ПРЕДВЫБОРНЫЙ СЛОГАН Кандидаты в депутаты Болтунов и Прохвостов пили коньяк и подбивали предварительные итоги избирательной кампании:
— Кажется все на мази, — разливая по рюмкам «Курвуазье», делился с коллегой Маркел Болтунов. — Купил сорок рекламных щитов, двадцать растяжек, восемнадцать троллейбусов, пять трамваев, двадцать маршруток.
— Троллейбусы-то тебе на фига? — не понял Прохвостов.

ПРЕДВЫБОРНЫЙ СЛОГАН

Кандидаты в депутаты Болтунов и Прохвостов пили коньяк и подбивали предварительные итоги избирательной кампании:

— Кажется все на мази, — разливая по рюмкам «Курвуазье», делился с коллегой Маркел Болтунов. — Купил сорок рекламных щитов, двадцать растяжек, восемнадцать троллейбусов, пять трамваев, двадцать маршруток.

— Троллейбусы-то тебе на фига? — не понял Прохвостов.

— В смысле я их заклеил рекламой: «Маркел Болтунов: «Богатство города — на благо горожан!»

— А я свою на автобусах расклеил. Может видел: «Власть коварна и хитра. Вся надежда — на Петра! Петр Прохвостов — наш кандидат!»? Ну, давай за победу на выборах!

— За нашу победу!

Чокнувшись, кандидаты опрокинули коньяк.

— Без лихого слогана нам сегодня никуда! — продолжил Болтунов. — Вот я уже и в рифму заговорил — видно, совсем крыша поехала от этих слоганов. Представь, везде одно и тоже: «Болтунов — сильный характер!», «Пришло время думать о людях!», «Главное — забота о человеке!», «Процветание — городу, достойную жизнь — горожанам!», «Мир и достаток каждой семье!»

— «Мир и достаток каждой семье!» — это ты у меня свистнул, — заметил Прохвостов.

— А ты у меня: «Сильным — работу, слабым — заботу!»

— Не спорю. Я ведь не сам это придумывал: «Прохвостов — надежное плечо!», «Быть, а не казаться!», «За словом — дело!», «Справедливость — в каждый дом!», «Ваш выбор — ваше будущее!» Политтехнологи предложили, а я не возражал.

— Газету сделал?

— А как же. «Выбери свое завтра!» называется. Четыре полноцветных страницы, тираж десять тысяч экземпляров.

— А моя — «За достойную жизнь!» На первой странице, естественно, мое фото во всю полосу. На второй — предвыборная программа. Дальше — биография, на последней странице — нужные телефоны.

— А у меня на второй — биография, на третьей — предвыборная программа и наказы горожан, а на последней — телефоны экстренных служб города.

— Все правильно, — заметил Болтунов. — За победу на выборах!

— За на нашу победу! — уточнил Прохвостов.

Кандидаты выпили, зажевали лимончиком.

— Ты, Петя, сколько агитаторов нанял? — не удержался Болтунов.

— На каждый участок по челу. Плюс наблюдатель и бригадир каруселей…

— Да, без каруселей никак. Дай Бог двадцать процентов от списка придет!

— А двенадцать не хочешь?

— Да хоть пять: нижний порог явки все равно не ограничен. Сделаем жизнь достойной!

— Хороший слоган…

— Это не слоган, это я о нас с тобой! Ты куда после выборов?

— Наверное, на Мальдивские острова с любовницей махнем недельки на две, а потом поеду супружеский долг выполнять в Испанию к жене, мы с ней там домик прикупили в Коста Браво, — разоткровенничался Прохвостов.  

— А я своей девочке из предвыборного штаба обещал старушку-Европу показать — уже и тур заказал: Вена — Берлин — Париж — Брюссель, — признался Болтунов.  

— Не рано? Выборы — ведь дело не предсказуемое…

— Главное — звучный слоган придумать. А нужное количество голосов — это уже дело техники.

Олег ГОНОЗОВ.

МАШИНА ВРЕМЕНИ

Вот у нас, например, сейчас проехать по поселку пять километров на такси — сто рублей. В прошлом году было девяносто. А несколько лет назад — пятьдесят. То есть, если номинально взять нынешнюю мою сотню, то тогда на нее можно было уехать от дома не на пять, а на десять километров.

А вот когда-то давно, вскоре после знаменитого дефолта, тариф на такси у нас тут был — десятка, то есть чирик. Это значит, если теперь я за сто рублей на пять километров уезжаю, то тогда б мог на все пятьдесят километров!

Я тут посчитал, сколько семья, включая меня, в неделю и в месяц на такси катается…

В общем, надо было еще тогда-тогда брать все эти деньги и по дешевому тарифу ехать на такси. По километражу выходит и до Канн, и до Лондона, и до Мюнхена, и до Берна… Приехать, и там из такси выходить. И все.

А то здесь-то у нас на сотню скоро не то, что пять километров — только до булочной и доехать. А еще через некоторое время за эти деньги — только из подъезда во двор выйти. И то еще вопрос, зачем? Не в булочную же с жалкой сотней пешком переться!

Евгений ОБУХОВ.

РОЗА

Мариша, что с твоим лицом? Будто репейник созрел, а твое лицо — с него колючка… У тебя день рождения? А я — без роз?..

Да ты такая розовощекая, что любые розы на твоем фоне — гербарий!

Хорошо… Давай так… День рождения у тебя был девятнадцать лет назад. Мама тебя родила. А сегодня девятнадцатое напоминание о том, что девятнадцать лет назад у тебя был день рождения. Мама тебя родила. Мне, вон, тоже мать напоминает через день, чтобы я побрился. И что? Я каждый день бреюсь?..

Даже розочки не подарил… Ага, как же… Подаришь тебе одну розочку — подумаешь, что я скупердяй какой… Дарить тебе две… еще рановато. Три розы — банально, все дарят три розы, это шаблон какой-то, схематизм — не люблю застывшие формы!

Четыре розы — однозначно дарить рано! Пять роз… А знаешь, сколько с цветами проникает к нам в страну разных болезнетворных насекомых?! Вот ты в том месяце погладила во дворе котенка. Вспомни, сколько блох прыгало на тебе через три дня… Потом неделю носила на шее противоблошиный ошейник моего Рекса…

Шесть роз. Они лежали в гробу у моего дедушки. Я считал — шесть красивых роз. До шести роз тебе еще жить и жить.

Семь роз — это большой риск тяжелой аллергической реакции! Вспомни, когда мы с тобой выпивали в поле, ты закусила водку незабудками. Что было? Маму родную вспомнить не могла… Пока не протрезвела.

Восемь роз — столько роз двадцать второго апреля Зюганов возлагает к мавзолею Ленина. Оставим восемь роз Геннадию Андреевичу, а то обидится!

Девять роз. По сто пятьдесят рублей за штуку! А-а, Мариша?! Было бы двадцать лет, юбилей, я бы подумал… Если бы точно знал, что ты — та единственная.

Десять роз… Мариша, ты куда?! Какой венок?! Кому венок?! Мне — венок?! Зачем?! Похоронил любовь?! Чью?!  

Ну и иди… Значит, не любила. А вот моя любовь на месте, ее за розы не купишь!   

Сергей ЖБАНКОВ.

УБЕДИЛА

Полюбил Емеля

Фроську,

раскрасавицу села.

Месяц, третий

лишь проходит,

а та — бац! — и родила!

— Не пойму, —

бурчит Емеля, —

не пойму я, хоть

убей:

неужели все рожают

за три месяца

детей?

Говорит жена Емеле:

— До чего же ты тупой:

ты три месяца

со мною,

я три месяца с тобой,

и вдвоем живем

мы столько.

Если все теперь

сложить,

будет девять!

Понимаешь?

То есть

самый срок родить!

— Фу ты! — выдохнул Емеля. —

Слава Богу, что все так.

Я уж стал такое думать…

Ну — ни дать, ни взять — дурак.

Евгений БУГРОВ.