Окончание.
Начало в №№ 191, 193,
195, 197.
Но Костров со своей патологической жадностью мечтал еще и поиметь с клана Канталетти денег за гарантии твоей безопасности. И мой приезд с инвестиционными предложениями дал ему основание надеяться на такое развитие событий. А дальше оставалось только найти место для встречи наедине. Вот я ему и предложила.
Окончание.
Начало в №№ 191, 193,
195, 197.
Но Костров со своей патологической жадностью мечтал еще и поиметь с клана Канталетти денег за гарантии твоей безопасности. И мой приезд с инвестиционными предложениями дал ему основание надеяться на такое развитие событий. А дальше оставалось только найти место для встречи наедине. Вот я ему и предложила. Надеюсь, ты на меня за это не сердишься? Ведь видеокамеры были вмонтированы в сережки таким образом, что в кадр попал только мой собеседник, так что лавры порнозвезды я с ним не разделила.
— Ладно, дочка, — ты как хочешь, а я пропущу еще глоточек. Надеюсь, теперь «Кьянти» в нашем доме будет всегда. — Настроение Эдуарда Михайловича по мере приближения его инаугурации постепенно улучшалось, хотя вопрос «А зачем мне все это надо?» нет-нет да и всплывал в подсознании. «Может, лучше было бы писать книги и нянчиться с внуками», — думал он, когда долго не мог уснуть. А совсем недавно к его ночным раздумьям прибавилась еще одна тема. Журналистка по имени Ольга Прегода из газеты «Славгородский вестник», бравшая развернутое интервью у вновь избранного губернатора. Молодая женщина произвела на него столь положительное впечатление, что он решил при следующей встрече сделать ей предложение стать… руководителем его пресс-службы…
11
На церемонии инаугурации Кристина и Ольга были самыми яркими представительницами прекрасной половины человечества. Ольга была в «маленьком белом платье», которое было ей немного маловато, а Кристина — в «маленьком черном», пару лет назад купленном в Милане. Официальный черный вообще преобладал на этом мероприятии. Экс-губернатор Скопин тоже отказался от своего ставшего привычным серого костюма. Зато его преемник на этот раз был в темно-синем с отливом костюме клубного покроя, более уместном в казино, чем в зале заседаний областного парламента, и к тому же без галстука. Эдуард Михайлович после освобождения твердо решил больше никогда не надевать на себя «декоративных ошейников», хотя и не собирался расставаться с коллекцией, насчитывавшей более 800 экземпляров.
После торжественного принесения присяги на уставе области губернатор Орланов выступил с краткой приветственной речью, поблагодарив всех, кто не предал его в трудную минуту, и в первую очередь дочь Кристину, и выразив уверенность, что возглавляемый им регион покажет стране и миру пример успешного ведения дел исключительно безоткатными методами.
Когда в зале появились официанты с шампанским, Кристина взяла бокал с подноса и подошла к Скопину.
— Чем вы теперь собираетесь заниматься, Геннадий Васильевич?
— Охотиться, ловить рыбу, собирать грибы, ну и попутешествовать, конечно. Но работать больше не собираюсь.
— Ну не зарекайтесь. Я как родственница губернатора больше не имею права в соответствии с законом быть представителем «Канталетти груп» в регионе. Мне надо еще закончить учебу, и вообще есть еще одна причина, по которой мне придется на время оставить дела семьи. Нам нужен человек, которому мы бы могли доверить реализацию наших проектов, и я считаю, что лучшей кандидатуры, чем вы, на эту роль сегодня не найти.
— Я подумаю над вашим предложением, Кристина Эдуардовна, — сказал экс-губернатор, в очередной раз пригубив содержимое бокала в то время как Кристина все еще стояла с нетронутым.
— Это не мое предложение, это предложение сеньора Канталетти…
— Ну тогда и думать не буду, все равно ведь от него нельзя отказаться.
Кристина покинула церемонию, не дождавшись окончания ее полуофициальной части. Она поцеловала отца и направилась к стоянке, где была припаркована ее новенькая темно-вишневая «Хонда». Пользоваться служебным транспортом правительства области она принципиально не собиралась.
В медцентре «Омега», до которого от главной площади города было меньше пяти минут, ей предстояло сделать очередное УЗИ, подтвердившее, что беременность проходит нормально. О том, что у нее будет девочка, она узнала еще в прошлый раз. Думая о том, что скоро на свет появится это милое беспомощное существо, которое будет нуждаться в ее любви и защите, она на несколько мгновений забыла обо всем, что ей пришлось пережить с того момента, когда она последний раз чувствовала себя по-настоящему счастливой рядом с Фрэнки в Катании на площади перед собором Святой Агаты. Насчет того, как она назовет свою дочь, Кристина нисколько не сомневалась, так же, как и в том, кто должен быть ее крестным отцом. Но об этом она скажет дону Канталетти лично.
Когда она выходила из медцентра, на улице пошел мелкий противный дождь со снегом, но она не обращала на него внимания. Автомобиль стоял на противоположной стороне улицы, и она спустилась в подземный переход — один из трех новых, построенных в городе при мэре Орланове. Немногочисленных в это время суток пешеходов развлекали двое уличных музыкантов — один со скрипкой, другой — с саксофоном. Как только Кристина поравнялась с ними, зазвучала самая прекрасная на свете музыка, почти полвека назад написанная для фильма, который ей всегда так нравился, а теперь еще и имел кое-что общее с ее собственной жизнью…
