Первый канал демонстрирует сейчас «Московскую сагу» — многосерийную эпопею режиссера Дмитрия Барщевского по мотивам знаменитого романа Василия Аксенова. Такого созвездия актеров мы, пожалуй, давно не видели на телевизионном экране: Юрий Соломин, Инна Чурикова, Александр Балуев, Игорь Бочкин, Ольга Будина, Кристина Орбакайте, Андрей Смирнов, Сергей Безруков, Игорь Скляр и другие.
Одну из главных ролей в картине играет молодая актриса Екатерина Никитина. Как ей удалось попасть в такую звездную компанию? Дело ли это случая, удачи, везения? Об этом и кое о чем другом с г-жой Никитиной побеседовал обозреватель «М-Э». — Катя, а может, вы по блату попали в «Московскую сагу»? Ведь вы, насколько я знаю, из киношной семьи? — Да, из кинематографической и, не буду скрывать, с четой Барщевских знакома с детства. Но какой может быть блат в такой широкомасштабной картине? Я вела церемонию вручения премии «Ника», первое отделение. Там меня Барщевские и заметили. Пригласили на пробы. — Все так просто? — Нет, не все. В этой истории есть некая мистика. 13 лет назад, когда я была еще маленькой девочкой, я отдыхала в Ялте, и ко мне на поезде ехали в гости родители. В одном из соседних купе находился Василий Павлович Аксенов. Они познакомились, всю ночь проговорили. Роман «Московская сага» тогда еще не вышел в свет, только писался. Никто, конечно, не подозревал, что родители едут к девочке, которая будет в далеком будущем играть героиню аксеновского романа Веронику. — Если уж мы заговорили о всяких мистических совпадениях… У многих актеров есть свои суеверия, священные табу, приметы. Вы в этом смысле на чем-то заморачиваетесь? — Я не суеверна. Да, многие актеры, скажем, отказываются сниматься в ролях, где их герой должен умереть. Я не отказываюсь, у меня, к примеру, в фильме «Женщины в игре без правил» героиня Елена умирает при родах… Нет, пожалуй, это я очень самоуверенно заявила. Вот лежать в гробу я на съемках никогда бы не согласилась. — Да уж! Наталья Варлей во всех интервью, например, говорит, что у нее вся жизнь пошла наперекосяк из-за той знаменитой сцены из «Вия», где она сыграла Панночку. — И вот в «Бригаде» ребята, по слухам, тоже отказались лечь в гроб. Всей, так сказать, бригадой. Я слышала, там снимались дублеры, впрочем, и у них одни руки видны. — От чего еще категорически откажетесь на съемках? — В сериале Светланы Дружининой «Тайны дворцовых переворотов» я научилась ездить на лошади, но в сцене, где моя героиня Елизавета Петровна скачет галопом, я сниматься отказалась наотрез. В крупных сценах снимали меня, а в общих был дублер. — А почему галопом-то испугались? — Я же первый раз села на лошадь. Училась с большой опаской. Лошадь ведь не машина, она чувствует, когда человек ее боится. — А вы боялись? — Безумно! И лошадь, чувствуя чужой страх, может повести себя совершенно непредсказуемо. Так и случилось. Снималась сцена, где я скачу на лошади рысью по воде, а там на дне камушки острые. А я без седла, босиком, в пышном платье с кринолином. И так вышло, что конь Петра II оказался более резвым, рванул во всю прыть, моя же красавица за ним… И так плавно, даже где-то изящно я съехала на эти камни. — Катя, а почему вы так часто соглашаетесь сниматься в эротических сценах? Ну да, у вас хорошая фигура… — Почему же часто? Я соглашаюсь сниматься в откровенных сценах, только если они обусловлены драматургически, если первоклассный оператор, если фильм снимается на хороший носитель, не на бетакам, а на кинопленку. — ?! — А чему вы так удивляетесь? Когда эротическая сцена снимается на видео, это смотрится безобразно, когда на кинопленку — совсем другое дело. — А как драматургически обусловлена сцена в тех же «Тайнах дворцовых переворотов», когда вы с 13-летним мальчиком, играющим Петра II, лежите в кровати, и он прикасается к вашей роскошной груди?.. Уж простите за такой нахальный вопрос. — Хм… Петр II был всегда влюблен в свою тетку, Елизавету Петровну. А потом, у него воспитатели какие были! — Какие? — Иван Долгорукий, которого играл Дмитрий Харатьян. Он потихонечку Петра совращал. Мальчик в раннем возрасте начал пить, курить, общаться с женщинами. — А в реальной жизни Петр II в вас, случайно, не влюбился? — Случайно, нет. Я, кстати, наблюдала за его дальнейшей жизнью. Он влюблялся в своих ровесниц. ВГИК, кстати, недавно окончил. — Судя по первым сериям «Московской саги», ваша героиня Вероника, которую муж-военный (актер Александр Балуев) называет «ненасытная моя»… — Ну да, есть и там откровенные сцены. Но не с Балуевым, а с Кортневым, в смысле, с его героем, бывшим адъютантом Михаила Фрунзе. Постельную сцену снимали в Гнездиковском переулке, в специально выстроенных декорациях. На улице стояла 38-градусная жара. А мы лежали на кровати под тяжеленным пуховым одеялом. Не выдержав, я попросила заменить его на простыню. Но все равно было жарко. Интересно еще вот что. По сюжету герой Кортнева подходит при этой 38-градусной жаре к окну и смотрит вниз, где водитель Шевчук, которого играет Дима Харатьян, накачивает колесо. — И что же тут интересного? — Чудеса монтажа! Харатьяна снимали зимой, температура воздуха тогда была минус 12. Кортнев потом посчитал, что в одной сцене разница температур составила 50 градусов. — Любопытно, что вы больше не любите: холод или жару? — Холод, конечно. Но больше всего я ненавижу рано вставать! Но, конечно, если нужно для работы, встану. Вот, например, несколько сцен «Московской саги» мы снимали в Берлине. Ездили туда с Алексеем Кортневым. Прилетели, решили пойти поужинать, погулять по ночному городу. Пошли, и тут мне звонят из группы: «Вы там особо не разгуливайте. У Леши завтра грим в четыре утра, у тебя — в пять». — Чего ж им всем из группы-то не спалось? — А потому что нужно было снимать объекты в Берлине, которые в нормальное время заполнены туристами. Подобная история случилась и на съемках фильма «Тайны дворцовых переворотов». Мы снимали в Петергофе, в Петро-дворце. С восходом солнца мы уже должны были быть при полном параде. А гримировать Елизавету, сооружать ей букли, локоны нужно было часа два. Поэтому все делалось в ночь, и с актрисой Мариной Майко, женой Дмитрия Харатьяна, мы спали полусидя — чтобы не разрушить роскошные прически. — А вот мне актриса Катя Гусева рассказывала, что в перерывах между съемками она научилась спать вообще сидя, в позе кучера. — Я очень завидую актерам, которые могут так отключаться во время пауз. Вот я на съемках «Тайн…» наблюдала за Шакуровым, Караченцовым. Сцен нет, облокотятся на что-нибудь — и баюшки-баю. — Короткий блиц-опрос напоследок: что еще любит-ненавидит актриса Екатерина Никитина? — Люблю чистоту, в этом смысле у меня где-то даже перебор. Я и дома всегда навожу порядок, и на съемках. Вот, например, обувь дают не новую, кем-то поношенную, из антикварных магазинов. Я с собой всегда вожу спрей, защищающий от всяких болезней, брызгаю им в туфли. Или когда гримируют. Я не прошу гримера: «Помойте, пожалуйста, ваши кисточки». У меня всегда свои.… Еще я люблю старинные вещи. У меня бабушка живет в Прибалтике. И там в сарае я нашла старинную раму от зеркала. На ней было написано: сделана таким-то мастером в городе Кенигсберге в 1876 году. В Москве я купила зеркало, все отреставрировала, теперь оно у меня висит в прихожей. — В фильме «Московская сага», по словам режиссера, весь реквизит, детали интерьера, костюмы — сугубо из той эпохи. Вещичка к вещичке, как говорится. Не хотелось после съемок стащить, к примеру, какое-нибудь антикварное платьице? — А продюсер фильма Антон Барщевский, кстати, обещал мне подарить два платья. Одно белое льняное. Старое, но очень качественно сделанное. Второе платье 40-х годов, из тонкого шелка. — Так что, подарил? — Вот жду.
