С Народным фронтом наперевес власть начинает строить новую модель политического режима — корпоративистское государство.
В «Народный фронт» вступили все. Консерваторы и либералы, националисты и интеллектуалы, чиновники и деятели культуры, крепкие хозяйственники и коррупционеры. Фамилию своего лидера они кричали хором. Интересно, что будет с теми, кто не запишется добровольцем?
Объединенный народный фронт, он же «Народный фронт — за Россию!» (ну, не за США же) должен покрыть своей тенью, как зонтичный бренд, всю страну, все социальные, возрастные и гендерные группы. Пролетарии умственного и неумственного труда станут олицетворять собой единство лидера и народа, диалог власти и общества. Ангажированные интеллектуалы — Дмитрий Бадовский, Валерий Фадеев, Михаил Леонтьев — разъяснят, что Фронт — это «социальная сеть для единомышленников». В руководстве — все больше патриоты, в основном — закавыченные, по названиям движений и партий. Ольга Баталина — «Единая Россия», Алексей Журавлев — «Родина». Людмила Швецова — привычный образ строгой номенклатурной женщины-прагматика-хозяйственника. Один народ, один Фронт, один лидер.
Это новая старая модель, к которой режим шел естественным образом. Это — инструмент самосохранения режима, продления ему жизни. Совсем необязательно в этой модели упразднять «Единую Россию» — она еще поработает на выборах, пока не сошла на нет. А Фронт — это менее жесткая конструкция, это для всех. Вы хотели повлиять на ход событий в стране, на власть? Зачем ходить на площади, там только болтовня, ни один вопрос не решается. Приходите к нам — станем обсуждать, вести диалог. «Мне бы очень хотелось, — сказал Путин, — чтобы, несмотря на различие взглядов, подходов к решению проблем, перед которыми стоит страна и каждый гражданин Российской Федерации, чтобы Общероссийский народный фронт, стал именно общероссийским, чтобы это была такая площадка, где люди на первый взгляд противоположных взглядов могли бы собраться, обсудить проблемы и найти приемлемые способы решения этих проблем».
Словом, задача двуединая: сохранить власть, осуществить ее «рестайлинг», заодно освежив образ Путина, и одновременно маргинализировать оппозицию.
Это — модель корпоративного государства, объединяющего все население страны, представленное профессиональными, гендерными и прочими корпорациями. В подражание Бенито Муссолини, который как и Владимир Путин начинал с умеренного либерализма, а потом — быстро — проделал известную эволюцию.
Апелляция ко всему «народному», к простому люду, даже к бедноте — необходимое свойство таких режимов. Фронт нужен, сказал Путин, когда его единогласно (под режиссуру Станислава Говорухина, ненадолго оторвавшегося от партии в бильярд с Геннадием Зюгановым в пансионате управления делами президента «Снегири») избрали председателем движения, «чтобы у всех граждан была возможность ставить свои народные (курсив наш. — А.К.) задачи».
Очень трогательно, что к съезду ОНФ было подготовлено социологическое исследование ВЦИОМа. Оказывается 73 процента опрошенных ожидают от Фронта, что он будет доносить до президента информацию о том, что в действительности происходит в стране. То есть граждане считают, что президент не понимает, чем он управляет, и ОНФ ему теперь — как подлинно народное движение (а все, что не ОНФ — не народ), наконец, разъяснит.
Смысл идеологии Фронта коротко изложил Владимир Путин. Но не на заседании ОНФ, а при вручении государственных премий в тот же день: «Если не мы, то нас». Идея мобилизационная, по семантике точно повторяющая мысль Иосифа Сталина, высказанную на первой Всесоюзной конференции работников социалистической промышленности 4 февраля 1931 года: «Задержать темпы — это значит отстать. А отсталых бьют… Таков уже закон эксплуататоров — бить отсталых и слабых. Волчий закон капитализма. Ты отстал, ты слаб — значит, ты не прав, стало быть, тебя можно бить и порабощать. Ты могуч — значит, ты прав, стало быть, тебя надо остерегаться. Вот почему нельзя нам больше отставать».
И если бы не было у нас собственных исторических прецедентов, когда в ходе высоких собраний присутствующие скандировали имя вождя, можно было бы апеллировать к истории Италии, Испании, Аргентины и других государств, где на протяжении многих лет работала популистская корпоративистская модель.
Принципиально важно — и это отражено в Манифесте «Народного фронта — За Россию!» — что движение опирается на «мнение большинства граждан». Меньшинство может и не отправляться на фронт, но тогда оно может только пенять на себя. Про меньшинства и говорить нечего… «Мы призываем присоединиться к Народному фронту всех, кто за Россию», — написано в Манифесте. Кто не присоединился, тот, получается, против России. Кто не с нами, тот против нас — потому и Фронт.
Власть выбрала модель управления, характерную для середины, а то и первой половины прошлого века. Такой политический ретромобиль вряд ли будет эффективен. На нем нельзя отправиться в будущее. А вот в прошлое можно уехать. Вопрос только в том, как далеко и насколько быстро.
