О том, что эта работа опасна и далека от романтики, известно самим дамам легкого поведения, да и их близким, не понаслышке знающим отвратительную изнанку панельного промысла.
МЕСТА ОБИТАНИЯ В провинциальном Тутаеве нет, конечно же, пятизвездочных отелей, а на входе в единственную городскую гостиницу дежурят суровые, старой закалки сотрудницы, знать не желая об особых запросах и нуждах постояльцев. Впрочем, как удалось выяснить, с безнравственными просьбами к ним никто не обращается. Местных шлюх не интересуют обалдевшие от деловой беготни командировочные, а те, в свою очередь, явно забывают об амурах, поджимаемые временем и деньгами. По таким вот прозаическим причинам тутаевские путанки отошли от столичных стандартов и облюбовали другую клиентуру, другие места обитания. Прежде всего, это многочисленные бары, где навалом и иномарок, и седеющих — соль с перцем — объектов охоты. Не иностранцев, но с акцентом и далеко не северным темпераментом. Завидные трофеи, говорят, заполучают девицы и на дискотеках, где с некоторых пор стали обретаться игривые денежные мальчики, далеко не пионерского возраста. Какая же, извините, дура потащится к захудалой гостинице на окраину города, имея столь чудесные варианты в самом центре? Тутаевские глупышки (на дискотечном жаргоне — клавы и шмары) готовы перетираться, как сами выражаются, с любым и где угодно. В кустах, подъездах, подвалах, за ближайшим углом, на крышах, откуда кровельщики регулярно гоняют балдеющие парочки, и так далее и тому подобное. А жительница дома N 13 на Магистральной как-то стала свидетельницей совершенно дикой для нее сцены — поочередного совокупления пятерых парней с сидящей на подоконнике девчонкой. СВЕТ МОЙ ЗЕРКАЛЬЦЕ, СКАЖИ… Чудес, одним словом, хватает и в небольшом городке, где все знают все и обо всех. А вот о профессиональной проституции в классическом понимании сего явления слышать не доводилось. Приторговывают собой, может быть, и многие, но только в молодые годы, по дурости следуя избитой фразе о том, что юность нужно прожить так, чтобы при воспоминании о ней в старости уши краснели. Увы, молодость — из быстро проходящих недостатков. Вместе с ней в прошлом остаются все грехи, и годам к 25 — 30 из бывших отчаянных дискотечных шмар получаются обычные замотанные семьей, дачей, работой и мужьями-пьяницами бабенки. Исключения редки, если не считать тех, совсем уж шалых, что спились смолоду, мгновенно потеряв привлекательность, перспективу замужества, приличного окружения во взрослой жизни. Этим несчастным прямая дорога на ночные улицы, где все кошки серы, с сомнительной надеждой на случайного клиента. А вскоре и к дешевым пивнухам — предлагать себя за стакан. Отечных с просинью физиономий вышедших в тираж шлюх в городке хватает, у них даже есть одно на всех прозвище — синеглазки. ЭКЗОТ ПО ИМЕНИ МАРИНА А вдруг да есть? Вопрос прилип репьем, любопытство одолевало день за днем и, чтобы избавиться о этих мук, решаю — надо идти. На поиски… настоящей проститутки. Не глупой малолетней клавы, не пропитой синеглазки, а крепкой, знающей что почем и почему профессионалки. Из тех, кто вполне осознанно и расчетливо торгует телом постоянно и на трезвую голову. Марина разменяла четвертый десяток, но живет одна, без семьи. В городок приехала с юга давненько, успела получить квартиру, а вот выходить в очередной раз замуж не захотела, хотя предложений было предостаточно. Нет, не сейчас, а когда работала в большом коллективе и, как любая одинокая женщина, пользовалась особым вниманием любителей сходить налево. Холостяков, вдовцов, разведенных. Она выбрала другое — встречи с приглянувшимися ей мужчинами, только на платной основе. — В те годы это было, мягко говоря, необычно. Мол, одиночка должна радоваться вниманию любого мужичка и сама тащить в постель, ставить бутылку, кормить и ублажать. Как бы не так! Таких тетех мужчины не ценят и не уважают: легко досталось — легко бросить. Со мной подобные фокусы не проходили, я сразу ставила свои условия и всегда получала то, что мне было нужно! Маринин нос гордо поднят, глаза победительно сверкают. Любуясь собой, испытующе смотрит на меня: поняла ли я обоснованность ее гордости, согласилась ли с правильностью раз и навсегда выбранной умной женщиной линии поведения с похотливыми самцами? — Зря улыбаешься, я считаю свой бизнес не хуже других. Даже лучше — сама себе хозяйка, живу свободной жизнью. Работу с копеечной зарплатой бросила. Прежние клиенты тоже в прошлом — я им сейчас не по карману, пусть облизываются, со стороны глядя. Нынешнюю клиентуру подобрала сама. Главное требование — платежеспособность, потом уж, по убывающей, смотрю на привлекательность, опрятность. Сразу бракую агрессивных: выпьет такой да покалечит. Зачем мне рисковать, если приличных людей навалом. Словам Марины и верю, и не верю. Сложность ее поисков вроде должна убедить в том, что в Тутаеве профессионалок очень мало, если есть вообще еще хоть одна. К тому же дамочка, несмотря на возраст и образ жизни, выглядит дай Бог каждой. То есть в принципе возможность выбора у нее должна быть. Но вот есть ли? Оставив выяснения на потом, интересуюсь способами вербовки. — Детально не опишу, — продолжает кокетничать и бахвалиться Мариша, — это моя коммерческая тайна. Вдруг соперницы прознают да воспользуются? А в общих чертах — пожалуйста: главное — быть наблюдательной, раскованной. Редкий мужчина найдет в себе силы отказаться от хорошо одетой, веселой и симпатичной женщины. Вот я и смотрю в глаза будущему клиенту: приметил, загорелся? Дальше совсем просто — намеки со стороны женщины на продолжение знакомства отлично понимают все без исключения мужчины. БЫЧКИ НА ВЕРЕВОЧКЕ Следом узнаю, что моя собеседница не считает нужным таить от знакомцев род своих занятий. — Зачем? На скандалы нарываться? Всякие ведь оригиналы есть, за так переспит с кем угодно, а за деньги тошно ему, противно. От жадности, не иначе, мутит. Разговор о стоимости услуг ставит все на свои места. Хочешь не хочешь — самому решать, силком не тащу… Ой, да за эти годы двое-трое только и отворотили носы, остальные — мои, приходят как миленькие в назначенный день и час! Улавливая откровенную браваду в голосе Марины, спрашиваю о доходности работы с клиентами, ставках и тарифах. — Мне хватает, еще и остается. Твердой цены нет, но есть нижний предел, есть, ха-ха, льготы для тех, кто мне особенно симпатичен или подарки часто дарит. Расчеты — в баксах, рубли никогда не беру, как и вещи — не на барахолку явились. Сколько стоят услуги? Разные по-разному. Цифры не назову, не проси — тоже секрет. По тутаевским меркам беру дорого. Для того, во-первых, чтобы все подряд не лезли. Во-вторых, надо ведь и о старости подумать. Нищенская социальная пенсия не для меня, а я не вечная, годы-то вон как бегут. Вспомнив о быстротечности времени и женской молодости, моя крепкая профессионалка прослезилась и побежала умываться. А когда вернулась, удивила переменой настроения. Было ей явно не до хвастовства и утверждений типа «Проблем нет, пусть мне все завидуют». Морщинку новую, что ли, усмотрела? БЫЧКИ БЕЗ ВЕРЕВОЧКИ — Слушай, глянула я сейчас на себя без краски и вот о чем подумала: а вдруг какая-нибудь бестолковая соблазнится да решит меня повторить? Так пусть знают, что характер надо иметь собачий, жесткой быть, даже злой. Податливую бабенку сразу затопчут в грязь, по рукам пустят, споят, заразят, а то и наркоманкой сделают. Я уж знаю — сколько раз только чудом и спасалась. Один пристал: «Колись со мной вместе!» Другой чуть не убил — примерещилось что-то спьяну. Теперь уже слезы текут по щекам Марины ручьем, и она не пытается их скрыть. — Страшно бывает до обморока, до дрожи… За свои поганые деньги хотят невесть что поиметь, вроде они меня с потрохами купили… И не скроешься, не спрячешься, не пошлешь куда следует… Один другому сболтнет, адрес даст, и такие морды приходят… Хоть вешайся. Грозят, денег требуют. О другом и не говорю… Сво-о-о-лочи… Ну вот, поговорили по душам, называется. Растравила женщине душу, теперь впору вместе с ней реветь. Но, на мое счастье, истерика не состоялась благодаря случайной фразе хозяйки дома. — Первые полгода только и жила как хотела, сейчас кошмар сплошной, а назад дороги нет. Не повесишь ведь вывеску «Закрыто». Вот это двусмысленное высказывание и разрядило обстановку. Марина, сообразив, что ляпнула, рассмеялась, утерла слезы. Передо мной опять сидела знающая что почем профессионалка. Крепкая, иначе бы ей не удалось в течение десяти лет бизнесменить в постели. Без церемоний закончив разговор, она стала убирать чашки, блюдца, варенье и все остальное, стоявшее на столе. Намек более чем прозрачный: пора гостье и честь знать. Поднимаясь со стула, я отважилась еще на пару вопросов. Без особой, впрочем, надежды на ответ. Но Марина оправдала звание профессионалки, ломаться не стала. — И дверь выбивали, и обворовывали, и заражали. Бить не били, не позволяла, защищалась до последнего и лупила тем, что под руку подворачивалось. По молодости сподобилась разок забеременеть. Эту проблему решила в местной больнице, а вот лечусь от всякой бяки анонимно, в соседних городах. С виновниками не церемонюсь, требую оплаты расходов, возмещения причиненного ущерба здоровью и упущенной выгоды. — Платят? — … Буквально на днях я узнала, что Марина нашла-таки выход из создавшейся тупиковой ситуации. Очень простой. Моя знакомая путана потихоньку продала квартиру и уехала в никому не известном направлении. Кроме того, «эта Маринка» просто оскорбила местных разведчиц, сумев утаить от них столь важную информацию, как ее новый адрес.
