Утка-чирок небольшая, рябоватая, а утятки у нее и вовсе маленькие пушистые шарики, как одуванчики. Увидит тебя — и в осоку, они за ней — спрячутся, затаятся. Пруд в огороде, ходил туда, бывало, чуть не каждый день, а то, что у тебя дикая уточка приют обрела, — только раз-другой за все лето и подсмотришь.
Такая же семейка водоплавающих на днях обнаружила себя в пруде, что в Мышкине у муниципальной котельной. С одной стороны его и камыши, и кусты.
Утка-чирок небольшая, рябоватая, а утятки у нее и вовсе маленькие пушистые шарики, как одуванчики. Увидит тебя — и в осоку, они за ней — спрячутся, затаятся. Пруд в огороде, ходил туда, бывало, чуть не каждый день, а то, что у тебя дикая уточка приют обрела, — только раз-другой за все лето и подсмотришь.
Такая же семейка водоплавающих на днях обнаружила себя в пруде, что в Мышкине у муниципальной котельной. С одной стороны его и камыши, и кусты. В прежние годы приходилось видеть чирков и в другом конце города, у переправы, в устье ручья. А как-то летом жители стали свидетелями, как прямо на центральной улице, у дома культуры, в огородном пруде поселилась утка. Пруд отгорожен забором — прохожие и автотранспорт выводку не мешали.
Совсем не случайно жмутся утки-чирки поближе к людям. В черте города стрелять охотникам запрещено. В огороде тоже не многолюдно, чужим туда входа нет. Вот и выходит, что в таких местах намного безопаснее, чем в заливах и болотах по берегам Волги, в угодьях, где в охотничий сезон начинают раскатисто бухать выстрелы.
