Говорят, чтобы узнать человека, надо дать ему власть. А чтобы понять, кто у власти, надо посмотреть на человека в семье. Сегодня, 19 июня, мэру Ярославля Виктору Владимировичу Волончунасу исполняется 55 лет. И наш разговор с Виктором Владимировичем накануне юбилея был исключительно о делах семейных. Впрочем, проблемы города и подготовка к 1000-летию Ярославля красной нитью проходили через нашу беседу.
— Виктор Владимирович, вопрос банальный: как вы ощущаете свой возраст, не пугает ли вас цифра 55? — Годы меня не давят, а опыт и сила есть. В плане эмоциональных возможностей ощущаю себя бодрым и энергичным. Ведь возраст человек сам себе определяет, в своих ощущениях. Обычно это в молодости хочется постарше выглядеть. Опыт — дело наживное и неплохое. Еще не вечер: не считаю, что все прошло, все состоялось. Никогда не был пессимистом и сейчас не хочу смотреть на цифру 55 в этом ракурсе. Отмечу, конечно, посидим, выпьем. За один день, может, и не управимся, а за два вполне. И забудем про цифру — жизнь продолжается. А жизнь — штука прекрасная, просто надо помнить, что все в этом мире добывается большим трудом, а именно он определяет, какие будут результаты. Постараемся! — У каждого человека есть своя система измерения жизненного пути: у кого годы, у кого определенные рубежи, как-то: школа, армия, рождение детей. У политиков, наверное, это выборы. А у вас какие точки отсчета? — Только не выборы. Выборы — это чистилище, которое приходилось проходить не раз. К жизни это отношение не имеет. Наверное, как и большинство людей, я измеряю жизнь вехами: армия, институт, другой институт, рождение детей. Это очень важно. Я помню рождение нашего первого ребенка, как счаст-лив был. Особенно потому, что родился сын. Дима родился ночью, и я от железнодорожной больницы шел пешком на Липовую гору, домой. А утром, счастливый и довольный, пошел на работу. Сейчас, конечно, другие вехи. Например, 1000-летие Ярославля. Осталось шесть лет, и очень хочется, чтобы город и ярославцы достойно встретили такой юбилей и чтобы каждый почувствовал реальные изменения. Так что работы очень много, много задумок, которые хочется претворить в жизнь. — Возвращаясь к истокам: в юности вы хотели стать военным, потом врачом. — Да, было такое. Мальчишки той поры все бредили военными подвигами. После окончания школы с другом поехал поступать в Серпуховское высшее командно-инженерное училище стратегических войск. Экзамены сдал хорошо. Но на приемной комиссии выяснилось, что у меня не уплачены комсомольские взносы. Меня не зачислили. Вернулся домой, решил поступать в медицинский институт — мечтал стать хирургом. Но именно в этот день закончился прием документов. И отправился я служить в армию, в инженерные войска. И не жалею. Именно там ко мне пришло и желание, и осознание стать строителем. И сейчас мне в работе мэра это здорово помогает. — А вы верите в судьбу? — Да, верю. Есть же выражение: значит, не судьба. Но я верю и в то, что человек сам творец своей судьбы. Не понимаю, как можно жить без цели. Именно цель, поставленная перед собой, и дает внутренние силы. — А как вы считаете, с чем вам больше всего повезло в жизни? Может быть, с женой, детьми, работой? — И с работой, и с семьей, и с родителями. Работать по-настоящему всегда трудно, но интересно. Никогда не признавал тупиковых ситуаций, всегда искал и находил выходы. Где интуиция помогает, где эрудиция, где подсказка тех, кто меня окружает. А семья тоже состоялась. Это моя поддержка и опора, семья живет со мной одной жизнью. — Но ваши дети живут давно уже своими семьями, и вы дедушка. — Да, но семья остается семьей. Мы все встречаемся на даче. У сына Димы двое детей — Катюшка, ей только что 10 лет исполнилось, и Кирюшка, ему год и три месяца, и у дочки Тани сын Максимка, ему семь месяцев. Как дедушка я счастлив. Правда, внуки еще маленькие, у меня хватает времени разве что потискать их. Они пока что с мамочками и с бабушками больше, а у меня по даче много дел. А Катюшку мы уже взрослой считаем, хорошо закончила учебный год и сейчас в лагере отдыхает. — Как родитель вы строгий или демократичный? Как часто вам приходилось напоминать детям, что их отец мэр? — Детей мы воспитывали строго, но никогда не унижали их. Они рано осознали, что их опрометчивый шаг может бросить тень на мою репутацию, на семью. — А вы им диктовали, как надо поступать, куда идти учиться или работать, или стараетесь не вмешиваться в их жизнь? — По-разному. Сказать я, конечно, могу, но это вовсе не означает, что они поступят так, как я им говорю. Они взрослые люди. Но бывали ситуации кризисные, когда приходилось строго говорить: не стоит менять работу. Не в приказном порядке, а свои доводы приводил. И опыта, мол, еще мало, и не способствует профессиональному росту, когда человек с места на место бегает. Стараемся находить приемлемые решения в беседах. К счастью, у нас с детьми полное взаимопонимание. — А то, что вы всем семейным кланом летом собираетесь на одной даче, — это ваша воля, ваше желание? — Скорее, семейная традиция. Я считаю, что это здорово, потому что живет одновременно несколько поколений и дети учатся уважительному отношению к старшим. У моих родителей была большая семья, четверо детей. Жили мы на Липовой горе в своем доме. Семья рабочая, но у нас было много родственников в деревнях, и на праздники всегда они к нам приезжали в гости. Мама пекла пироги, делали вместе студень, салаты, винегреты. Родители были очень гостеприимны, радушны, и никогда никто не высказывал недовольства, что много гостей понаехало. Напротив, всем были рады. Мама была хлопотунья, всегда в делах, у отца руки вообще золотые, и нас приучили рано к труду. А вообще я по жизни очень благодарен и своим родителям, и родителям жены за то понимание, за ту помощь, которую нам постоянно оказывали. Сейчас у нас на даче 30 соток земли, и работы всем хватает. Вместе как-то веселее и жить, и трудиться. Никогда никаких ссор и обид. — Летом вы живете на даче, а остальное время года в квартире, с тещей. Вы ладите? — Ладим. Но анекдоты про тещу люблю. Бывает, вместе с ней над этими анекдотами и смеемся. Римма Леонидовна — человек замечательный, педагог по образованию, но всю жизнь проработала на радиозаводе, очень трудолюбивая и требовательная у меня теща. Ей сейчас 77 лет, и здоровье бывает не всегда ровное, но все хлопочет и нам расслабляться не дает. — Отношения тещи с зятем так безоблачны? — Бывает, что мне от нее достается, слегка. — Неужели за невынесенный мусор?! — Да нет, в основном дачные споры. Я хочу, например, так сделать, а она считает, что надо по-другому. Но всегда находим компромисс. — Виктор Владимирович, неужели мэр грядки полет? — Полю, если надо. Сейчас знаете какое увлечение? Решил по-новому у смородины получить хорошие отводки. Своим способом. Если получится, осенью расскажу. У нас 30 кустов смородины, 30 яблонь. Одни старые, другие молоденькие. Целая технология воспроизводства. — А зачем так много? — Вовсе не потому, что картошки на зиму не хватает. Мне нравится сам процесс выращивания. Во-первых, когда на земле работаешь, очень хорошо думается. Ответы на самые сложные вопросы вдруг находишь. Во-вторых, расслабляешься. В-третьих, это такое удовольствие — видеть результаты своего труда. — Какие у вас еще увлечения? — Пчелы. Еще люблю карпа коптить. На рынке покупаю, а копчу на даче. Варю уху, и неплохо получается. — А как насчет такого мужского увлечения, как рыбалка? — Люблю, но времени не хватает. А иногда и по моральным соображениям не могу себе позволить порыбачить. Например, мужики приглашают, а я чувствую, что браконьерством это попахивает. Больше мне нравится охота на кабана осенью. Это моя страсть. — А у вас есть какие-то нереализованные желания? Может быть, вы мечтали научиться хорошо стрелять или на горных лыжах кататься, а у вас не хватило времени именно потому, что вы стали мэром? — Стреляю я, мне кажется, неплохо. На горных лыжах меня тоже научили кататься. Все обмундирование и лыжи приобрел, но в этом году только один раз удалось выбраться. Мечтал раз пять за зиму съездить. Не вышло. А еще мечтал на гармошке научиться играть — очень хотелось. Не хватило времени. Не мешало бы, конечно, научиться получше играть в теннис и в бильярд. Но опять же отсутствие времени. Играю как любитель. Или как чайник — так ведь сейчас говорят. Но вовсе не расстраиваюсь, когда меня обыгрывают. Конечно, многое в моей жизни определяется сегодняшней неустроенностью в законах, непредсказуемостью даже на ближайшую перспективу. Проблем много, и их количество почему-то не уменьшается. Поэтому свободного времени очень мало, и если хоть чуточку могу уделить его семье, то это здорово. — Автомобиль, насколько я знаю, тоже относится к вашим увлечениям? — Да, люблю сам водить машину. Летом езжу на «Рено», зимой на «Ниве». — Вы водитель осторожный или рисковать любите? И останавливали ли вас хоть раз инспектора ГАИ? — Да. Какой русский не любит быстрой езды?! — Штрафовали? — Нет, ограничивались предупреждением. А правил на дороге стараюсь не нарушать. В последнее время все чаще ловлю себя на мысли: если едешь и не видишь дороги, потому что голова занята проблемами, за руль садиться нельзя. Лучше водителя брать. А проблем, вызывающих стресс, все больше и больше. — Существует мнение, что успех в жизни мужчины на 70 процентов зависит от его жены. С женой вам, судя по вашей успешной жизни, повезло? — Да, конечно. Мы с ней познакомились в ГПТУ-18, где оба учились в группе регулировщиков радиоаппаратуры. Она прекрасная и мною любимая женщина. — Получается, чтобы стать женой мэра, надо выйти замуж за учащегося ПТУ? — Поженились мы, когда я пришел из армии и уже работал мастером производственного обучения. На самом деле это очень важно для счастья встретить человека, который тебя понимает. Наталье ведь со мной нелегко пришлось: сначала шесть лет учился в политехническом институте на вечернем отделении, потом в институте на экономическом факультете, тоже на вечернем отделении. Была еще высшая партийная школа. Да и сама партийная и советская работа никогда не позволяла заканчивать рабочий день раньше восьми часов вечера. А чаще так и позже. И никогда никаких упреков с ее стороны я не слышал. За это очень благодарен. Случалось, и в театр вырывались без предупреждения, и на концерт, иногда даже в отпуск. Родители с детьми оставались. Все это было так, по-рабоче-крестьянски. Когда высоких должностей достигли, было нам уже по сорок с лишним и у нас была уже зрелая семья. Я вам скажу так: за 32 года совместной жизни мы с Наташей ни разу не поссорились. Она ругаться вообще не любит, правда, слезы появиться могут. Тогда я сразу говорю себе: стоп! — А у вас есть мечта? — Конечно, есть. Но пусть это будет моей мужской тайной. Могу добавить общепринятое: хочу, чтобы 1000-летие Ярославля достойно встретили, хочу подготовить достойного преемника. Чтобы мир и благополучие всегда сопутствовали ярославцам. Хочу, чтобы мои дети нашли себя в этой жизни, чтобы внуки выросли. — Виктор Владимирович, нередко занятые по жизни люди, в том числе и политики, откладывают на пенсию очень много дел и вообще планируют, чем будут заниматься на пенсии. — Не только не откладываю дела до пенсии, но даже не задумываюсь об этом. И мемуары писать вряд ли буду, хотя есть что рассказать. После такой бурной жизни, после двадцати с лишним лет каждодневной напряженной работы вряд ли я смогу сидеть на завалинке. Пружина лишь сжимается медленно, постепенно, а сжатая до предела пружина расправляется мгновенно. И у меня много примеров перед глазами. Так что буду жить и творить хорошие дела для горожан, пока могу и умею. А работа и семья, личное и общественное лишь дополняют друг друга. Это и есть жизнь.
