Можно ли забыть те вечера, когда мама читала нам книжки? Часто вспоминается то, как мы с братом сидим на лежанке, рядом горит керосиновая лампа, а мама нам читает. Читала то сказки, то рассказы советских писателей, то стихи или даже поэмы. Время позднее, мама устала, за окном бесится вьюга, а мы все просим: «Почитай еще чуть-чуть…» Запомнилась книга «Партизан Леня Голиков», ее читали долго, потому что у мамы в это время был годовой отчет, она работала бухгалтером и приходила домой поздно, но ужинала и обязательно перед сном читала нам. Все, что читала мама, мы потом перечитывали сами. Мама на всю жизнь привила нам любовь к книге». (Галина Смирнова).

Иногда в памяти остается голос не мамы, а бабушки: «Я тоже хочу поделиться с вами самым сокровенным. Часто вспоминаю зимние вечера, когда наш деревенский дом окутывала тишина, лампадка в углу освещала таинственный лик Богородицы, выл ветер в трубе русской печки. Я дремлю на кровати, а бабуля, сидящая рядом, поскрипывая пружинами, качает меня и поет. Вот это тепло родного дома, покой, защищенность и любовь я чувствую до сих пор. Эти колыбельные я пела своим деткам, надеюсь, доживу и буду петь своим внукам. К сожалению, бабуля была неграмотной, а мама не читала, ей было некогда, работала на льнозаводе в Пошехонье и сильно уставала. А я читаю с удовольствием. Моя первая книжка — «Аленький цветочек». Я и сейчас обожаю эту сказку. А к чтению меня пристрастила моя первая учительница — Виноградова Вера Владимировна, я помню ее голос. Она показала мне дорогу в библиотеку». (Надежда Блашкунова).

А у некоторых в памяти хранится голос отца: «Хочу поделиться воспоминаниями о нашем семейном чтении. Мама плохо читала, а отец любил читать нам перед сном. Мы садились вокруг стола и слушали его. И сейчас ясно вижу, как он достает старую книгу, открывает нужную страницу и начинает читать… «Вий!» Слушаем, как завороженные. Чтение одного произведения распределялось на несколько вечеров. Мы очень любили эти часы общения с книгой». (Галина Соколова).

«Ты не поверишь, но я помню, как мне мама читала на печке Некрасова «Несжатая полоса». И объясняла смысл. Как мне было жалко эту полоску и… несчастного хозяина. Наверное, тогда она мне объяснила, что люди умирают. Но мне тогда было мало лет…

Мама умерла в августе. Остался огород в поле, который она посадила весной. Десять соток. Картошка и еще кое-что. Сил после похорон у меня не было, так хотелось все бросить. Но я вспомнила эту «несжатую полоску»… Слезами умывалась, а копала. Хорошо, что бабушка Валя с Петром Васильевичем помогли. Я потом всю эту картошку раздала.

Мамин огород был под окнами больницы. Недавно в ней мне довелось ухаживать за тяжелобольной подругой Магдой, и мы с ней вспоминали мамину историю с «несжатой полосой»…» (Ольга Степанькова).

«СОЛНЕЧНЫЕ ЛУЧИКИ

ИЗ-ЗА ТУЧ…»

Это строчка из письма Натальи Савельевой, которая живет сейчас в Москве. Человеком, который ввел ее в мир книги, стала не мама и даже не собственный отец, а отец ее подруги Лены. Что ж, и такое бывает.

— Голоса мамы я почему-то не помню… Хотя она читала мне и моей младшей сестре. У меня хорошая память, но осмысленные воспоминания у меня начинаются с шестилетнего возраста. А раннее детство — только маленькие фрагменты, как солнечные лучики из-за туч. Конечно, читали и мама, и бабушка, и прабабушка, и папа, пока он еще был с нами. Читали родные и няня. В тот год, когда умер дед, от нас ушел отец и тяжело заболела мама. Есть фотографии, на которых я, крошечная, листаю книгу, и я — постарше. И рядом кто-то из взрослых… Но голосов их я почему-то не помню.

Позже я очень много читала сама, благо библиотека была в нашем доме, на первом этаже. Читала по пять книжек в неделю, словно чувствуя, что потом читать будет некогда… Мама работала и болела, бабушка хлопотала по дому. Часто я сама читала взрослым. Сидела около них, пока они готовили или стирали, и читала, восторгаясь какой-то книгой. Хотелось, чтобы и им понравилось, чтобы они порадовались или посмеялись…

А подруге моей папа читал всю его жизнь, даже когда Лена стала совсем взрослой. У них было принято вместе слушать музыку и читать вслух. И мне повезло, что я попала в такую семью. Часто приходила я на их домашние вечера. Сколько книг было прочитано! После чтения мы всегда обсуждали сюжет или поступки героев, и даже музыку… Обсуждали — ЧТО она навеяла?

Читали мы и в дороге. Дядя Игорь, так я называла папу подруги, брал с собой томик Пушкина или Лермонтова, и вот мы стоим на остановке или уже едем, и он нам читает… И в автобусе, и на пляже, и в парке… — везде он читал нам. Голос этого дорогого мне человека всегда со мной. А еще он устраивал нам с Леной экскурсии по Москве, сам придумывал маршрут, и мы ходили по местам Льва Толстого или Чехова… И читали, присаживаясь отдохнуть. Игорь Герцевич Меерович рано ушел из жизни, в 54 года. Физик, знаток литературы и искусства, и языки он знал, и балет, и народное творчество, и кинематограф. Давно уехала из страны Лена. Но я никогда не забуду тихие вечера в уютной московской квартире, прогулки, поездки. Низко кланяюсь этому человеку, ставшему моим духовным учителем.

ЮБИЛЕЙНЫЕ

РУБЛИ

А вот сын Ольги Коршуновой — Саша — наверняка запомнит и сохранит в душе голос мамы, потому что всю свою жизнь она посвятила духовному воспитанию своего мальчика. Сейчас Александр уже взрослый мужчина, но, по мнению Ольги, он по-прежнему патриот своей Родины и очень дружит с мамой. Вот ее рассказ:

— Вся наша семья очень любит книги, много читаем газет. Каждый читает по-разному, я начинаю с последней странички. Мама перечитывает статьи по несколько раз и делает заметки, но сын читает с особым удовольствием. С чего же началось его увлечение чтением?

Когда он родился, и я сидела с ним, я читала ему стихи Агнии Барто и Корнея Чуковского. Так случилось, что я вышла на работу, когда ему было 11 месяцев. Дальше с ним стала нянчиться моя бабушка. Она сама сочиняла сказки и рассказывала ему. Показывала и повторяла буквы по букварю. Он запомнил их все через две недели. Я думала, что это произошло чисто зрительно, но он называл их и по газетам, которые в то время выписывали в большом количестве.

В год он знал уже стихи, например, «Наша Таня громко плачет…».

Говорить стал рано и к полутора годам знал «Тараканище» Чуковского. К книгам он всегда относился очень бережно. Но в то время мы жили в селе, а когда ему исполнилось два годика, я развелась с мужем и уехала в город. Здесь мы с мамой купили домик. Я устроилась работать в садик, т.к. с яслями был напряг. Мы учили с сыном слоги и слова, затем — предложения. В три года он начал читать самостоятельно. Правда, особой охоты к чтению у него сначала не было. Чтобы заинтересовать ребенка, я записала его в библиотеку, где сначала отнеслись к такому маленькому читателю с недоверием. Книги он сам выбирал, мы ходили и меняли каждый день. Библиотекарь спрашивала, о чем он прочитал в книге. Он рассказывал. Так постепенно он понял прелесть слова и уже сам, без подталкивания, стал читать.

87 — 89-е годы и далее были трудными — в магазинах ничего не было, книги выписывали по почте, покупали при первой возможности.

Когда Саше исполнилось 5 лет, мы стали копить юбилейные рубли. В 6 лет, на день рождения, мы открыли копилку, пошли в книжный магазин и купили двенадцать томов детской энциклопедии. Вот радости-то было! В первое время он и спать ложился с книгами.

Далее все стало проще, сын сам уже посещал библиотеку и перечитал всю литературу, там находящуюся. Читает и сейчас много. Его детские книги целы до сих пор, и я говорю: «Это для внуков!» С нетерпением жду, когда он женится и они появятся. Я думаю, что чтение станет и для них любимым занятием.

Детская книга в руках взрослого — это ключик и к сердцу, и к голове, а самое главное — к благодарной памяти наших детей и внуков на долгие годы.