— Собачья работа! — Мой собеседник — человек, по общему признанию, интеллигентный, говоря о своей профессии, в выражениях не стеснялся. — То кислорода по месяцу нет, то приборы в ремонте, то машин не хватает. Уж более года, как в нашей рыбинской «Скорой» сократили количество бригад. Тем, кто остался, приходится отрабатывать в сутки до двадцати и более вызовов. Страдают больные. А тех же специалистов даже зарплатой сейчас к нам не заманишь!
К работникам Службы медицинской скорой помощи, как правило, мы относимся с уважением. Эти люди приходят на помощь и спасают наши жизни в самые критические минуты. Поэтому услышанные в частном разговоре откровения работника «Скорой» меня немало шокировали. Заметив мое удивление, собеседник посоветовал более тесно пообщаться с его коллегами. Тем более что такая возможность должна была появиться уже на следующий день, а именно 28 марта. На эту дату была запланирована отчетно-перевыборная конференция профсоюзного комитета рыбинской Службы скорой помощи, на которой, как предполагал мой собеседник, без скандала не обойдется.
Впрочем, на следующий день все прошло куда мягче, чем ожидалось. 28 марта коллектив «Скорой» всего лишь переизбрал руководство своего профсоюзного комитета, которое, как мне объяснили медики, вступило в сговор с администрацией. При этом все прошло без серьезной конфронтации. Еще до конференции прежний глава профсоюза Александр Щепетов сам подал заявление о сложении с себя полномочий.
После окончания конференции около двадцати ее участников выразили желание рассказать о проблемах своей работы. Как и при разговоре днем ранее, в рассказе сразу же зазвучали высокие нотки:
— Все делают только ради увеличения фонда экономии, а у самих зарплаты уже, как в Москве! — обвиняли руководителей «Скорой» одни медработники.
— Понаписали себе надбавок, а сами ни за жизнь, ни за здоровье людей не отвечают! — негодовали другие.
Вот что поведали сами медики о конфликте в «Скорой», разразившемся за три с лишним месяца до этого. По сложившейся традиции ежеквартально им начисляются премиальные. Деньги для этих выплат поступают из сэкономленных средств. Откуда же берется экономия? Неотложные вызовы в Рыбинске по штату ежедневно должны обслуживать 18 — 19 бригад. Однако нередко на дежурство выезжает лишь 12 — 14. Остальные бригады по разным причинам на дежурство выйти не могут. Не секрет, что при такой экономии возникают задержки в обслуживании вызовов.
Вдобавок ко всему под Новый год на станции «Скорой помощи» разразился так называемый «зарплатно-премиальный конфликт». Все началось при распределении премии за эту самую экономию. Как в один голос утверждают медики, премию за четвертый квартал им обещали выплатить в обычном объеме, однако многие получили в 3 — 5 раз меньше. Мало того, после новогодних праздников люди столкнулись с неожиданной задержкой январского аванса. Его ежемесячно начисляли 19 числа. На этот раз выплачивали 22 — 25 января и исключительно наличными (прежде многим деньги перечисляли на банковские карточки). Когда же в начале февраля пришло время получать заработанные деньги под расчет, вдруг выяснилось, что начислено куда меньше, чем заработано реально.
Сокращение реальной зарплаты вызвало среди рядовых медиков небывалый ропот. Администрация станции и областной департамент здравоохранения поспешили выступить с объяснениями. В частности, по версии главврача, все положенные премиальные деньги были выданы медикам кварталом ранее. По версии же чиновников из области, задержка зарплаты произошла из-за структурной реформы бухгалтерии. Централизованную бухгалтерию, обслуживавшую станцию прежде, закрыли, передав ее функции новой бухгалтерии, созданной на базе самой «Скорой». Неопытные новые бухгалтера сначала не смогли разобраться в программе компьютерного учета, а затем (говорят, что по ошибке) зарплатные деньги коллег отправили на чей-то левый счет в Ярославль. Однако всем этим отговоркам большинство врачей и фельдшеров «Скорой» не поверили. Люди стали обращаться с личными жалобами в прокуратуру и государственную инспекцию труда.
Ответов на обращения пока не поступило. Однако на днях работники «Скорой» сделали новое скандальное открытие, которое еще более обострило ситуацию. Новый скандал разразился тогда, когда на глаза медикам попалось так называемое положение «О выплате надбавок за интенсивный и напряженный труд». По этому внутреннему документу на «Скорой» распределяются надбавки к зарплате. Исходя из него, самыми привилегированными на станции являются кабинетные работники, а самыми обездоленными — как раз те, кто непосредственно ездит на вызовы и спасает больных.
Так, например, врачам специализированных бригад за интенсивность положено 15 процентов надбавки к окладу. Их молодым коллегам (у них оклад чуть поменьше) — 30 процентов. Зато электрику — 130, экономисту — 200, а главному бухгалтеру, завхозу и иже с ними — чуть ли не под триста процентов! Примечательно, что эти самые надбавки выплачиваются техперсоналу не за дополнительную работу, а за те функции, за которые эти люди уже получают зарплату. А более всего возмутило рядовых медиков то, что «экономить», отрабатывая вызовы за несуществующие бригады, фактически заставляют их, а полученные таким образом немалые средства в основной своей массе выплачивают «за интенсивный труд» тем, кто и «попу от стула не отрывает»!
Положение «Об интенсивности» так же, как и другие документы внутреннего распорядка, необходимо согласовывать с профсоюзным комитетом. Однако, как утверждают негодующие медики, данный документ в свое время подписал лишь председатель профсоюза Александр Щепетов. Более того, кое-кого из его коллег по комитету даже не проинформировали. Это и стало причиной общего недовольства.
Однако проблема куда шире. Как не без иронии рассказывают медики, если бы представители администрации справлялись со своей работой, то на их заоблачные зарплаты еще можно было бы закрыть глаза. Однако такая политика экономии на всем ведет станцию «Скорой помощи» к краху. Материальная база давно устарела. Фактически ни одна машина станции «Скорой помощи» Рыбинска не оборудована связью. Почти все используемые машины израсходовали свой ресурс. Экипажи скорой продолжают пользоваться приборами, закупленными при советской власти. При этом резервной аппаратуры, по словам медиков, не существует. Если тот же электрокардиограф сломается, пока его не починят, другой на замену не дадут. Ремонтировать могут по два-три месяца. В это время машины выходят на вызовы недоукомплектованными.
Новые люди в «Скорую» не спешат, потому что берут их, как утверждают медики, крайне неохотно. Дефицит врачей составляет более 50 процентов от положенного. Вместо необходимых по штату 10 врачебных бригад дежурство несут нередко лишь 2 — 3. А переводить врачебные ставки в фельдшерские, как это уже делают в Ярославле, и формировать новые чисто фельдшерские бригады руководство «Скорой» не спешит. Как утверждают сотрудники станции, это делается ради увеличения фонда экономии. В последнее время на каждую ставку врача ежемесячно станции перечисляется дополнительно по шесть тысяч рублей. Ставок врачей — 67, занято из них — только 33. Доплаты за незанятые штатные единицы также пополняют фонд «Скорой». Так и получается: одни работают, как говорится, и за себя, и за того парня, при этом на них же за недостаточную оперативность выливается все недовольство больных. Другие — лишь сидят в теплых кабинетах и делят деньги…
