В любимском краеведческом музее хранятся документы начала ХХ столетия — информация к размышлению о том, как и во имя чего уходили в армию, еще царскую, наши деды и прадеды, а также о том, чем отличался тогдашний призыв от нынешнего.
Прежде всего это фотография «Призыв в царскую армию». Крайний слева на ней — воинский начальник Войцеховский, следующий — исправник Сченсткович. За ним — Макаров, председатель земской управы, предводитель местного дворянства. За отдельным столом в середине — чиновник воинского присутствия Федулов Николай Иванович, секретарь призывной комиссии. Справа — волостной старшина Васильевской волости Смирнов. Осматривает новобранца врач Николай Александрович Соколов. В гражданскую войну он стал военным врачом. В советские времена этот снимок так комментировали в райисполкоме: «Он производит ужасающее впечатление: воинский начальник, исправник и другие чиновники, волостной старшина, священник, фельдфебель, караульный. Деревенский малограмотный парень, возможно, ранее нигде не бывавший, тут уж поймет, как нелегка будет солдатская жизнь. Совсем по-другому выглядит призыв в Советскую армию. Здесь военком да представитель сельсовета, врачи в белых халатах. Призывник чувствует себя свободно и с гордостью идет выполнять свой долг перед Родиной». Обо всех качествах, характеризующих тогдашних и теперешних призывников, судить не берусь. Но вот по комплекции и осанке «деревенского малограмотного парня» на фотографии можно утверждать, что многие из наших парней ему позавидуют. В Любимский райвоенкомат приходит немало призывников, которые при росте 180 сантиметров весят чуть более 40 килограммов. Сохранилось свидетельство о явке к исполнению воинской повинности, выданное крестьянину деревни Пирогово Кулижской волости Любимского уезда 2 февраля 1903 года. В нем говорится, что крестьянин Василий Иванович Пирогов, православного вероисповедания, зачислен в ратники ополчения первого разряда до 43-летнего возраста, то есть до 1 января 1923 года. Согласно правилам, приложенным к свидетельству, значилось, что ратники первого разряда Государственного ополчения предназначались как в состав ополченских частей, так и для усиления и пополнения постоянных войск. В случае созыва ополчения ратники обязаны были явиться в Воинское присутствие. Призываемым ратникам на устройство их домашних дел давалось трое суток, считая со дня объявления на место высочайшего повеления о призыве. От призыва на службу освобождались ратники, занимавшие в государственной или общественной службе, а также по управлению железных дорог должности, означенные в особом списке. Если объявление о призыве заставало ратников на службе по найму в артиллерийских, технических заведениях и мастерских или же на казенных заводах и в мастерских морского ведомства, они освобождались от явки на сборные пункты призыва и зачислялись, на время потребности, на действительную службу в те же заведения, мастерские и заводы, в которых находились до призыва. Ратники обязаны были предъявлять свидетельство о явке к исполнению воинской повинности при вступлении в брак и при поступлении на государственную или общественную службу. За неявку своевременно на действительную службу ратники подлежали ответственности по законам. Были у ратников обязанности и по явке в учебные сборы. Освобождались от них ратники, состоящие воспитанниками учебных заведений первых двух разрядов; одержимые болезнями, препятствующими личной явке; арестованные по суду и следствию. Красноречивы эти реликвии минувшего. О многом они говорят, на многие сравнения наводят. Но нет в них даже намека на то, что тогда существовали залегалы и уклонисты, что кто-то косил от армии. «В Красной армии штыки, чай, найдутся, без тебя большевики обойдутся». Так пелось на заре новой власти, а аукается по сей день.
