Родители девяти призывников, направленных из Рыбинска в пограничные войска 2 декабря прошлого года, слушая телевизионные новости, очень переживали за ровесников своих сыновей, которых несколько часов морозили на аэродромах во время перелета на Дальний Восток. Из 119 новобранцев тогда простудились и заболели 92, один из них умер от воспаления легких. И лишь спустя полтора месяца родители узнали, что их сыновья попали в тот «замороженный призыв». Об этом они узнали не от командиров воинских частей, не от работников военкомата, а от журналистов.
Наталья Ивановна Дерябина смахивала не- вольно подступавшие слезы, когда перечитывала письмо от Алексея. Он его отправил 18 декабря, а в Рыбинск письмо пришло через неделю: «Здравствуйте, дорогие мамочка и сестренка Людмила. Пишу вам из далекого края Камчатки. У меня все обычно. Лежу сейчас в изоляторе. Это потому, что я немного простудился. Была небольшая температура, насморк. Всего два дня лежал в медсанчасти. Быстро поставили на ноги…» Сколько мороки было с проводами сына в армию. 2 декабря — зима не зима, на улице слякоть. Она ему: «Оденься в дорогу потеплее», — шапку пихнула, он ни в какую, даже перчаток не взял. Молодой, горячий. Надел шуршащую куртку-ветровку: — Мы же под Москву едем. Там такая же погода, как у нас. — Я едва уговорила его надеть теплый свитер. Может быть, этот свитер и спас сына, — рассуждает Наталья Ивановна. В среду, 21 января, она случайно встретила знакомую женщину, с которой когда-то вместе работала. У нее внук, Максим Редькин, призывался вместе с Лешей. Так что тема разговора общая. Так вот, бабушка Максима ее озадачила, сказав, что среди призывников, которых заморозили на Дальнем Востоке, были девять рыбинцев. — Откуда ты знаешь? — Ты разве газет не читаешь? — в свою очередь удивилась ее собеседница. Конечно, екнуло материнское сердце, когда в первом письме Алексей сообщил, что они трижды приземлялись в аэропортах, пока летели к месту службы, когда сын написал, что болел. Но Наталья Ивановна и подумать не могла, в какую переделку он попал. Сказать, что Алексей рвался служить, значит, слукавить. Но и бегать от армии он не собирался. 25 октября ему исполнилось девятнадцать лет. Год перегулял, потому что учился на газоэлектросварщика в профтехучилище N 3. Знал, что пойдет служить в пограничные войска. Не зря подтягивался на самодельном турнике и колотил боксерскую грушу. Правда, ему несподручно стрелять из автомата из-за дефекта указательного пальца — он у него не сгибается в суставе, Наталья Ивановна говорила работнику Рыбинского военкомата про это. Тот шутил: «Что же вы думаете, мамаша, в армии все из автоматов стреляют? Найдется там место для вашего сына». Диагноз «хронический отит» тоже не смутил призывную комиссию. Она говорила в военкомате, что, будучи вдовой, одна воспитывает сына. И это ничего: «Вот были бы вы на пенсии или инвалидом, тогда бы сын не пошел служить». Короче, его призвали. К семи часам утра Наталья Ивановна и Людмила поехали к военкомату провожать Алексея. В суете сборов забыли о его паспорте. Уже посадку призывников в автобус объявили, когда хватилась — паспорта нет. Мать хотела такси вызывать и ехать домой за документом. Алексей успокоил: — Мама, не волнуйся ты. Паспорт нужен тем, кто самолетом летит. Нас же отправляют в Московский военный округ. Вместе с ее Алешей в тот же день призвали Алешу Копейкина — соседского сына. Вот и дополнительный повод не волноваться. Только Алеша Копейкин остался служить в подмосковном городе Чехове, а Алеша Дерябин в числе тридцати призывников из Ярославской области 4 декабря занял место в самолете, взлетевшем с военного аэродрома в городе Чкаловском. Они летели через девять временных поясов. Правильно написал Алексей — сделали три посадки. Только он не написал и во время минутного телефонного разговора не сказал, что в течение шести часов их держали на двадцатиградусном морозе в аэропорту Новосибирска, четыре часа — в магаданском аэропорту Вожаевка и еще полчаса — в аэропорту Елизово Камчатской области. Туда же, в Петропавловск-Камчатский, попали служить три рыбинца. Об этом написал родителям 24-летний Артем Константинов, выпускник РГАТА: «Вышли из самолета — увидели вулканы…» В ценном письме он прислал цветные фотографии. На них он бравый такой солдат. Провожали Артема на службу всей семьей. Разговора о Дальнем Востоке не было. Поэтому Артем, как и другие призывники, был одет легко: куртка-ветровка, джинсы, вязаная шапка. У многих пацанов даже шапок не было. Сестра Артема Лена ходила по квартире в душегрейке. Центральное отопление в ряде домов на улице Мира коммунальщики отключили из-за аварии посредине января. — А как же Артему было холодно, — переживает она. — Почему в военкомате не предупредили, чтобы ребята оделись в дорогу потеплее? Вопрос риторический. Рыбинский военком полковник Михаил Скобелев заверил, что со стороны городского и областного военкоматов все было сделано правильно. Транспорт для призывников организовали, продовольственными пайками на трое суток снабдили. Михаил Иванович также заверил, что с родственниками призывников, попавших в эту ситуацию, состоялись встречи. Но почему Наталья Ивановна Дерябина и Елена Константинова ничего не знали до встречи со мной о том, что произошло с Алексеем и Артемом на рубеже страны, защищать который их призвали? На снимке: Алексей Дерябин накануне призыва.
