— И какое у тебя осталось чувство после всего случившегося? Ты обижаешься?- На кого? Если только на себя.- Может быть, судьбу винишь?- Никого не виню. А судьбе я благодарен, она мне дала второй шанс, вторую жизнь, можно сказать.
В САМЫЙ разгар предвыборной кампании в декабре 2003 года, когда один из претендентов на губернаторское кресло Сергей Ильгизович Загидуллин смотрел чуть ли не с каждого метра ярославской обочины, а с телевизионного экрана лились загидуллинские обличения, одна моя знакомая, совершенно далекий от политики человек, как бы вскользь сказала: — А ведь у нас в Ярославле живет его полный тезка, тоже Сергей Загидулин. Я сразу же начала напрашиваться на знакомство. — Вряд ли это возможно. Несколько лет назад с ним случилось несчастье: он чуть заживо не сгорел. Выжил каким-то чудом. Но выглядит так, что вряд ли пойдет на контакт, тем более с прессой. Из дома не выходит. Адрес Сергея Загидулина мы все-таки узнали через одну больницу. И поехали на окраину Брагина, в одну из высоток, где на 14-м этаже Сергей Загидулин живет с матерью Таисией Михайловной. Дверь открыл мужчина… И только усилием воли я заставила себя не сделать шаг назад. Но, несмотря ни на что и вопреки всему, Сергей гостеприимно нас пригласил и оказался интересным, общительным собеседником. Мы пили чай, рассматривали его прежние фотографии, где он красивый, сильный, импозантный мужчина. Нехотя, но все же Сергей рассказал о тех страшных событиях, которые произошли два года назад. Но не соглашался, чтобы я о нем написала в газете. — Не хочу, чтобы меня жалели. Не хочу плакаться… Спустя несколько месяцев в очередном телефонном разговоре Сергей сказал: — Ладно, пишите… И вот мы снова у него. А написать мне захотелось о нем не только потому, что судьба его необычна. И уж совсем не потому, что он — Сергей Загидулин. Рассказ о его жизни, уверена, сотням, а может, и тысячам людей даст возможность не просто выжить и выстоять, но и найти в себе силу и мужество начать все сначала. Без громких слов Сергея Загидулина можно назвать образцом мужественности и отваги. Хотя он и не позирует перед фотокамерами в краповом берете. УСПЕШНАЯ КАРЬЕРА Почти до 50 лет жизнь Сергея Загидулина была самой обычной. И отличалась от жизни большинства современников, пожалуй, только тем, что Загидулину чуть больше везло. Он был успешным инженером, удачливым спортсменом. Его карьера складывалась как нельзя лучше, материально был всегда обеспечен, имел свою квартиру и машину, когда у многих еще такой возможности не было. На работе его уважали, женщины его обожали. Но в одно мгновение это все кончилось. Впрочем, обо всем по порядку. Родился Сергей Загидулин в Ярославле 20 июля 1952 года. Закончил школу N 60, что в районе фабрики «Красный перевал». По сложившейся тогда общественной моде после 9-го класса пошел в автомеханический техникум и закончил его почти на одни пятерки. Его сразу же взяли на моторный завод инженером-конструктором в престижный отдел главного конструктора. Поступил на вечернее отделение политехнического института — тогда назывался технологический. А осенью призвали в армию. Сам добился в военкомате отсрочки на полгода, чтобы закончить первый курс. В мае досрочно сдал летнюю сессию и ушел в армию. Как спортсмен попал в спецназ. После армии, в 1975 году, вернулся на моторный завод и на второй курс технологического института на вечернее отделение. Сразу после окончания института его ставят заместителем начальника цеха, потом начальником цеха. Сам директор завода Долецкий, которого все на заводе звали папой, выделяет Загидулину отличную однокомнатную квартиру на улице Бабича — 40 квадратных метров, с большой кухней, прихожей, лоджией. Потом, как говорит Загидулин, у него случился конфликт с главным механиком завода, который не любил, чтобы ему перечили, и Загидулин в сердцах ушел с оперативки. Написал заявление с просьбой его уволить и устроился главным механиков на завод «Альтаир». Но у завода начались объективные трудности, и Загидулин перешел главным механиком на электромеханический завод. Работу он свою всегда любил, работал сутками, не боялся ответственности, может, потому и карьера его складывалась удачно на любом предприятии. ОТЛИЧНЫЙ СПОРТСМЕН Второй стороной жизни Загидулина был спорт. Занимался спортом профессионально. Стометровку пробегал за одиннадцать секунд, а в армии, в ботинках, за двенадцать секунд. А еще был заядлым велогонщиком и азартным футболистом. Футбол он предпочитал всему, играл в команде фабрики «Красный перевал», в матчах на первенство города и области. — Если где я и получал по-настоящему адреналин, так это в футболе. Когда гол забиваешь… Вырвешься с мячом вперед, несешься — и вот один на один с вратарем… Непередаваемые ощущения. А еще я любил спиной повернуться и забить гол! На трибунах ликуют, мяч в сетке ворот трепыхается! Все за такой миг отдашь. Именно как спортсмен Сергей и попал в армии в спецназ. Сутками приходилось сидеть в болотах, ели лягушек, поджаренных на зажигалке. Костры разводить запрещалось, дабы враг не обнаружил. Сейчас Сергей Загидулин лишь листает фотоальбомы, где он солдат и где он спортсмен. Сам Сергей считает, что в жизни ему очень везло: и в учебе — всегда хорошо и легко учился, и в спорте — был удачливым, и в карьере. Если что и мешало ему, так это импульсивность — мог такого в сердцах наговорить! ЛЮБИМЕЦ ЖЕНЩИН — А с личной жизнью как дела обстояли? Женщин много было? — спрашиваю я. — Женщин было много, — вздыхает Сергей. — Вот за женщин Бог меня, наверное, и покарал. Избалован я был вниманием еще с молодых лет. Ездил в пионерские лагеря, сначала вожатым, потом физруком. А там, сами знаете, девчонок много, и одна другой лучше. И так пошло. А жениться все никак не мог. Дважды буквально перед загсом сбегал. В третий раз меня все-таки в загс затащили. Мне Долецкий и квартиру-то давал с тем, чтобы я быстрее женился. Мне было 35 лет, машина у меня своя была, квартира тоже, а жениться не хотел. Свободу любил и всех женщин сразу. Но мама очень переживала, ее стали спрашивать, почему я не женюсь, может, больной по мужской части. В общем, я женился. Она была меня младше на 13 лет. Прожили мы вместе два месяца, и я сбежал. А как было: я встаю в пять утра — и на работу. До оперативки должен цех обойти, все проверить, подготовиться к рабочему дню. Вечером раньше восьми не удавалось закончить работу, а иногда в десять вечера приходил, когда на заводах госконтроль начался. Иной раз только домой придешь, а за тобой машина: снова на завод, и срочно. Ей все это не нравилось. При этом деньги любила. Квартира у нас была обставлена полностью. Когда я в пять утра вставал, никакого завтрака не просил, кофе попью, и мне хватит, а ты, пожалуйста, спи до восьми — она экономистом работала. Правда, когда родился сын, Сергей с женой чуть снова не сошелся ради сына. Но свобода оказалась заманчивее. Сейчас ни с сыном, ни с бывшей женой Сергей не общается, хотя алименты платит исправно даже с инвалидной пенсии. Романтический взгляд Сергея на противоположный пол подтверждается его многочисленными фотографиями, где он непременно в окружении женщин. А еще Сергея Загидулина отличало трепетное отношение к собственной внешности. Многие его считали пижоном, но он и не отнекивался. Ему всегда, с юношеских лет, нравилось выглядеть безупречно, блестяще и вызывать восторг у окружающих. ЗА ТРИНАДЦАТЬ ДНЕЙ ДО ПЯТИДЕСЯТИЛЕТИЯ Это случилось 7 июля 2002 года. Придя с работы домой, не переодеваясь, в костюме, белой рубашке и галстуке, решил перекурить. А курил он только в туалете. Закурил и вспомнил, что хотел подклеить у летних туфель носочки. Чтобы их подклеить, сначала надо обезжирить, и он потянулся к верхней полке с бутылкой с ацетоном. А потом, не глядя, решил ее поставить на место. На этой же полке стояли разные стиральные порошки и моющие средства. То ли он плохо поставил бутылку — не на свое место, то ли по другим причинам, но бутылка упала на Сергея, а он был с горящей сигаретой. И он вспыхнул как факел. Выскочил в прихожую, но там не было ни одежды, ни половиков, чтобы затушить пламя. Как ни было больно, он понимал, что нужно прекратить к пламени доступ кислорода. Рванул в ванную и начал себя поливать водой. Что было потом, Сергей помнит плохо. Знает со слов очевидцев. Мать, видимо, почувствовала беду и неожиданно с дачи рванула домой. Вбежала в квартиру, а там по полу обугленный катается в шоке сын. И хотя в квартире было два телефонных аппарата, она бросилась к соседям вызывать «скорую». «Скорую» вызвала и упала в обморок. Приехавшие медики сделали Сергею укол. Он еще сам дошел до лифта, спустился в машину. Еще помнит, как сидел в очереди в приемном покое. Ни он сам, ни врачи еще тогда не знали, что у него обожжено 73 процента кожи! Все, что было потом: бесчисленные операции, полгода в ожоговом центре, другие больницы — Сергей не помнит. И не хочет вспоминать. Помнит только, что все его тело было сплошной раной, и, когда делали перевязки, его бросали в ванну, чтобы бинты отмокли. Вообще-то считается, что если ожог составляет более 50 процентов, то человек не жилец. — Да у нас в ожоговом отделении умирали люди, у которых 35 процентов кожи было обожжено. А у Сергея Загидулина уцелела фактически только кожа на ногах. Кожу ног и брали для операций по пересадке. Как он выжил, Сергей сам не знает. Очень благодарен профессору Березину, который его лично оперировал. И еще при этом говорил: ты еще ходить будешь! Когда Сергея выписали из ожогового центра, он весил 28 килограммов, хотя его обычный вес 73 килограмма при росте метр 75 сантиметров. Передвигался Сергей исключительно на инвалидной коляске. Признается честно, что были моменты, когда хотел покончить с собой — это была не жизнь! Однажды уже приготовился ввести шприц с воздухом. Но опять спасла мама: случайно зашла в его комнату и, поняв, что он делает, вырвала у него шприц. После этого Сергей таких попыток больше не предпринимал, понял, что надо жить и таким. И так слишком много доставил матери горя. Потом были еще больницы, еще… Помогли друзья, с которыми вместе начинал на моторном заводе, они купили ему путевку в санаторий «Большие Соли». Сергей Загидулин говорит, что по гроб жизни будет благодарен Владимиру Смирнову, Григорию Колеснику, Александру Кузьмину, Петру Потапову, Николаю Хорькову, которые оплатили ему лечение в «Больших Солях» и заставили поверить в себя. И действительно, после санатория Сергей мог обходиться уже без инвалидной коляски. — Я очень благодарен Барбакадзе и всему персоналу санатория! Как они людей выхаживают! Массажи, тренажеры… И атмосфера замечательная. Как-то во время лечения в санатории Сергей оказался в одной компании с Андреем Макаревичем и Максимом Леонидовым. До сих пор с восторгом это вспоминает. Барбакадзе говорил матери Сергея: он у вас обязательно пойдет! Так же, как и профессор Березин когда-то. В медицинской практике так редко, когда человек выживает с ожогом кожи в 73 процента, а если выжил, значит, для чего-то еще нужен на этом свете. И должен жить. Сергей и живет. Совсем недавно устроился работать… дворником. За помощь благодарен директору велодрома Михайлову. Каждый день в пять часов Сергей Загидулин начинает рабочий день. И очень счастлив. Сейчас у него цель — накопить тридцать тысяч рублей на пластическую операцию лица. Машина и многое другое, что представляло материальную ценность, давно проданы на лечение. Но Сергей не унывает. Сейчас у него совершенно иная шкала ценностей. Уже уходя, я вдруг спохватилась: — А к своему знаменитому тезке Сергею Загидуллину не обращались за помощью? — Нет, конечно, не обращался. Когда его имя впервые замелькало в Ярославле, мне многие звонили и спрашивали: «Серега, это ты или не ты?» Другие более резко говорили: «Ты что, с ума сошел, полез в политику?!» Ведь Сергей Загидуллин впервые в Ярославле объявился в 1999 году, задолго до моей трагедии. Но я уже тогда всем отвечал: «Это не я. У меня в фамилии одна «л» пишется, а у него две. Чувствуете разницу?!»
