В то время как все нормальные граждане России мечтают о модных импортных авто, рабочий одной из ярославских мебельных фабрик Геннадий Андреевич Федоров проявляет завидный патриотизм, отдавая предпочтение советскому ретро.
ГЕННАДИЙ Андреевич — обладатель единственного в городе легкового автомобиля ЗИМ 1955 года выпуска. Машина, несмотря на свой более чем преклонный возраст, на ходу и в отличном состоянии. Когда-то этот комфортабельный восьмиместный автомобиль, изготовленный Горьковским автозаводом им. Молотова, с шестицилиндровым двигателем мощностью 90 лошадиных сил, развивающий скорость 110 — 120 км/ч, был вершиной отечественного автомобилестроения. Сейчас таких авто по России не более 100 штук. Одна из подобных машин недавно снялась в фильме Павла Чухрая «Водитель для Веры», еще одна — в клипе «Иванушек Интернешнл» на песню «Тучи». ЗИМ был элитной машиной и возил партийных боссов. Он полагался только первым секретарям обкомов и директорам крупных заводов. Габаритами — длина 5 метров 70 сантиметров — и мощью ЗИМ взывал к осторожности и мог перевоспитать любого лихача. Да и мало кто рисковал столкнуться с махиной весом 2,5 тонны. Из-за конструкции и статуса пассажиров двигался ЗИМ мягко, неторопливо и бесшумно, как катафалк. Эту удивительную машину Геннадий Андреевич приобрел в 1991 году у зубного врача. Она возила в свое время двух директоров шинного завода Владимира Петровича Чеснокова и Петра Федоровича Баденкова. Стоил раритет по тем временам недешево, как последняя модель “Жигулей”. В то время Геннадий Андреевич еще мог себе позволить такую покупку. Его, владельца кооператива “Золотое кольцо”, занимающегося скупкой антиквариата, знали в лицо полгорода. В его трехкомнатной квартире находилось место всему — от значков, медалей, книг и икон до приемников и лодочных моторов. Предпочтение отдавалось вещам 1950 года выпуска — это был год его рождения. Но после развода с женой и переезда в малосемейку от многих вещей пришлось избавиться, о чем Федоров очень жалеет. ЗИМ достался ему в ужасном состоянии, с кучей ржавых деталей в придачу. На реставрацию ушло много времени и средств. За запчастями приходилось ездить в другие города. Кардинально менять дизайн авто Геннадий Андреевич не пожелал, хотелось, чтобы в машине было все родное, как с завода. Окончательно машина преобразилась после того, как он выкрасил ее черной финской краской. Особенную гордость составляли антенна от лампового приемника (такой даже в авто в “Водителе для Веры” нет!) и белый руль. А еще рубиновая звезда на капоте, горящая красным светом. Ведь ЗИМ был не просто машиной, а памятником эпохе, так сказать, идеологическим оружием. Своим внешним видом автомобиль старался доказать миру, что мы живем в великой империи под названием СССР. Отреставрировав свое детище, Геннадий Андреевич решил ударить автопробегом по городу. Сначала ездил просто так, себя показать и на реакцию людей посмотреть. В нем даже проснулся актерский талант, и он перевоплощался в партийную шишку. В машине появились аксессуары — телефон из белого эбонита конца 40-х — начала 50-х годов, использовавшийся когда-то для правительственной связи. Для понта Федоров ставил телефон на сиденье, брал трубку в руки, делал важное лицо и, типа, разговаривал. А потом стал давать свое авто напрокат на свадьбы. Но у машины были и свои недостатки: она не отличалась маневренностью и, как на грех, жрала много бензина, выпускалась-то она в то время, когда бензин стоил дешевле газировки. Поэтому, честно отслужив Геннадию Андреевичу два года, ЗИМ отправился на покой в гараж. А его хозяин пересел на “Волгу” и стал думать, кому бы пристроить раритет. Покупатели долго ждать себя не заставили. Первыми заявились немцы. Бюргеры поглядели на авто, пошпрехали, языками от удовольствия поцокали и… исчезли. За ними нарисовался поп из Рязани, но и с батюшкой что-то не склеилось. Среди ярославцев искать покупателей Геннадий Андреевич не пытался, народец, говорит, у нас безыдейный, инертный. А Геннадий Андреевич — человек идейный и партейный. И в этом секрет его привязанности к машине. Сам он, кажется, вконец прописался в 50-х. Живет себе этаким пролетарием. Потягивает чаек из мельхиоровых подстаканников, ловит самую правдивую станцию “Свобода” на стареньком “Вэфе”, поглядывает с уважением на портреты Молотова и Микояна, висящие у него в комнате, ругает буржуев и боготворит товарища Сталина, которого до сих пор считает великим гуманистом. И очень горюет, что когда-то придется расстаться с ЗИМом. Деньги от продажи Геннадий Андреевич на ветер пускать не будет. Осуществит свою заветную мечту — купит коттедж на берегу Черного моря. Ему, коренному сибиряку, родившемуся в Тюмени, как он сам говорит, в тундре, на бескрайних арктических просторах, хочется пожить под старость в теплых странах.
