… В не столь уж и далеком прошлом, всего каких-то сто лет назад, это место считалось самой дальней окраиной города, сразу же за которой начинался настоящий девственный лес. Между ним и немногочисленными одноэтажными деревянными домишками было отведено место для кладбища, на котором хоронили жителей близлежащих улиц и переулков. Обычно на Руси свой последний приют люди находили за церковной оградой.

… В не столь уж и далеком прошлом, всего каких-то сто лет назад, это место считалось самой дальней окраиной города, сразу же за которой начинался настоящий девственный лес. Между ним и немногочисленными одноэтажными деревянными домишками было отведено место для кладбища, на котором хоронили жителей близлежащих улиц и переулков. Обычно на Руси свой последний приют люди находили за церковной оградой. Здесь же никакой ограды не было, а роль храма выполняла крохотная часовенка, не дожившая до конца эпохи воинствующего безбожия, будучи разобранной до последнего кирпичика еще в начале 80-х годов XX века.

 Примерно тогда же дорогу, отделявшую кладбище от жилых кварталов, впервые заасфальтировали. К тому времени она давно уже носила имя одного известного советского писателя. Первоначальное же название улицы было жутковато-неблагозвучным, но идеально отражавшим ее местоположение — Кладбищенская. Почти все дома, стоявшие вдоль этой улицы, были с четными номерами, что, впрочем, неудивительно. Мало кому хотелось жить не просто рядом с кладбищем, а на одной стороне с ним. Впрочем, были и исключения. Дома как дома, только один из них бросался в глаза какой-то своей мрачноватой запущенностью и неухоженностью еще в ту пору, когда был обитаемым. По чисто случайному совпадению эта ветхая избушка значилась под номером 13, суеверными людьми почитаемым за число «чертовой дюжины». Хотя, чем не шутит Враг рода человеческого — уж больно символическим было это совпадение.

Жила в этом доме то ли старушка, то ли еще не слишком старая женщина, не скрывавшая того, что занимается колдовством. Никто не знал, сколько ей лет — возраст ведьмы ведь определить очень сложно.

Из тех, кто видел ее живой, почти никого уже не осталось. Умерла колдунья лет сорок назад — в конце 60-х. Никаких наследников после нее не осталось — ни на ее полуразвалившийся домишко, ни на колдовской дар. Поэтому черная душа ее отходила долго и мучительно. Похоронили ведьму на самом краю кладбища в могиле, на которой никогда не было креста. И ставить некому, да и не знали люди добрые, положено ли знавшейся с нечистым ставить знак спасения души и блаженства в вечной жизни. Со временем ничем не обозначенная могилка совсем затерялась.

Дом же, принадлежавший ведьме, потихоньку ветшал и рушился, и никому не приходило в голову претендовать на это место, считавшееся проклятым. И только в новом тысячелетии, когда цены на недвижимость в городе взлетели до заоблачных высот, на этот бесхозный участок обратил внимание состоятельный бизнесмен, занимавшийся строительным бизнесом. Относительно быстро, насколько позволяли законы, оформив права на землю, он сначала решил построить там коттедж на продажу, но дурная слава живет долго. Покупателей не находилсь больше года, и тогда президент корпорации решил оставить здание себе. Сам он ни в какую чертовщину не верил. У Леонида Владиславовича для этого было достаточно оснований. По жизни ему всегда везло, и, вопреки сложившимся у многих представлениям, во всем — и в делах, и в играх ( в молодости он неплохо играл в футбол, а на четвертом десятке стал завсегдатаем самых дорогих и престижных казино), и в любви. Причем в любви, как он был убежден в течение последних полутора лет, особенно. Двадцатисемилетняя красавица Ольга, детский врач по профессии, стала его третьей женой, и Леонид очень надеялся, что последней.

Они познакомились совершенно случайно в поликлинике, куда он привозил свою предыдущую супругу с ребенком. Одного взгляда оказалось достаточно, чтобы между ними пробежала искра, в считанные дни превратившаяся в пожар страсти самой наивысшей категории. Уже почти построенный трехэтажный особняк на Кладбищенской тогда еще ждал своих покупателей, а когда с реализацией только что возведенного объекта недвижимости возникли неожиданные и необъяснимые проблемы, прежней его семьи больше не существовало. А новую жизнь лучше всего начинать на новом месте. Ольге, жившей до этого с родителями, дом очень понравился, тем более, что от него было совсем недалеко до работы, бросать которую она не собиралась, даже став  женой миллионера. Молодая женщина любила своих маленьких пациентов, вкладывая в каждого из них частичку своей души в ожидании того счастливого момента, когда появится на свет еще один, ее собственный. Но пока эта перспектива оставалась достаточно отдаленной, хотя супруг, уже имевший наследников, был не против.

В новый дом они переехали в декабре 2005-го, за неделю до Рождества, а в начале марта произошло событие, надолго лишившее ее душевного спокойствия. Про этот несчастный случай сообщили практически все городские средства массовой информации, но Ольга лично знала тех, кто стал его жертвами. Более того, за полчаса до гибели они были у нее на приеме — бабушка и ее семимесячный внук…

После долгой и, казалось бы, окончательно победившей зиму оттепели вновь подморозило, и залитые водой дороги превратились в настоящий каток. На узеньких улицах, чистившихся крайне нерегулярно, глубокие колеи замерзли, и даже людям, прочно стоявшим на ногах, пробираться по ним стало достаточно сложно. Возвращавшаяся из детской поликлиники бабушка везла ребенка в коляске, когда из-за поворота вывернул огромный КамАЗ. От неожиданности задумавшаяся о чем-то своем пенсионерка выпустила из рук коляску, которая покатилась прямо под колеса машины. Водитель не успел ни затормозить, ни попытаться отвернуть в сторону, и прямо на глазах у остолбеневшей старушки произошла жуткая трагедия, которую она пережила лишь на несколько минут. Она рухнула без чувств тут же на обледеневшей дороге, сраженная внезапным инсультом.

Жили они совсем недалеко от нового дома семьи Лапиных, всего через два переулка. Все родственники пожилой женщины были похоронены на старом, давно уже не действующем кладбище, и она просила предать ее земле рядом с ними. Теперь за определенную плату в порядке исключения это было возможно. Похоронить ее в одной могиле с внуком дочь Татьяны Васильевны категорически отказалась, не простив матери случившееся. Поэтому для маленького Сережки нашли местечко на самом краю кладбища. Из окон своей виллы Ольга могла видеть всю церемонию прощания, буквально разрывавшую ей душу. Но ни она сама, ни родители мальчика, ни люди, копавшие ему могилку, не знали и не догадывались о том, что холмик свежей земли, покрытый венками и детскими игрушками, появился на месте старого, давно забытого всеми захоронения. Именно там в 1966 году была погребена бывшая хозяйка дома № 13… Вечный покой останков ведьмы оказался потревоженным.

Ольга увидела, как над кладбищем с дикими криками взлетела с окрестных деревьев огромная стая ворон, и ее сердце пронзило какое-то тревожное предчувствие. Надвигалось что-то ужасное, и это ужасное должно было произойти именно с ней…

2

Ольга не могла бы назвать себя ни религиозным, ни просто по-настоящему верующим человеком, но это не мешало ей иметь собственного «духовника». Со стареньким отцом Георгием общались сначала ее бабушка, потом тетя, и как-то незаметно он стал другом их семьи. Этого доброго, всегда ласково улыбавшегося ей дедушку, чем-то напоминавшего Деда Мороза, она помнила с детства и всегда доверяла ему. Теперь ему было уже почти девяносто лет, и он оставил службу в церкви, но перебираться в приют для священнослужителей на покой при известном всему православному миру монастыре не хотел и продолжал жить один в маленьком деревянном домике. С домашними делами отец Георгий справлялся с помощью не забывших его прихожан и прихожанок. Ольга Лапина не относила себя к их числу, но приходя к старичку, всегда старалась ему чем-нибудь помочь. Но в последние годы просто так она приходила к нему все реже. Ее визиты обычно были связаны с ее собственными душевными переживаниями. Не сразу она решилась выйти замуж за Леонида. Терзали ее душу какие-то сомнения. Не развеял их полностью и отец Георгий, но сказал, что это ее судьба, которую надо принять, а не противиться ей, а что будет дальше, знает только Бог.

На этот раз из состояния душевного равновесия ее вывел трагический случай, происшедший с ее пациентом — мальчиком Сережей, и Ольга долго не могла успокоиться. По ночам она долго не могла заснуть, а потом, когда сон все же приходил, сопровождался кошмарными сновидениями. Днем же временами ее охватывали приступы необъяснимой тоски. Именно об этом она и хотела поговорить с отцом Георгием, умевшим успокаивать как ни один психотерапевт в мире. Конечно, всех психотерапевтов она не знала, но один из них был Ольге очень хорошо знаком. Это был ее бывший одногруппник, которого она последние три с половиной курса медакадемии ни разу не видела трезвым. Теперь же во всех городских газетах постоянно присутствовала реклама его услуг по избавлению от вредных привычек: алкоголизма, курения, игровой и компьютерной зависимости.

Старичок встретил ее, как всегда, приветливо. По его виду можно было подумать, что он уже мало что помнит в этой жизни, но это было не так. Память у отца Георгия оставалась твердой. Он хорошо помнил ту самую пожилую женщину, что не пережила смерти внука, погибшего по ее вине. Но сильней всего его опечалило не это. По мере того, как Ольга вела свой невеселый рассказ, лицо священника все мрачнело и мрачнело. Она надеялась услышать подобающие случаю слова утешения о бренности бытия, о том, что каждому судьбой отведен свой час, но отец Георгий вопреки обыкновению не стал ее успокаивать. Какое-то время он, казалось, не замечал ее, несколько раз повторив одну и ту же странную фразу: «И невинная кровь падет на исчадие Ада…»

Смысл этих явно не случайно сказанных слов он объяснять не стал, сказав Ольге, что впереди ее ждут нелегкие испытания, но она сможет их преодолеть, если всегда с ней будет одна вещица, которую он ей даст. Это был какой-то маленький пакетик с серым порошком, который ей теперь следовало носить на шее рядом с нательным крестиком.

— Что это, не спрашивай. Придет время — сама узнаешь, но не снимай его никогда. Это — твоя самая надежная защита. Крест можешь снять, а его — нет, — напутствовал старый священник напуганную женщину. Но, уходя от него, она испытывала странное ощущение: и страх, и уверенность в том, что она ничего не должна бояться, одновременно.

3

Их семейную жизнь вполне можно было назвать благополучной, хотя счастливой — вряд ли. Слишком много времени муж проводил на работе, слишком много у него было всевозможных встреч и приемов, слишком широк был круг его знакомств, в том числе и с женщинами. Но Ольга не придавала этому большого значения, зная, что Леонид человек серьезный, и никакие интрижки на стороне не поставят под угрозу их отношения. Чувствуя исходящий от него аромат женских духов, она не задавала супругу лишних вопросов, зная что все равно он найдет безобидное, устраивающее обоих объяснение.

Но в этот раз чуть ли не с порога он начал рассказывать про обратившуюся к нему чокнутую богатую дамочку, из всех предлагавшихся ей объектов недвижимости выбравшую тот самый дом, в котором они живут, и не пожелавшую обсуждать другие варианты. Когда господин Лапин отказался, она заявила, что дом ей так понравился, что готова заплатить за него любые деньги и посоветовала хорошенько подумать.

Продолжение следует.