Генеральный директор ОАО «Даниловский завод деревообрабатывающих станков» Павел Торонченко только что вышел из отпуска. От чего ушел, к тому и пришел… Поводом для встречи с ним послужили разговоры с давно знакомыми мне рабочими предприятия, имена которых по известным причинам я назвать не могу. Общий тон разговоров и настроение многих работников — безнадега.
ДОРОГ ХЛЕБ ИНДУСТРИИ С первых слов беседы с генеральным стало понятно: пессимизма и уныния тех, с кем мне довелось говорить до того, Павел Григорьевич разделять не намерен. Конечно, кто станет отрицать, что станкостроительная отрасль в стране находится в стагнации — до 20 процентов в год, по данным Госкомстата, падает производство необходимого оборудования. И прежде всего потому, что непомерный рост цен на энергоносители ставит вопрос о ее выживании как таковой. «Еще год-полтора, — считает Торонченко, — и такая ценовая политика государства в угоду естественным монополистам поставит нас на грань банкротства. Только за последний год цены на металл — а это наш хлеб — возросли в 2,5 раза. Мы же цену на наши станки смогли поднять только на 0,7 процента, что сразу повлекло падение спроса на них в два раза». Вообще-то Павел Григорьевич удивляется: читает ли наш президент газеты или его, как он выразился, «водят как рака за камень»? Во многих центральных изданиях постоянно публикуются списки предприятий-банкротов, число которых множится. И как можно надеяться на удвоение валового внутреннего продукта (ВВП), если не только на внешнем, но и на внутреннем рынке нас теснят компании, выпускающие станки и оборудование отнюдь не лучше нашего по качеству, но по более низким ценам. Которые они могут сегодня держать благодаря поддержке своих правительств. Однако не факт, что цены останутся таковыми, когда нас окончательно перестанут воспринимать как конкурентов. НА ЧУЖОМ ПИРУ В декабре прошлого года ОАО «ДЗДС» вместе с родственными предприятиями повез образцы своей продукции на выставку в Москву. Каково же было удивление представителей завода, когда они увидели на своем традиционном месте в центре выставочного зала, что на Красной Пресне, станки и оборудование итальянских компаний. Оказалось, итальянцы просто больше заплатили и получили более выигрышное место для своей экспозиции. А наших, в том числе и даниловцев, разместили на периферии. Обидно? Конечно. До того, что впору задуматься, а стоит ли после десятка лет участия в подобных выставках снова ехать туда в роли бедного родственника… Одно утешение, что есть поддержка местных властей. В начале августа на базе ОАО «ДЗДС» по инициативе и при поддержке заместителей губернатора Александра Федорова и Михаила Боровицкого прошел семинар-совещание лесозаготовителей и лесопереработчиков области, где заводчане продемонстрировали в работе четыре станка и еще два показали на сборке. Гости в целом, если не считать некоторых полезных заводу замечаний, остались довольны работой представленного оборудования. Они воочию убедились: разместив нужные станки на площади около 300 квадратных метров, можно на выходе получать отличную евровагонку. Правда, не у всех есть сегодня деньги, чтобы закупить оборудование. Завод готов пойти на определенный бартер — станки в обмен на лесоматериалы. Перерабатывая их на заводской территории, можно зарабатывать живые и относительно быстрые деньги, в коих всегда большая нужда. МЫ НЕ ЯПОНЦЫ О наших дальневосточных соседях мы вспомнили с Торонченко, когда заговорили о производительности труда. На заводе провели анализ использования рабочего времени: перевели рабочих с 8-часовой на 6-часовую смену. Показания счетчиков расхода электроэнергии — вполне объективный критерий загруженности оборудования — оказались почти прежними. Вот так фокус! На что же у людей, пришедших на рабочее место, уходило еще два часа? Павел Григорьевич справедливо считает, что большая часть вины за потери рабочего времени ложится на организаторов производства. «Те, что у станка, должны выдавать продукцию качественную и в нужном количестве, что определяется нормированием и потребностями сборки, — резонно считает Торонченко, сам немало поработавший на токарном станке до карьерного роста — от мастера участка, начальника цеха, а потом и до генерального директора родственного предприятия в Кирове. — И еще, у нас лет десять, как забыли, что такое НИОКР — научно-исследовательская и опытно-конструкторская работа. О каком повышении производительности труда можно говорить, если не создается и не приобретается новое оборудование. Я уже не говорю о так называемых кружках качества, что действуют почти на каждом японском предприятии». Известный антагонизм между рабочими и инженерно-техническими работниками всегда был, есть и будет. Довольно остро чувствуется он и на заводе. Когда рабочим предложили ужаться в заработной плате, чтобы не повышать долю живого труда в стоимости продукции, они потребовали сделать то же самое и с ИТР. Но дело в том, пояснил Павел Григорьевич, что с февраля такое «урезание» уже проведено на целых 42 процента. Те инженерно-технические работники, что получали раньше 11 — 12 тысяч, получают нынче 5 — 6 тысяч рублей. И люди стали уходить. Так что дальше снижать уровень зарплаты просто некуда. Из 495 человек трудового персонала предприятия непосредственно рабочих насчитывается 350 человек. Трудно сказать, насколько оптимально соотношение непосредственно работающих у станков и на сборке, вспомогательных рабочих и управленцев. Наверное, здесь есть над чем задуматься тем, кто серьезно рассчитывает на выживание предприятия. И прежде всего генеральному директору. А у него есть опыт и воля сделать так, чтобы предприятие устояло на ногах. Во всяком случае, у меня такое ощущение появилось во время беседы с ним. Но только ли от него все зависит… НОСТАЛЬГИЯ — КАНАЛЬЯ Безвозвратно ушли времена, когда у проходной предприятия и вдоль заводского забора стояли вереницы машин в ожидании погрузки шедших нарасхват лесорам. Сегодня ОАО «ДЗДС» выпускает их около 150 штук в год — столько раньше изготавливали в течение месяца. «Плановое хозяйство в разумных параметрах все же имело свои плюсы, — считает Торонченко. — И очень жаль, что мы отказались от него, отбросив и эти плюсы. В то время как на Западе его основные элементы использовались и раньше, и теперь». Трудно не согласиться с этим утверждением. Все в этом мире имеет свой срок. И вряд ли можно считать великим достижением нашей экономики, когда, скажем, в колхозах иной трактор работает больше двух десятков лет. То же и со станками: некоторые из них были вывезены еще почти 60 лет назад из поверженной Германии. В то время как в ней самой срок работы любого станка 7 лет считается предельным. Оно и понятно: проектирование, изготовление и эксплуатация новых станков и оборудования тянет за собой всю технологическую цепочку. В том числе стимулирует занятых на них рабочих постоянно повышать свою квалификацию и культуру производства. К сожалению, далеко не все у нас осознали в общем-то простую истину: если мы не желаем окончательно отстать от передовых стран, необходимо следовать этому примеру. Экономические законы действуют вне зависимости от того, желаем мы им подчиняться или нет. Если нет — то и сидеть нам на обочине прогресса. И нечего мечтать о зарплате, какую получает тот же немец или японец. Нет, мы тоже умеем хорошо работать. Когда захотим либо припрет, что дальше некуда. Но все как-то не складывается, не задается. И кого тут виновных искать… Вот с такими мыслями вышел я за проходную завода, вспоминая жалобы рабочих и рассудительный оптимизм генерального директора. А что, мужики, может, и впрямь унывать нам рановато?
