C 1 июля нынешнего года вступил в силу новый Административный кодекс. Статья 7.27 в этом законе привела к писательскому буму в ярославских колониях: заключенные, мотающие срок за кражи, заваливают суды заявлениями с просьбой пересмотреть их дела. Согласно новому КоАП то, что раньше считалось кражей, теперь приравнивается к мелкому хищению. Прокомментировать ситуацию мы попросили председателя Заволжского районного суда Александра Петровича АНЦИФЕРОВА. Ведь именно в Заволжский суд поступают заявления из первой исправительной колонии.
— Александр Петрович, разъясните, какие же все-таки изменения произошли в законах? — С 1 июля введен в действие новый Административный кодекс (КоАП). В нем предусмотрено, что хищение путем кражи, мошенничества, присвоения или растраты (всего 3 вида) на сумму, не превышающую 5 МРОТ, признается мелким и карается штрафом в размере до трехкратной стоимости похищенного. Если раньше по закону мелким считалось хищение на сумму до 1 МРОТа, то при хищении на сумму свыше одного МРОТа деяние каралось в соответствии со статьей 158 Уголовного кодекса РФ. Вот теперь те, кто отбывают срок в тюрьмах по этой статье, и пишут нам заявления. Причем, не зная нюансов, пишут все подряд, как говорится, на всякий случай. — Видимо, вы завалены заявлениями подобного рода? — С начала прошлой недели по сегодняшний день поступило 160 таких материалов. Говорят, что на подходе еще будут. Предположительно в Заволжской колонии около 700 человек отбывают срок по 158-й статье. Так что 160 заявлений — это еще не предел. Но на свободу выйдут далеко не все. Вот, например, из рассмотренных мною вчера двенадцати заявлений только четверо безусловно освобождаются. — Кому же светит освободиться досрочно? — Кражи размером до пяти минималок, по сути, теперь не считаются преступлениями, то есть декриминализируются. Поэтому здесь возникает много различных вариантов. Во-первых, если лицо было осуждено условно, а затем совершило преступление в период испытательного срока, а второе преступление было декриминализировано, то складывается ситуация, когда лицо освобождают от отбытия наказания, но условный срок так и остается у него. Во-вторых, если лицо опять совершило два преступления, а де-криминализация идет по первому приговору, то лицо оставляют отбывать наказание по второму приговору, однако оно уже не считается опасным рецидивистом. В-третьих, если декриминализированы оба деяния, то лицо безусловно освобождается. — А заключенным как-то сообщается о том, что в законах произошли изменения? — Скорей всего, они сами узнают об этом из газет и по телевидению. Но без заявления от самого осужденного его дело не будет пересмотрено. КоАП действует с 1 июля, а первые ходатайства поступили к нам 9 сентября. Видимо, до осужденных только сейчас дошла информация. — А как будет происходить процедура пересмотра дела? — Нагрузка по пересмотру дел ложится на судей, они занимаются этим между другими своими основными делами. Осужденный не вызывается, мы исходим при вынесении решения только из приговора. Мы не вмешиваемся в те приговоры, которые есть. Если деяние де-криминализировано, просто исключаем приговор по декриминализированному эпизоду, а остается то, что остается. Опять же возможны варианты, перечисленные выше. Но здесь есть одна существенная деталь, если сейчас пять минимальных оплат труда составляют 2250 рублей, то на момент, когда было совершено преступление, эта сумма могла быть значительно меньше, так как меньше был МРОТ. Мы руководствуемся тем МРОТом, который был тогда, когда совершалось хищение. — И чем же все эти законодательные нововведения грозят, так сказать, мирным ярославцам? — Да просто на свободу выйдут мелкие жулики, ну и соответственно можно предположить, что количество краж возрастет. Лично я считаю, что пять минималок для мелкого хищения — сумма явно завышенная. По моему мнению, максимальный предел в нашей нищей стране должен быть не больше 3 МРОТ. Но закон есть закон. Правда, теперь получится, что карманники и прочие им подобные, крадущие в основном у пенсионеров и рабочего люда, остаются практически безнаказанными. А те же бабушки таких сумм, как 2250 рублей, возможно, и в глаза-то не видели. Я думаю, что такая высокая планка сделана для того, чтобы как-то разгрузить тюрьмы. Напоследок я попросила посмотреть дела некоторых счастливчиков, которые вскоре должны выйти из зоны на улицы нашего города. Андрей Воронин — классический карманник. Крал кошельки в транспорте, облегчая карман пассажиров то на 400, то на 600 рублей, но в целом сумма ущерба, причиненного Андреем согражданам, не превысила 1500 рублей — именно столько в 2001 году составляли 5 минималок. Так что на свободу с чистой совестью. Вячеслав Волконский украл у собутыльника ботинки стоимостью 500 рублей и куртку, оцененную в 700. Андрей Жестков ранее уже был судим за грабеж. Отсидев положенный срок и выйдя на свободу, он буквально через несколько недель ночью разбил стекло в квартире, залез в окно и украл кошелек стоимостью 30 рублей, в котором находилось 60 рублей денег. Андрей «переборщил» с похищенным на 6 рублей 51 копейку, так как на тот момент минималка составляла 83 рубля 49 копеек. За кражу ему дали пять лет. Он отсидел четыре. Сейчас по новым законам он выйдет на свободу. Как видно из приведенных дел, на свободу выходят мелкие воришки, а не матерые урки. Но теперь, заходя в общественный транспорт, я покрепче прижимаю к себе сумку, в которой лежит кошелек, и, невольно озираясь, подозреваю в каждом попутчике карманника. На ум поневоле приходит сценка, увиденная мною в одном из брагинских троллейбусов: интеллигентного вида старушка судорожно обшаривала небольшой старомодный ридикюль, но рука путалась в разрезанной подкладке. «Кошелек украли, а там пятьдесят рублей было, я как раз рассчитала, чтобы хватило до двадцатого», — сообщила она какой-то женщине по соседству. Надо было видеть глаза этой враз обнищавщей «до двадцатого» пожилой женщины…
