17 апреля в редакции газеты «Золотое кольцо» состоялась прямая телефонная линия с начальником УИН Ярославской области полковником внутренней службы Игорем Алексеевичем Мудровым. Вместе с ним на вопросы наших читателей отвечали его заместители: начальник отдела кадров подполковник Василий Юрьевич Сафаров и начальник медицинского отдела УИН подполковник Сергей Викторович Луганский.
Самые разные вопросы, острые и каверзные в том числе, задавали позвонившие. Но Мудров и его заместители не поддавались на провокации, долго и подробно отвечали на каждый звонок и, если возможно, старались помочь всем матерям и женам осужденных. ДЕЙСТВУЕМ ПО ЗАКОНУ — Мой племянник отсидел в следственном изоляторе полсрока. Три недели назад его отправили в первую колонию. После изолятора до 30 апреля его поместили в какое-то ШИЗО. Почему? Неужели у вас такой порядок? Насколько я знаю, туда сажают всех. И еще у меня к вам три вопроса. Во-первых, в каких случаях отпускают заключенного по УДО и при каком сроке? То есть сколько нужно человеку отсидеть, чтобы можно было написать ходатайство об условно-досрочном освобождении? Во-вторых, как долго осужденный находится на карантине в изоляторе после его перевода из СИЗО на зону? В-третьих, почему нельзя увеличить вес передачи? Сейчас принимают двадцать килограммов один раз в два месяца, а это получается всего триста тридцать три грамма в день. К тому же вес банок входит в вес передачи. Татьяна Николаевна СОЛОВЬЕВА, Ярославль. — Во-первых, насчет ШИЗО. Я на сто процентов уверен, что при поступлении на зону он нарушил режим содержания и постановлением начальника колонии был наказан и отправлен в штрафной изолятор. Сведения о том, что всех туда сажают, у вас неверные. Возможно, такие слухи ходят из-за того, что помещение карантина находится рядом со штрафным изолятором. Осужденные питаются по всем нормам, установленным постановлением правительства РФ N 833 от 8 июля 1997 года, получают все необходимое — не менее 2883 килокалорий в день. Более того, в каждом учреждении есть диетический стол и питание для больных. Все, что им положено по закону, они получают. Наказание в том и заключается, что они не могут иметь все, что им хочется. Во-вторых, каждый осужденный имеет право на досрочное освобождение. Если статья легкой или средней тяжести, то предоставление на УДО может быть после трети прохождения срока. Тяжелые преступления — одна вторая срока. Особо тяжелые — две трети. Заявления осужденного по закону не требуется. По истечении этого срока администрация колонии без обращения осужденного обязана рассмотреть материалы его дела и принять решение о поддержке или не поддержке в суде вопроса об условно-досрочном освобождении осужденного. В-третьих, карантин установлен в пределах семи — десяти дней. Здесь задача наших работников — провести медицинское обследование состояния здоровья осужденного. Важно, чтобы он не принес на зону какое-либо инфекционное заболевание. И по поводу передач. На самом деле, для нас их вес не настолько важен. Все, кроме запрещенных предметов, поступает к осужденному. Еще никогда что-либо из разрешенного администрация колоний не отказывалась принимать, если вес передачи превышал какие-то нормы. Если такое все-таки случилось, то обратитесь к начальнику учреждения. Он поправит сотрудников. Вес посылок регламентируется почтовыми правилами. — Добрый день, Игорь Алексеевич, я хотела бы задать вопрос, касающийся последних поправок президента Путина в закон о несовершеннолетних. Есть ли возможность у СИЗО 76/1 не отправлять на зону несовершеннолетних до принятия Думой этих поправок? Насколько я знаю, депутаты обещают рассмотреть этот вопрос до парламентских каникул, то есть до 1 июля. Зоя Ивановна МАЛЫШЕВА, Ярославль. — Дело в том, Зоя Ивановна, что мы обязаны действовать по закону. А он гласит, что после вступления приговора в законную силу в течение десяти дней мы обязаны отправить осужденных отбывать наказание в исправительные учреждения. — Сообщается ли заранее родителям несовершеннолетних осужденных об освобождении их детей? Валентина Ивановна ПЕТРОВА, Ярославль. — Конечно, все несовершеннолетние, даже если они освобождаются из воспитательных колоний или из нашего следственного изолятора, одни ни в коем случае на свободу не отпускаются. Мы заранее сообщаем родителям или родственникам и передаем их из рук в руки. — По телевизору был сюжет, где говорилось, что у осужденных в изоляторе отобрали личные телевизоры и магнитофоны. Скажите, пожалуйста, в чем тут дело и куда техника попала после изъятия? Вадим Сергеевич, Рыбинск. — Законность изъятия подтвердил после проверки старший помощник областного прокурора Касаткин, который следит за соблюдением законности в исправительных учреждениях. Магнитофоны были изъяты у тех, кому не положено иметь технику, например, у находящихся в карцерах и наказанных за нарушение условий содержания. Изъятое было помещено на склад личных вещей с отметкой в карточке учета. При освобождении из колонии или карцера или при этапировании осужденного техника ему будет выдана под расписку. Кстати, изъято было не так уж и много. Многие звонили просто так, за компанию. Наказаны они были за то, что портят имущество, делая межкамерную связь, что запрещено категорически. ОТ ДИСТРОФИИ У НАС НЕ УМИРАЮТ — Я мать осужденного. Мой сын сидит в угличской колонии. Хотелось бы узнать, какая сумма ежемесячно выделяется Российским государством осужденному? И почему запрещают передавать мучные изделия и крупы? Мой сын очень худенький. А еще я считаю, что он не виноват, осужден несправедливо на основании показаний пьяных свидетелей. Что мне предпринять? Срок очень большой, восемь лет. Мы подавали жалобы и везде получали отказы. Ольга Борисовна, Ярославль. — По сметам государство должно выделять на одного осужденного Ярославской области 3632 рубля в месяц. На сегодняшний день по первому кварталу финансирование составляет 64 процента от этой суммы. Но по таким статьям, как питание, медицина, вещевое довольствие, коммунально-бытовые условия, наши подопечные получают все, что им положено. У нас не было случаев неоказания медицинской помощи, выполняются нормы питания. Не было случаев, чтобы кто-нибудь замерз из-за того, что не было отопления или одежды. С учетом того, что мы сами производим более 45 видов продовольствия, естественно, по деньгам это намного дешевле, чем мы бы его закупали. За первый квартал где-то в среднем мы сами тратим на питание 15 рублей в день. Для больных — до двадцати. У нас от дистрофии еще никто не умирал. Более того, в каждой колонии есть магазин, где можно дополнительно приобрести продукты питания, если у осужденного на лицевом счету есть деньги. Деньги он может заработать сам. Угличская колония у нас самая работающая. Также вы сами можете перевести сыну деньги на лицевой счет. По поводу невиновности сына. Вам нужно обратиться к адвокату, который в деталях изучит это дело. В документах по пересмотру дела вам может помочь только адвокат, который по закону имеет право и в колонии встречаться с осужденным. — Какие нормы питания существуют для заключенных? Выполняются ли они? Надежда Леонидовна, Ярославль. — Постановлением правительства четко определен рацион питания осужденных. В него входят хлеб из муки пшеничной 1-го сорта, обдирной, ржаной, крупа разная, макаронные изделия, рыба, мясо, жиры животные, топленые, пищевые, масло растительное, сахар, чай, картофель, маргарин, лавровый лист, томатная паста. Это минимум, который они должны есть. Все это составляет около 3000 килокалорий. Но повторюсь, что на территории колоний у нас есть магазины. Так что все нормально. Наши осужденные просят лишь поливитамины. А это о многом говорит. — Что осужденному разрешается иметь в камерах? Алена, Рыбинск. — В камерах осужденные находятся, когда несут дисциплинарное наказание. Там перечень очень ограниченный, предметы первой необходимости: полотенце, зубная паста, ложка, кружка, комплект белья. А остальные осужденные у нас находятся в общежитиях. Передвижение у них свободное. Они имеют практически все, кроме запрещенных предметов: спиртных напитков, наркотиков, сильнодействующих лекарственных препаратов и другого. — Выполняются ли санитарные нормы в ваших учреждениях? Насколько я знаю, в колониях очень много больных туберкулезом. Достаточно ли осужденные обеспечены медикаментами? Вера Николаевна, Ярославль. — Туберкулезом, как и на воле, у нас тоже болеют. В наших двух следственных изоляторах за прошлый год выявлено 40 человек, больных туберкулезом. Из них лишь 6 человек заболели у нас. Одной из предпосылок, к сожалению, является и компактность проживания. Более 100 человек переболели туберкулезом в наших колониях за год. Но если брать цифры российские по учреждениям нашей системы, то у нас заболеваемость туберкулезом очень низкая. Справляемся мы своими силами. Два раза в год проводим флюорографию. Взаимодействуем с областным туберкулезным диспансером. Всех больных с активными формами туберкулеза направляем туда на стационарное лечение. Там им проводится полный курс лечения. По окончании лечения больные находятся под медицинским наблюдением определенное количество лет. С медикаментами у нас проблем нет вообще. Для оказания неотложной помощи медикаменты есть в полном объеме. — Созданы ли для осужденных приемлемые коммунально-бытовые условия? Иван Васильевич, отец осужденного, Ярославль. — У нас не было случаев, чтобы осужденные оставались без тепла. В каждом учреждении у нас есть своя котельная. В колониях теперь обеспечена норма по квадратным метрам на человека. Третий год ведем реконструкцию следственного изолятора. Постановлением губернатора нам передали остатки бывших площадей завода «Холодмаш», которые граничат с изолятором. С их помощью мы надеемся решить все наши проблемы с наполняемостью. — Есть ли среди ярославских осужденных женщины с детьми. Как они содержатся? Если женщине нужно рожать, а она находится под следствием или уже отбывает свой срок, как вы поступаете в этой ситуации? Ирина, Тутаев. — Во-первых, в нашей области женских колоний нет и никогда не было. Там, где они организованы, женщины с детьми содержатся вместе. И в каждой женской колонии есть так называемый дом ребенка, где организован уход за детьми, там занимаются с ними, кормят их. Естественно, встречи матери с ребенком гарантированы. Медицинская помощь также оказывается. В каждом учреждении есть медико-санитарная часть и стационар. В ярославских Коровниках есть женщины без детей. И если у них какие-то проблемы, то они под конвоем доставляются в больницу для оказания медицинской помощи. — Я очень люблю шить. И в газете «Золотое кольцо» прочитала, что один из ваших заключенных года три-четыре назад победил в ярославском конкурсе «Серебряная нить». Вот интересно, это его дарование открылось у вас или пораньше? И как часто у ваших постояльцев открываются такие яркие способности к чему-либо? Оксана Николаевна КУЗИНА, Гаврилов-Ям. — Действительно, был у нас такой осужденный. Он закончил наше ПУ, получил специальность. Раньше этим ремеслом он не занимался. А теперь, освободившись, даже открыл свое ателье. Кстати, в условиях режима обнаружить в себе талант человеку, можно сказать, проще. Многие вредные привычки у осужденных, например лень, в наших учреждениях исчезают, человек открывает себя с новой стороны. Каждый ищет себя. Многие заочно заканчивают вузы, увлекаются литературой. Есть самородки, которые прекрасно рисуют, увлечены резьбой по дереву. Люди занимаются бодибилдингом. В восьмой колонии у нас даже открыты курсы по подготовке профессиональных парикмахеров. НИКОМУ НЕ ДОЛЖНЫ НИ КОПЕЙКИ — Я знаю, что у нашего УИН большие долги перед сельскохозяйственными предприятиями области за картофель и овощи. Была попытка создать хозяйство УИН. Скажите, есть ли перспектива обеспечения своими овощами колоний и когда будут погашены долги перед сельхозпредприятиями? Сергей Сергеевич, житель села. — Спасибо за вопрос. Докладываю. На сегодняшний день, а точнее, вот уже полтора года, мы никому не должны ни копейки. Более того, в 1998 году, когда мы переходили в соответствии с указом президента РФ из МВД в Минюст, долги наши за овощи составляли 25 миллионов рублей. В течение трех с половиной лет за счет того, что мы первые в России организовали внебюджетные участки по производству овощей своими силами, мы стали производить продукцию в два-три раза дешевле и без всякой помощи выплатили всю эту сумму. Сейчас у нас более ста таких участков, и мы производим более 45 видов продовольствия: хлеб, крупы, подсолнечное масло, макароны и т. д. Уже два года мы перерабатываем соевые продукты. — Знаю, что в стенах ваших колоний в разное время обитало и обитает немало знаменитых в Ярославле людей. Можете ли вы назвать их имена, оказывают ли они вам спонсорскую помощь? Федор, Ярославль. — На самом деле понятие «знаменитый человек» относительное. Для кого-то он известный, для других — нет. Для нас все равны. Помощь они нам не оказывают, да и необходимости в этом нет. Сейчас уже на наших складах есть запас продовольствия на шесть месяцев вперед. — Почему вы запретили городской организации женщин передать женщинам-подследственным в СИЗО различные гигиенические принадлежности? Алина, Ярославль. — Понимаете, во-первых, надобности в этом нет. Все необходимое у них есть. Во-вторых, в рекламных кампаниях мы участия не принимаем. В-третьих, прием гуманитарной помощи регламентирован ведомственными нормативными документами, в соответствии с которыми мы и поступили. Я больше скажу. Пять лет назад, когда в нашей стране случился кризис, мы думали утром, чем накормить осужденных вечером, мы получали от государства на одного осужденного всего 47 копеек в день. В тех условиях мы были рады принять любую помощь от кого угодно. Но мы выжили без спонсоров, без покровителей. ОТКАЗА В ТРУДОУСТРОЙСТВЕ НЕ ДОЛЖНО БЫТЬ — Мой знакомый, бывший осужденный, никак не может устроиться на работу. По справке его трудовой стаж составляет всего два месяца, а сидел он 7 лет. Вы как-нибудь решаете эту проблему? Виктория Валерьевна, Ярославль. — За полгода до освобождения наши сотрудники готовят к освобождению человека. Устанавливают место жительства, прописку, выясняют, есть ли у него семья. Обращаются в бюро по трудоустройству, сообщают, что освобождается такой-то гражданин. При освобождении человек получает все необходимые документы. Так что, если есть желание у самого осужденного и необходимая вакансия, то он будет трудоустроен. Оснований для отказа в трудоустройстве из-за того, что он находился в местах лишения свободы, по закону не должно быть. Тем более у нас в колониях есть возможность получить необходимую специальность. У нас три школы, пять ПУ. Хотя, к сожалению, надо признать, что не все осужденные обеспечены работой. Но здесь вопрос в другом — работа должна приносить пользу. Средний заработок наших осужденных — тридцать один рубль в день. Работа на зоне входит в их трудовой стаж. Кстати, совсем недавно в восьмой колонии мы проводили традиционную встречу осужденных, готовящихся к освобождению, со специалистом из центра занятости, которая рассказывала, какие вакансии есть на данный момент, какие документы нужны, как можно встать на учет. — Вы знаете, наверное, у нас в Брагине многие парни побывали в местах не столь отдаленных. Но я заметила, когда они возвращаются, многие вновь начинают воровать и опять попадают на скамью подсудимых. Возможно ли как-то исправить эту ситуацию? Есть ли возможность организовать какие-то реабилитационные центры для таких освободившихся ребят или как-то их поддерживать? Может быть, через собес как-то решить этот вопрос? Надежда Васильевна КУДРЯВЦЕВА, Ярославль. — Вопрос понятен. Но, к сожалению, наша компетенция в вопросах осужденных заканчивается после их освобождения. Дальнейшая работа наша с ними по закону не предусмотрена. Вы правы, должны быть такие центры в каждом городе. Потому что действительно есть серьезные проблемы с рецидивом. И мы более двух лет назад вносили предложение о создании такого центра на уровне и области, и города. Мы готовы на безвозмездной основе работать в таких центрах. — Когда осужденный освобождается, выдаются ли ему какие-то деньги? Существуют ли какие-нибудь государственные нормы? Дмитрий, Ярославль. — У осужденных нет наличных денег в обороте, но у них есть лицевые счета, на которые перечисляются заработанные ими деньги или деньги, присланные родственниками. На сегодняшний день на лицевых счетах 10 тысяч осужденных Ярославской области находится 2 миллиона 894 тысячи рублей. На них они могут приобрести продукты питания. Некоторые даже семьи содержат, высылают домой эти средства. И при освобождении они получают под расписку все личные вещи, в том числе и деньги. Приходит кассир с конвертиком, и, как правило, на КПП им передают эти деньги. От самого осужденного зависит, с какой суммой он выйдет на свободу. Некоторые зарабатывают по 15 тысяч и больше. Также государство предусматривает выделение средств на приобретение билета домой для лиц, не имеющих денег на лицевых счетах при освобождении. Но, как правило, этих людей доставляет на вокзал наряд. — Мой сын Сергей Владимирович начиная с 22 лет постоянно сидел. Недавно он умер. Но у него осталась несовершеннолетняя дочь. И теперь у меня появились проблемы по оформлению на нее пенсии. В трудовой книжке сына записано лишь два с половиной года стажа. Но я знаю, что он работал в колониях. Где мне можно достать документы, подтверждающие этот факт? Александра Дмитриевна РУБЦОВА, Ярославль. — Вам необходимо обратиться в наш спецотдел. Там хранятся дела всех когда-либо отбывавших у нас срок. Для этого на мое имя следует написать письмо — официальный запрос с просьбой предоставить необходимые документы, где нужно указать фамилию, имя, отчество сына, когда и где он находился. Из архива мы поднимем его дело и все необходимые копии вышлем вам. О КАДРАХ — Работа с осужденными очень тяжела. Я слышала, что у вас большая, до пятидесяти процентов, текучка кадров. Так ли это? И как вы решаете этот вопрос? Существуют ли какие-то льготы для сотрудников, путевки в санатории? Вера Ивановна, Ярославль. — Информация о текучке кадров не имеет под собой никакого основания. Самый большой отток кадров у нас был лишь в 1998 году, когда мы переходили из МВД в Минюст. Составлял он 8 процентов. В настоящее время в связи с улучшением условий службы, с повышением зарплаты стабилизировалась кадровая обстановка. Хотя некомплект есть, но он носит рабочий характер. Я считаю, что это нормальное явление, когда одни люди уходят, а другие приходят. Уходят люди на пенсию, просто увольняются по выслуге лет. К сожалению, есть случаи, когда сотрудники вступают в запрещенные связи с осужденными, совершают какие-то аморальные проступки, и нам приходится с ними расставаться. В прошлом году было порядка шести таких случаев. А с просьбой о трудоустройстве к нам обращаются очень многие. За прошлый год мы приняли на службу более 400 человек. Для сотрудников, которые проходят службу в исправительных колониях, следственных изоляторах, созданы все условия для несения службы. У них есть и время для отдыха, и питание организовано. Есть весь блок социальной защиты, предусмотренный законодательством. В каждом подразделении у нас работают психологи, есть комнаты психологической разгрузки. ОБ УИН НЕ МЕЧТАЛ — Игорь Алексеевич, при вашей тяжелой работе у вас остается время на личную жизнь? Есть ли у вас какое-нибудь хобби? Валентина Николаевна, пенсионерка, Ярославль. — К счастью, есть личное время. В свободное время я очень люблю на целый день выезжать на природу со своей семьей. Я женат. У меня взрослая дочь. Больше года назад родилась внучка. Правда, у нас нет ни дачи, ни огорода. Еще я очень люблю что-то делать своими руками из дерева и металла. Все это мне доставляет огромное удовольствие. — Игорь Алексеевич, как вы стали начальником управления наказаний? Неужели человек может мечтать о такой работе? Много ли зарабатывает начальник УИН Ярославской области? Анна, Ярославль. — Нет, об этом я никогда не думал и не мечтал. Я родился в Костроме. Мой отец был кадровым военным. После школы поступил в Ярославский политехнический институт. Окончил его, работал механиком на заводе РТИ. Параллельно с дипломом о высшем образовании получил военный билет лейтенанта, офицера запаса. Поэтому во мне всегда боролись два желания: с одной стороны, стать военным, с другой — работать по специальности. Однажды я обратил внимание, что рядом с моим домом в районе «махорки» по утрам собирается группа офицеров. Они ждут автобус и уезжают. Оказалось, что это работники ярославских колоний. Я узнал, что в восьмой колонии есть серьезное массовое производство электродвигателей для домашних холодильников. Для 17 регионов СССР поставлялись эти двигатели. И я решил, что работа там — это совмещение желаемых мною производства и службы. Пришел в отдел кадров УВД и устроился на работу в исправительную колонию N 8. Стал старшим инженером. Затем главным механиком, главным инженером. Потом перешел в первую колонию директором предприятия, затем стал начальником колонии. 22 мая 1998 года стало моим первым рабочим днем на должности начальника УИН. Моя заработная плата составляет около восьми тысяч рублей. — Как вы относитесь к смертной казни? Валентина СЕДОВА, Рыбинск. — Отрицательно. Наша система не является таблеткой от преступности. Мы исполняем уголовное наказание в отношении лиц, которым эти наказания судом назначены. Здесь критерием должен быть принцип — неотвратимость наказания. И по-моему, этого бояться будут больше, чем смертной казни. Добиться расстрела человека в общем-то не сложно. А вот добиться, чтобы каждое преступление было раскрыто и человек понес заслуженное наказание, — это уже сложнее. Вот над этим и надо работать всем правоохранительным органам. — В прессе часто сообщается о свадьбах ваших подопечных. Меня лично сильно возмущает желание девушек выйти замуж за бандита. Как вы к этому относитесь? Свою бы дочку вы выдали за такого человека? Нина Константиновна, Любим. — Во-первых, моя дочка уже замужем. Во-вторых, права у людей жениться и выходить замуж никто не отбирал. Наша Конституция гарантирует им возможность делать свой выбор. По поводу бандитов. Да, они совершили преступление, законом наказаны. Но не у каждого же это клеймо бандита сохраняется на всю жизнь. Потом они могут стать достойными людьми. По-моему, нормально желание человека иметь семью. По крайней мере, человеку есть куда идти после освобождения, он уверен, что его ждут. Я знаю, есть пары, которые расписались у нас, а после освобождения супруга прекрасно живут вместе. — Не кажется ли вам, что частая положительная информация в СМИ о жизни осужденных в колониях снижает у обывателя страх попасть за решетку? Анна Сергеевна, Ярославль. — Да, в колониях мы не только охраняем, одеваем, кормим осужденных, но и даем им возможность получить образование, организуем их досуг. Все эти права человека прописаны в Конституции. И мы их выполняем, создаем условия для социальной реабилитации человека. Но если вы хотите сказать, что мы должны пугать людей жизнью на зоне, то это неправильно. Еще раз повторю, наша система не является таблеткой от преступности. Страх должен быть от осознания неотвратимости наказания. Гарантия того, что человек понесет наказание за совершенное преступление, должна стать главной профилактикой преступности. Именно безнаказанность рождает преступления. ОБРАТИТЕСЬ К АДВОКАТУ — Скажите, пожалуйста, Игорь Алексеевич, как мне поступить? У меня обворовали квартиру три года назад. Вор отсидел в тюрьме. Сейчас его выпустили. Есть судебное решение о возмещении иска. Но до сих пор мы не получили ни копейки. Более того, после моего случая он уже столько квартир обворовал, что остается только возмущаться нашим правосудием. СМИРНОВА, Ярославль. — У меня четыре года назад сбили сына машиной. Сын погиб. Водителю дали три года и шесть месяцев. Он отсидел год с небольшим и вышел по амнистии. И до сих пор он мне не возместил ни моральный, ни материальный ущерб. Судебные приставы говорят, якобы он не работает. Могу ли я как-нибудь привлечь его к ответственности? — К сожалению, сейчас УИН Ярославской области на этих людей никак повлиять уже не может. Если бы они находились еще в колонии, тогда бы мы проконтролировали возмещение нанесенного ущерба, обеспечили бы их работой для этого. Но в любом случае судебное решение действует до сих пор. Вам следует повторно подать иск на этих людей в суд с требованием о возмещении ущерба. Как его оформить, вам подскажут в суде или адвокаты. — Ведете ли вы прием граждан? Где? И как можно записаться к вам на прием? Людмила Николаевна ИВАНОВА, Ярославль. — Конечно. Четвертую среду каждого месяца проводится прием граждан. Адрес нашего управления: улица Малая Пролетарская, 18а, телефон 45-09-25. ЗА ВКЛАД В УКРЕПЛЕНИЕ МИРА И ДРУЖБЫ Среди заранее дозвонившихся оказался и бывший преподаватель Игоря Алексеевича Мудрова по политехническому институту, ныне член президиума Российского комитета защиты мира, член правления Российского фонда мира, заместитель председателя ОКЗМ и ООРФМ Всеволод Дмитриевич Пузырев. Спешил он сообщить своему ученику радостную весть. Оказывается, президиум Российского комитета защиты мира и правление Российского фонда мира по представлению своих ярославских отделений за большой вклад в укрепление мира, дружбы, взаимопонимания между народами, благотворительность, за сердечность и душевную теплоту к людям решили наградить Игоря Алексеевича золотой медалью Российского фонда мира. — К сожалению, я не смогу позвонить в четверг, — Всеволод Дмитриевич Пузырев искренне радовался за своего ученика. — Но вы обязательно передайте ему мои сердечные поздравления. Желаю ему счастья, радости и благополучия в доме. Фото Сергея КИСЕЛЕВА.
