На днях заглянула на огонек к старинному другу — художнику Олегу Павловичу Отрошко. Сколько бы раз ни встречались, тем для разговоров всегда в избытке. Вот и на этот раз часов пять подряд не могли наговориться. Олег Павлович рассказчик знатный — слушать не переслушать — все интересно, мудро, с изюминкой.
Вот, например, о родных кубанских просторах, где Господь сподобил его родиться, о рыбной речке Ея, с таким коротким названием, между прочим, самой длинной — 220 километров — на Северном Кавказе, в которой с малолетства удил рыбу и о рыбной плодовитости которой писал великий Геродот: мол, рыб там водится столько, что с берега на берег можно по их спинам перебежать, не замочив причинного места… Не зря же первый рисунок — он подарен родной школе — называется «Речка Ея».
Олег Отрошко знаменит на все четыре стороны как анималист, живописец, рисовальщик, график, монументалист — его работы украшают не только выставочные залы, но и частные коллекции в России и за ее пределами: в Китае, США, Японии, Германии, Италии, Индии. Мы говорили о состоявшейся в прошлом году юбилейной, посвященной его 75-летию, выставке — на самом деле, у Отрошко за весь период творчества прошло более двух десятков персональных выставок, а тех, участником которых был (городских, областных, зональных, всесоюзных, всероссийских), больше сотни. И как было не говорить о творчестве, о жанрах его работ — портретах, пейзажах, натюрмортах, о сокровенной для него анималистике, неповторимом стиле ее, присущем мастеру.
Его творческий дух формировался в светлые и несколько наивные 60-е годы прошлого века, когда жажда жизни и вера в необыкновенное будущее так тесно переплетались с обманчивой и непростой действительностью. И столько было потом в жизни этой обманчивости, несправедливости, тумана и горечи, что можно было загнуться, сломаться, попросту пропасть. Олег Отрошко не сломался, не исчез, не уехал в чужие дали, он остался и сохранил этот дух свежести и радости, воплотился весь без остатка в своих картинах. Он, будто исполинский дуб, укоренился, накрепко вцепившись в эту землю, и дарит ей всю мощь своего русского духа. Могучести казацкой.
Вот о ней-то Олег Павлович может рассказывать часами. Гордится своим родом героическим. Прапрадед Отрошко служил Отечеству еще в петровские времена, его предки участвовали в Отечественной войне 1812 года. Дед Михаил Леонтьевич без малого два десятка лет служил в лейб-гвардии Кубанской казачьей сотни, входившей в собственный Его Императорского Величества конвой — личную охрану царя-батюшки Николая II. Отец Павел Михайлович служил кавалеристом, в первую мировую воевал на Кавказском фронте, геройски воевал. После революции хлебнули лиха кубанские казаки: пережили расказачивание, голод и мор. А в Великую Отечественную все мужчины семьи Отрошко доблестно бились с фашистскими захватчиками. Олег по малолетству не сгодился на войну. Только и он, малыш, хлебнул горюшка в оккупации…
В его маленькой мастерской на 13-м этаже, под облаками, тесно от нагромождения эстампов, гравюр, живописных полотен и наскоро, но мастерски набросанных этюдов и так просторно от широты его замечательной души. И он сам обволакивает и потрясает, он погружает в свой мир любви ко всему живому на Земле.
Все известные работы Олега Отрошко названы незатейливо и просто: «Поющий глухарь», «Песни любви. Тетерева на току», «Выпи у гнезда», «Тревога. Лосиха с лосятами», «Сова с совятами»… Кажется, будто художник торопился и не заморачивался над названием. Но это только кажется. Судите сами — «Тревога. Лосиха с лосятами». Мудрая и любящая мать своей плотью готова защитить детенышей, всей любовью спасти — она прядет чутко ушами, втягивает тревожно воздух лесной, нет ли где врага, она готова дать ему отпор, уберечь младое племя лосиное от всякой напасти.
И сами произведения Отрошко воистину спасают душу от всякой напасти, от черствости и грязи, от злобы. Люби, пока это еще живо на Земле, пока еще соловьи поют и глухари токуют, пока не оглохли от запустения леса и долы, — это в твоих силах, человек! Раз пятнадцать за вечер цитирует Олег Павлович Омара Хайяма: «О, не растите дерево печали, растите дерево любви». Вот всю жизнь он так и делает. Назло всем бедам выживает, хотя это так непросто — болячек накопилась уйма, обидно, что ноги плохо ходят — не знает, как выбраться в свою заповедную деревеньку Раи, в Даниловский район, где, говорит, и остался только его дом, старенький, ремонта требует, но тепый и открытый для всех друзей.
О чем бы ни говорил Олег Павлович, речь непременно скатывается к друзьям, о которых отзывается то с гордостью, то с доброй иронией — и все-таки с любовью: «Каждый человек драгоценен!» Бывали в его мастерской не только местные знаменитости, но и люди, известные — народный артист Михаил Пуговкин, Юрий Никулин. С семьей Бурляевых связывает его крепкая дружба. Рассказал, как актер и режиссер Николай Бурляев дописывал у него сценарий своего «Лермонтова». О журналистах особое слово, среди них и мои коллеги по «Золотому кольцу», и Анатолий Грешневиков — вот ведь повезло-то быть названной среди таких мэтров, как журналист и писатель, большой политик, депутат Государственной думы России Анатолий Николаевич Грешневиков! По его мнению, нет бесталанных людей — каждый чем-то одарен, кто незаурядными знаниями, кто большой и нужной работой, даже политики обладают большим даром, хотя не многих Олег Павлович жалует — некоторые их реформы совсем не по душе ему.
А Грешневикова считает самым порядочным человеком и политиком: «У Анатолия всегда, с молоду, были хорошие, правильные мысли и очерки он писал хорошие, интересные. Далек он от чванства и спеси». Олег Павлович углубляется в далекие молодые годы, когда после окончания художественно-графического факультета Смоленского педагогического института он работал в вологодском Череповце, как попал на первую межобластную выставку, которая проходила в Ярославле, как познакомился тогда еще с Толей Грешневиковым, который, увидев его работу «Поющий глухарь» заинтересовался автором. Вот с тех пор и водят дружбу уже более сорока лет. «С тех пор он мой летописец», — говорит Олег Павлович.
В Ярославле Олег Павлович живет уже более трех десятков лет и всем сердцем сросся с нашим древним городом, полюбив его с первой встречи. Он нашел здесь свой «край Мазая», «тропы росные». Конечно, он уже практически не ходит, как бывало раньше, с ружьишком по лесистым окрестностям своей любимой деревеньки Раи, но нет-нет да и набросает этюдик с проклюнувшегося рассвета в те редкие дни, когда посетит сей дивный уголок…
За плечами Олега Павловича большая жизнь, полная и, несмотря ни на что, счастливая. Хоть и родился он 13-го числа 13-м ребенком в семье, вот и творит он на 13-м этаже в своей мастерской. Но, видно, Бог послал ему это число, принятое народом за несчастливое, как испытание, — на вот, попробуй поборись; посмотрим, что из этого выйдет! Он и борется изо всех сил, не сдается — «назло выживу, не благодаря, а вопреки, было бы чисто на душе и в доме».
Алла ХАЧАТУРЯН.
